Рейчел Хор - Тайник
Джуд снова прочитала отрывок со странным чувством нереальности происходящего. Точно такие же кошмары преследовали ее и Саммер. Но как такое может быть?
Она немного поразмыслила. Вероятно, это имеет отношение к Старбро. Сама башня обладает особой атмосферой — заколдованное место, если кто-то верит в подобное. Но это не объясняло кошмаров Джуд: сама она не бывала в башне. Возможно, это простое совпадение: бег через темный лес в поисках матери, совсем как в волшебных сказках, стоит лишь вспомнить Белоснежку и Красную Шапочку. Может, давным-давно, после того, как люди начали обрабатывать землю, они стали бояться темных лесов, из которых вышли.
Джуд нашла место, на котором остановилась, и стала читать дальше.
В те дни моим миром были детская, кухня и сады вокруг дома. Мне запрещалось одной выходить за пределы парка. Иногда я играла с детьми садовника Сэмом и Мэттом. Они любили бегать и взбираться на деревья, поэтому и я научилась делать то же самое. А если мне становилось скучно, сидела одна и делала домики из травы и хвороста. Людьми и животными были палочки и кости. Однажды Сьюзен подарила мне кукол из прищепок, одетых в тряпочки, купленных у цыганок.
В двадцать первый день июля 1768 года необычно взволнованная Сьюзен разбудила меня, и я увидела у окна великолепный кукольный дом, обставленный великолепной мебелью.
— Это подарок твоего отца, — почтительно объявила Сьюзен.
Она объяснила, что отец увидел меня в окно играющей с палочками и травой и послал за кукольным домом в сам Лондон, не забыв заказать крошечных кукол и чудесную мебель. На окнах красовались красивые гардины, их можно было раздвинуть с помощью тонкого шнура. На постелях лежали узорчатые покрывала. Отец не пришел в детскую поздравить меня с днем рождения. Позже Сьюзен заставила меня написать мое имя на благодарственной записке. Он не ответил на нее.
— Твой отец — очень занятой человек, — пояснила Сьюзен. — У него много важных дел и нет времени на маленьких девочек. Но ты сама видишь, он о тебе помнит.
В то время все его помыслы занимало проектирование и строительство башни, откуда он собирался наблюдать за звездами. На кухне было много разговоров об этой башне, что казалось мне удивительным. Слуги называли ее «прихотью». Для такого определения имелись причины. Кузен нашей экономки миссис Годстоун служил лакеем в большом доме недалеко от Нориджа и рассказал ей, что хозяин однажды выстроил в парке что-то вроде языческого храма.
— Ни на что не годится, — добавил кузен миссис Годстоун. — Хотя достаточно красиво для молодых леди и джентльменов, которые любят воображать, будто находятся в Риме или Аркадии.
Мистер Тротвуд, управляющий отца, был очень недоволен планами строительства. Отец почти не интересовался поместьем и предоставлял ему полную волю. Вот Тротвуд и наглел с каждым днем. И все же теперь он получил строгий приказ заняться дурацкой башней, что требовало приобретения большого количества лучшего кирпича, причем хозяин совал нос в каждую дырку, чем вызывал недовольство местных жителей, нанятых на стройку. К тому же они ненавидели Тротвуда, который старался претворить в жизнь свои планы по улучшению хозяйства. Шестнадцатилетний парнишка его усилиями был сослан за браконьерство. Еще местным жителям не нравился выбор места для постройки: холм на поляне, бывший, по слухам, древним местом для погребения.
Выкапывая яму для фундамента, рабочие обнаружили человеческие кости, после чего побросали инструменты и отказались работать. Тротвуду пришлось привозить из Нориджской тюрьмы бедняг-заключенных, поскольку хозяин настаивал, что строительство должно продолжаться. Никто не знал, что случилось с костями, но священник отказался хоронить их на церковном дворе. Кое-кто клялся, что Тротвуд сам перезахоронил их в фундаменте безлунной ночью.
Мне шел седьмой год, когда разыгралась драма. Помню, как часто сидела под столом в помещении для слуг, играя в любимую игру с куклами из колышков: воображала, будто я принцесса, похищенная у родителей. Когда игра надоедала, я начинала дразнить кошку щепкой, привязанной к нитке, или подслушивала сплетни слуг о башне.
Однажды поднялась суматоха — кто-то из заключенных сбежал. Много дней после этого женщины пугались любого незнакомого человека, а по ночам отказывались покидать дом в одиночку, даже чтобы позвать кучера на ужин или принести из сарая картофель. Но о беглеце не было ни слуху ни духу. Наконец объявили, что беглец пробрался в Грейт-Ярмут и сел на судно, отправляющееся в Голландию, после чего в округе снова воцарился мир.
