Валерия Вербинина - Золотая всадница
– А проавстрийская партия, конечно, выступает против развода, – тотчас же сделала вывод Амалия. – Допустим, Стефана больше нет, его дочери не наследницы, Михаил не разведен… и, если с ним что-то случится, страну попытаются захватить австрийцы, пользуясь внутренней смутой. А она наверняка возникнет, если не будет твердого порядка престолонаследия. – Она покачала головой. – Почему Стефан не примет закон о том, чтобы женщины могли наследовать престол?
– В Иллирии? – изумился Петр Петрович. – Простите меня, Амалия Константиновна, но на таком посту далеко не все мужчины способны справиться. Женщина на троне – опять будет смута и ослабление верховной власти.
– Это смотря по тому, какова будет женщина, – возразила Амалия. Резидент покосился на нее и не смог сдержать улыбки.
– Признайтесь, Амалия Константиновна, вы были бы не прочь примерить корону иллирийских монархов, – поддразнил он свою собеседницу. – Ту самую, которая весит не то два, не то три килограмма, с огромным рубином наверху.
– Это интересный вопрос, Петр Петрович, – серьезно ответила Амалия и задумалась. – Не стану от вас скрывать: мне иногда хотелось бы побыть правительницей неделю… или две. Просто чтобы понять, что это такое. Но мы с вами прекрасно понимаем – этого не будет никогда, потому что мой отец – не король.
– А жаль! – вздохнул Петр Петрович. – Я бы с таким удовольствием служил вам, ваше величество…
– А я бы с неменьшим удовольствием повелевала вами, – в тон ему отозвалась Амалия, поднимаясь с места. – Так не забудьте, что мое величество интересуется покупкой дорогой недвижимости и крупных имений. Чем больше и дороже, тем лучше.
Бонапарт поглядел вслед выплывающей из гостиной молодой женщине и сразу же погрустнел. На уход Оленина он даже не обратил внимания.
Через полчаса Амалия прошла через гостиную, держа в руках пару превосходных теннисных ракеток и сумку с мячиками. Она вышла в сад, где у подножия лестницы ее дожидался князь Михаил.
Увидев баронессу Корф, наследник обомлел, и надо сказать, было отчего. На Амалии была элегантная светлая блузка, длинная белая юбка с черным поясом и обманчиво простая с виду шляпка с узкими полями, приколотая к прическе булавкой. На ногах красовались башмачки, за которые Золушка отдала бы и карету-тыкву, и своего надутого принца в придачу. Однако вовсе не башмачки поразили наследника в самое сердце, а то, что Амалия в своем наряде, рекомендованном всеми модными журналами для игры в теннис, выглядела совсем юной, хрупкой и беззащитной.
Князь Михаил трепещущим голосом произнес подходящие к случаю слова приветствия, заикаясь вдвое чаще, чем обычно. Однако стоило Амалии посмотреть ему в глаза со своей очаровательной открытой улыбкой, и он сразу же пришел в себя.
– Всегда мечтала научиться играть в теннис, – объяснила искусительница, лучась улыбкой. – Так что теперь я жду, что вы меня хоть немножечко потренируете.
Это «хоть немножечко» прозвучало так по-девичьи непосредственно, что князь Михаил вновь почувствовал, что он теряет голову. Опомнился он только тогда, когда они уже пришли на корт – новехонький, только что построенный корт с кипенно-белой сеткой, протянутой между двумя желтыми столбиками. Солнце светило так ярко, что слепило глаза, но от стоящих неподалеку деревьев на корт падала благословенная тень, и наследник немного приободрился.
– Как вы, возможно, з-знаете, в теннис м-можно играть и вдвоем, и вчетвером. Когда и-играют вдвоем, сначала игроки становятся на задней линии. Потом они могут перемещаться, но только по своей половине корта. Мяч должен находиться в корте… не улетать за пределы разметки. Касаться мяча можно только ракеткой. Сначала подает один игрок, потом другой. Счет ведется по с-сетам и геймам. Сет – это…
Амалия слушала и кивала. По правде говоря, она ввела наследника в заблуждение, сказав, что совсем не умеет играть. Когда-то она играла в теннис, просто так, для удовольствия… но это было давно, и она не сомневалась, что с тех пор уже все успела забыть.
– Боюсь, из меня выйдет н-неважный учитель, – сказал наследник с виноватой улыбкой.
– О, ваше высочество, вы слишком к себе суровы, – сказала Амалия. – Начнем?
