Джанет Глисон - Смарагдовое ожерелье
Застежка не была заперта на ключ и легко открылась. Внутри он обнаружил небольшой кожаный футляр с кисточками, расческами, кремом для волос и бритвой, под которым лежали темно-синяя шерстяная куртка — чистая, но простая, среднего качества, двубортный шерстяной сюртук в сине-коричневую полоску, две пары бриджей — черные и желтовато-коричневые, две льняные сорочки — обе поношенные, но на вид вполне приличные, пара чулок, муслиновый шейный платок, три пары льняного белья и мужская ночная сорочка. На самом дне в еще одном кожаном футляре находилась разобранная на три части трость с резным набалдашником в форме ананаса. Чудеса, подумал Джошуа, всюду одни ананасы.
Даже при свете единственной свечи, таявшей с каждой минутой, он видел, что среди вещей нет ничего примечательного. Правда, трость была несколько красивее, чем его собственная, сделанная из палисандрового, а не красного дерева, зато серебряный набалдашник в форме шара на его трости куда как лучше, рассудил Джошуа. В саквояже был традиционный набор дорожных вещей обычного человека из среднего сословия — не таких изысканных, как у Джошуа, но мало чем отличающихся от содержимого его собственной дорожной сумки.
Джошуа порылся в карманах куртки, надеясь найти письмо или какие-то бумаги, которые могли бы пролить свет на безвременную кончину Кобба. Из того, что для него представляло интерес, он обнаружил только визитную карточку Хора, на которой была сделана запись: «Приеду 21-го во второй половине дня. Сразу же зайду к вам». По некоему стечению обстоятельств Хор прибыл тогда же, когда и обещал, а ночью того же дня умер Кобб. Что это может означать? Возможно ли, что исчезновение Хора сразу же после встречи с Коббом указывает на его виновность? Но зачем поверенному убивать своего клиента?
Ответ на этот вопрос Джошуа не получит, пока не выяснит что-нибудь о деле, связывавшем обоих мужчин, и не установит, зачем Хор приезжал к Коббу.
Джошуа положил визитку Хора туда же, где ее нашел, и принялся убирать одежду Кобба в саквояж. Едва он успел уложить половину вещей, как догоревшая свеча напоследок вспыхнула и погасла. В темноте он на ощупь снял башмаки, разделся, лег в постель и почти сразу же провалился в желанное забытье.
На следующий день, стоя перед умывальником, Джошуа вдруг подумал, что он в глаза не видел Кобба — ни мертвого, ни живого — и понятия не имеет, что тот за человек. Казалось бы, осмотрев его вещи, он должен был составить представление о вкусах и характере Кобба, но пока тот так и оставался для него загадкой. Каков он был — горд или застенчив? Какое имел телосложение?
Раздираемый любопытством, Джошуа вернулся к саквояжу, открытому минувшей ночью. Куртка Кобба лежала на полу там же, куда он ее бросил, когда погасла свеча. Сейчас на Джошуа были только сорочка и бриджи. Он поднял куртку, надел ее и подошел к зеркалу. Джошуа был среднего роста, с округляющимся брюшком. На его взгляд, это были досадные недостатки, о которых он старался не думать. Но теперь ему пришлось о них вспомнить, ибо рукава куртки Кобба на три дюйма закрывали его ладони, ее полы доходили ему почти до колен, а пуговицы не застегивались на животе. Очевидно, Кобб был огромного роста.
Джошуа уже хотел снять его куртку и надеть свою, но тут вспомнил про визитку в кармане. Возможно, вчера он невнимательно рассмотрел ее в мерцании свечи и что-нибудь не заметил. Он сунул руку в карман, но, к своему удивлению, обнаружил, что визитки там нет. Он порылся в другом кармане. Пусто. Джошуа оглядел комнату, потом, опустившись на колени, поискал на полу. Карточки не было.
Джошуа почесал голову и, пребывая в полнейшем недоумении, принялся мерить шагами комнату. Может, ему приснилось, что он видел эту визитку. Нет, исключено, все остальные вещи лежат там, где и были оставлены. Вывод напрашивался неутешительный. Кто-то ночью пробрался к нему в комнату и, пока он спал, забрал визитку. Иначе куда же она делась? Какой интерес может представлять для кого-то визитная карточка со столь будничным сообщением? Джошуа вспомнил о своей встрече с разбойником. Теперь, ввиду нового обстоятельства, ночное столкновение казалось гораздо страшнее. Незнакомец потребовал, чтобы он отдал ему саквояж Кобба, и едва не завладел им. Если предположить, что он последовал за Джошуа в Астли, пробрался в дом и дождался возможности обыскать вещи Кобба, значит, он не просто грабитель, за которого Джошуа его поначалу принял.