В другой раз кто-то из заключенных поклялся, что видел привидение, оказавшееся бывшим хозяином древних костей. Мужчины снова отказались работать, а Тротвуд ворвался в дом вне себя от гнева и потребовал немедленно привести его к хозяину, которого нашли в мастерской на конюшенном дворе. Тот немедленно уладил дело, подняв им жалованье.
Чем отец занимался в мастерской? Мне сказали, что делал подзорные трубы, шлифуя оптические линзы.
Часто, особенно зимой, когда ночи ясные и морозные, он вообще не видел дневного света, поскольку проводил все темное время суток в замерзшем парке, изучая звездное небо и делая заметки в журнале. А потом спал с рассвета до заката. Порой силы иссякали, и доктор был вынужден пускать ему кровь. Горничная Бетси приносила на подносе суп с телятиной и джин.
Однажды осенним вечером на кухню пришел егерь. Он принес пару зайцев и известие о том, что башня достроена, и это очень хорошо. Но только у кучера Йена хватило храбрости взобраться на холм, чтобы все увидеть своими глазами. Позже он сообщил, что она «такая же высокая, как Нориджский собор», с комнатой наверху, а над ней — обнесенная оградой площадка с навесом, откуда можно наблюдать за небом в любую погоду.
Все продолжалось как обычно. Несколько раз миссис Годстоун жаловалась Сьюзен, что хозяин приказывает приносить еду в башню, да еще в полночь, и с этой целью были предприняты попытки заставить Йена или одного из конюхов выполнить приказ. Но после того как Йен пригрозил уволиться, отец стал брать с собой ломоть хлеба и кусок холодной говядины или каплуна, оставшиеся от ужина, миссис Годстоун все укладывала в корзинку.
Я внимательно прислушивалась всякий раз, когда упоминалось о башне. Потому что она все больше занимала мои мысли. Башня в лесу. Я мечтала ее увидеть. Несколько раз я просила об этом Сьюзен, но та неизменно качала головой, а однажды даже призвала Спасителя нашего.
— Лес — проклятое Господом место, — объяснила она, полное диких зверей и злых духов. Ты не должна туда ходить, особенно одна. Если тебя не съедят звери и не унесут духи, наверняка похитят цыгане.
В то время я поражалась пылу ее речи. Поняла я все позже, гораздо позже.
Но, как известно, Искуситель действует на человека именно когда ему что-то запрещено. Желание увидеть башню не давало покоя. Но я чувствовала себя слишком маленькой и незначительной, чтобы убедить кого-то из взрослых отвести меня туда. Наконец, в то лето, когда мне исполнилось восемь, я поговорила с Мэттом, младшим сыном садовника.
Мне не позволялось выходить за пределы парка, однако в прошлом году меня послали в маленькую деревенскую школу, где преподавали жена и незамужняя дочь священника. Вот как это случилось: миссис Годстоун пришла к хозяину и сказала, что мне нужны новые платья. Отец неожиданно спросил, как я живу. Миссис Годстоун призналась, что образования я не получаю, хотя Сьюзен показала мне буквы, которые чертила на грифельной доске.
В расположенной рядом с церковью школе насчитывалось не больше тридцати учеников. Большинство учились до десяти-одиннадцати лет, после чего, как правило, помогали семьям пасти скот или отпугивать птиц от только что засеянных полей. Мэтт еще учился, но Сэм уже работал с отцом. Я часто видела, как он пропалывает огород.
Не одна я в школе хорошо одевалась. Туда же ходили Хью Брандалл, сын доктора Джонатана Брандалла, и две хрупкие дочери адмиральской вдовы. Адмиральские дочери сидели за первой партой, готовые ответить на любой вопрос мисс Грингейдж, бледной, худенькой девушки с нерешительной манерой говорить, которую мальчики тайком передразнивали.
Застенчивая мисс Грингейдж обладала истинным талантом преподавателя и очень часто сообщала такие интересные факты, что даже непробиваемый Джордж Бенсон завороженно слушал, вместо того чтобы вертеться на стуле и глазеть в окна. Однажды на уроке речь зашла о вращении Земли в небесах. Мисс Грингейдж перечислила названия планет, которые, подобно Земле, вращаются вокруг Солнца, и добавила, что Господь собрал все в идеальную систему, что доказывает Его могущество. В определенные ночи мы можем видеть эти планеты, похожие на яркие звезды.