Начало было именно таким, каким оно может быть у двух любителей, один из которых играл в теннис всего два раза, а другая не играла уже много лет. Мячи бестолково летали по корту туда и сюда. Потом Амалия спохватилась и вызвала сынишку садовника, чтобы он собирал мячи, оказавшиеся в ауте. Вместе с вихрастым Огненом явился и старый пес Тобик, который решил, что задание собирать мячи касается и его, и стал носиться за ними с веселым лаем. Мало-помалу игра налаживалась, удары обоих игроков стали увереннее, и Михаил уже куда меньше махал ракеткой мимо мяча, который просто обязан был взять. Когда стало совсем жарко, Амалия решила прерваться и поблагодарила его высочество за доставленное удовольствие. Михаил вполне искренне ответил, что он получил еще большее удовольствие, и, в сущности, это было правдой. Пока Амалия бегала по корту, отражая удары, он не раз имел возможность увидеть ее стройные лодыжки, что, кстати сказать, было одной из причин частых промахов князя.
Они расстались, условившись завтра попрактиковаться в теннисе еще раз. По пути домой князь пытался припомнить, не пробовала ли баронесса между делом разговорить его на политические темы, да так ничего и не вспомнил. Беседа шла о теннисе, о теннисе и только о теннисе.
«И какие у нее ножки… Куда до нее этой Лотте!»
Он не мог дождаться завтрашнего дня, а время, словно нарочно, тянулось невыносимо медленно, и окружающие явно сговорились, чтобы отравить ему оставшиеся часы ожидания. Сначала он получил написанное кошмарными каракулями письмо от жены, которая заявляла, что с ней обращаются неаккуратно и могут разбить, поэтому она требует, чтобы он забрал ее. Затем он отказался от предложения кузена возглавлять какую-то никчемную правительственную комиссию, и граф Верчелли с напускным добродушием намекнул королю, что у наследника и так много дел, особенно в области спорта. Корректный Стефан не стал задавать вопросов при посторонних, но после заседания спросил у адъютанта, о чем, собственно, идет речь.
– Его высочество играет с баронессой Корф в теннис, – ответил Войкевич.
– Ах вот как! – задумчиво протянул король.
На следующий день Михаил снова появился на теннисном корте, но едва они с Амалией обменялись несколькими ударами, как из-за деревьев показались неожиданные гости. Ими оказались король в сопровождении адъютанта и охраны, а также неизбежная Лотта с генералом Ракитичем, который нес Талисмана.
– Госпожа баронесса, – объявил Стефан, кланяясь, – мы оказались по соседству и решили вас навестить. Надеемся, вы не против?
Амалия заверила его, что таких гостей она рада видеть в любое время, и сказала, что они с князем Михаилом играют в теннис, но можно попробовать сыграть вчетвером.
– Будьте осторожны, сударыня, – заметил наследник, – его величество играет очень хорошо!
– Тогда, – сказала Амалия, – мы с князем сыграем против вас и…
– И меня, – вмешалась Лотта и очаровательно улыбнулась любовнику.
– Нам еще понадобится судья, – напомнил Михаил. – Когда играют вчетвером, без судьи не обойтись.
Судьей назначили Милорада Войкевича. Ракитич, почесывая Талисмана за ушком, сел на скамью возле корта, предназначенную для зрителей, а королевская охрана сочла за лучшее раствориться в близлежащем парке. Амалия послала Огнена принести дополнительные ракетки, и сынишка садовника убежал, гордясь, что ему выпало такое ответственное поручение.
Когда он вернулся, таща с собой новехонькие ракетки, Амалия разговаривала с гостями о бале, который мадемуазель Рейнлейн намеревалась устроить в своем новоприобретенном особняке.
– Разумеется, мы будем рады видеть вас, госпожа баронесса, – сказала балерина, кисло улыбаясь.
Старый Тобик, который лежал на траве, высунув от жары язык, с любопытством наблюдал, как молодая дама с голубыми глазами придирчиво выбирает себе ракетку. Лотта посетовала на то, что эти ракетки для нее тяжеловаты, и сообщила Амалии, что спортивный инвентарь обязательно надо покупать у совершенно другой фирмы. Тут, почуяв неладное, вмешался король:
– Дорогая мадемуазель, разумеется, если вы не хотите играть…
– О, что вы, ваше величество! – сладко пропела Лотта.
Как и было условлено, она играла в паре с королем против Амалии и Михаила. По первым же ударам Стефана Амалия убедилась, что он действительно хорошо умеет играть в теннис, чего нельзя было сказать о балерине. Проиграв подачу, она всякий раз принималась доказывать, что на самом деле ее сторона выиграла, и спорила с Войкевичем, который со своей ролью судьи справлялся очень хорошо. У него оказался очень острый глаз, он безошибочно определял аут и не пытался никому подсуживать – качество, которое Амалия в любом судье ставила очень высоко.