Но тогда вообще ничего не понятно, подумал Джошуа. Кто на него напал? Кому так понадобились вещи Кобба, что он рискнул проникнуть в комнату Джошуа среди ночи? Почему этот человек назвался Коббом? Джошуа внутренне содрогнулся, когда на ум ему пришел самый очевидный ответ. Этот человек и есть убийца Кобба, осенило его. Поверенный Хор? Может, это он забрал визитку, опасаясь разоблачения? Или, может, он собирался забрать весь саквояж, но что-то его спугнуло, и, опасаясь, что его поймают, он убежал без вещей, за которыми пришел? Это навело Джошуа на еще более тревожную мысль. Если убийце известно, что саквояж Кобба у Джошуа, и он исполнен решимости забрать его, где гарантия, что он не попытается снова прокрасться сюда, ведь один раз ему это удалось?
Эта ужасная мысль не поколебала решимости Джошуа. Напротив, он испытывал странное чувство удовлетворения от того, что получил некоторое преимущество перед убийцей. Если среди вещей Кобба находится какая-то улика, то их можно использовать в качестве приманки. Саквояж у него всего несколько часов, а уже были предприняты две попытки завладеть им. Значит, его надо спрятать.
Джошуа сложил в саквояж одежду и другие вещи Кобба. У него мелькнула мысль оставить себе трость, но потом он решил, что обойдется без ананасов, своя трость куда милее. Он обвел взглядом комнату, ища подходящее укромное местечко, и заметил, что в одном углу, в нескольких шагах от умывальника, в панельную обшивку вделана дверь. При более тщательном осмотре он увидел, что там находится потайной шкаф, вероятно предназначенный для хранения постельного белья. Обнаружив в шкафу лишь несколько пустых коробок и паутину, Джошуа поместил туда саквояж Кобба и сдвинул умывальник на несколько футов вправо. Отступив на середину комнаты, он полюбовался своей работой. Дверцу шкафа теперь скрывал умывальник. Тот, кто не знает, что за умывальником находится стенной шкаф, никогда не найдет саквояж.
Джошуа опустился в кресло и снова задумался о грабителе. Тот назвался Коббом, но, когда Джошуа сообщил ему, что Кобба нет в живых, мужчина спросил, уверен ли он в этом. Тогда он не придал значения этим словам, но теперь они навели его на одну мысль. Возможно, ночной встрече на пустой дороге есть другое объяснение. Если тот человек не убийца Кобба, стремящийся завладеть его саквояжем и таким образом, как считает Джошуа, избавиться от улик, значит, это не самозванец, а сам Джон Кобб.
Глава 19
Ситуация с гибелью Кобба и пропажей ожерелья напоминала Джошуа не полностью затонувший корабль, с торчащими над водой бушпритом и мачтой. Со своей нынешней точки обзора он видел смутную связь между исчезновением ожерелья и смертью человека в оранжерее, но как эти два события соотносятся одно с другим — ему было неясно. Вполне вероятно, что именно ожерелье являлось спорным имуществом, которое вынудило Кобба приехать в Англию с Барбадоса и стало причиной его смерти. Исчезновение ожерелья после гибели Кобба, возможно, указывало на наличие соучастника преступного сговора или подтверждало правоту слов напавшего на него человека, назвавшегося Коббом. Джошуа все еще пребывал в замешательстве после столкновения минувшей ночью, но мыслительной способности не утратил. Он был убежден, что нельзя рассматривать пропажу ожерелья вне связи с трупом, обнаруженным в оранжерее.
Стояло раннее утро, не было еще и семи часов. Джошуа подошел к окну, раздвинул шторы и унылым взглядом обвел простиравшийся перед ним парк. На растениях лежала обильная роса, по земле стелилась утренняя дымка, но небо было чистым, лишь редкие белые клочки плыли по голубой выси. Джошуа взглянул на крышу громадной оранжереи, поблескивающую в лучах раннего утреннего солнца. Все вокруг будто вымерло. Признаки жизни наблюдались только под стеклянным колпаком теплицы. Гранджер работал на противоположной стороне оранжереи, за ананасной плантацией. Вместе с двумя помощниками он придавал виноградным лозам правильную змеевидную форму, подрезая боковые отростки.
Поскольку Гранджер, не считая Сабины, был единственным человеком, кто видел труп, Джошуа собирался расспросить его о внешности покойного. Он оделся, выбрав синий шерстяной сюртук, сшитый по подобию тех, что носили работники — элегантный, но удобный и который его стройнил, — и простой синий шейный платок. Потом, надев на голову темный завитой парик, отправился искать Гранджера.
