Александр Золотов - Прерванный бой
Мать Таисии, Ольга, бежала домой. Сердце выскакивало из груди, ей хотелось поскорее обрадовать дочь. Слово, данное Таисией отцу, она не принимала в расчет, надеялась уговорить мужа отдать дочь за Звягу.
— Дочь! Таисия! Звяга скоро будет здесь! С монголами замирились, все возвращаются домой!
Обессиленная Ольга присела на лавку.
Таисия ничего не поняла про замирение, в ее сознание вошло только то, что Звяга скоро приедет.
— Мама! Когда приедет? — тормошила она мать.
— Не знаю. Приехал Фома, привез весть от воеводы, — Ольга перевела дух и более спокойно продолжила, — все живы, скоро будут здесь. Больше ничего не знаю. Сходи к Пелагее, она дочь Данилы, может она больше знает.
Таисия на крыльях радости влетела в светлицу Пелагеи.
— Расскажи мне, когда вернется Звяга?
— Я ничего не знаю, кроме того, что скоро все вернутся домой.
— Может, ты узнаешь у Фомы? — Глаза Таисия тоскливо просили, умоляли, руки мертвой хваткой держали сарафан подруги.
— Мама ходила к нему, но он был у князя. Окольничий сказал, что никто ей на такой вопрос не ответит, пока это секрет.
Пелагея гладила подругу по волосам и печально говорила:
— У тебя есть надежда, а у меня никакой.
— У меня тоже ее почти нет. Если мать не уговорит отца, мне придется выйти замуж за другого человека, которого я видела только один раз.
— Что ты говоришь? Приедет Звяга заберет к себе и все.
— Не заберет. Таисия опустила голову.
— Почему? — Пелагея пыталась заглянуть ей в лицо, но подруга упорно прятала глаза.
— Да, скажи ты, наконец! В чем дело?
— Мой отец, из-за этого, едва не умер. Я дала ему слово, что поступлю так, как он хочет….
Подружки долго стояли, обнявшись, пытаясь, поддержать друг дружку в этом совместном горе…
* * *У Звяги болела душа. Он среди своих товарищей ощущал полное и горькое одиночество. Сегодня посольство отбывает на родину, он же с пятью добровольцами, которые будут ему подчинены, по заданию Данилы Савича остаются среди врагов. Он представитель князя при ставке Саин-хана. Ему поручено негласно охранять хана, пока он не разберется с заговором. А самое главное следить за выполнением всех договоренностей и за поведением войск Сан — хана. Никакие уговоры на Данилу Савича не действовали. Когда Звяга повторно подошел к нему с просьбой съездить домой на несколько дней, он с раздражением ответил:
— Пока ты будешь ездить, хана заколют. Ответь мне, зачем тогда мы сюда приезжали? — Данила выразительно поднял палец. — Таисия подождет. А если не захочет ждать, с первым обозом приедет к тебе.
— Ее могут отдать замуж силой!
— Значит не судьба. От тебя теперь будет зависеть много жизней. Могу передать ей на словах, что любишь и мучаешься. — Данила потрепал Звягу по плечу и отправился готовиться к отъезду.
Звяга хотел бросить все и уехать домой, но это означало бы, что он предал дело, за которое взялся, предал своих друзей. Через такое, переступить он не мог.
Данила Савич планировал оставить обоз, чтобы он не задерживал в пути, но когда вышел к дружинникам, увидел повозки с домашним скарбом и девушек, восседающих на нем.
— А это что такое? — от удивления его глаза широко открылись.
С первым желанием, оставить обоз, ему пришлось расстаться. На него смотрели десятки просящих глаз, которым он не смог отказать.
Савич подошел к повозкам спросил: «Куда собрались, милые? Кто вас берет с собой?»
Девушки молча, потупили глаза, ожидая его решения.
— Чьи невесты? — Савич повернулся к дружинникам. Молодые парни подошли к нему.
— Савич это наши невесты, мы хотим взять их с собой.
— Почему раньше не сказали?
— Боялись, что…
— Они боялись! Сражаться с ворогом не боятся! Идти на смерть, не боятся, а воеводу боятся! Неужели я такой страшный? Да вы мои герои, заслужили свое счастье. Пусть оно подольше от вас не уходит. Молодцы, не теряли время попусту, — похвалил он женихов, — но смотрите у меня. Чтобы службе это не мешало!
Савич убедительно помахал плетью перед счастливо улыбающимися парнями и подошел к Звяге попрощаться.
— Прости, Звяга, но по-другому мы поступить не можем. Пройдет время, и все станет на свои места. Что передать Таисии и родителям?
— Родителям передайте, что жив, здоров. Таисия объясните, почему я не приехал, если сможет пусть приезжает с первым обозом, который будет везти ясак. Я ее жду. С Афанасием я попрощался и все ему об этом сказал. Василко передайте, что я выполню все, что на меня возложено. Я надеюсь, к зиме пришлете помощь людям, умирающим от голода.
— Постараюсь уговорить князя. Ты же знаешь, трудно будет зимой с продовольствием.
— Наберу отроков, буду обучать владеть оружием. Хорошие бойцы всегда нужны. Заодно и прокормлю. Только уговорите князя…
Они обнялись.
— Удачи тебе!
— Счастливо доехать.
Обоз тронулся. У Терентия впереди, на коне сидела, сияющая от счастья, Марьица. Дмитрию выделили отдельную лошадь. Дорога домой всегда короче, желание вернуться придает силы и добавляет настроение.
Звяга зашагал к шатру хана, ему предстояло уточнить порядок совместной работы. На протяжении всего времени, пока он провожал друзей на родину и сейчас, он ощущал на себе взгляд черных жгучих глаз. Он оглянулся, девушка от неожиданности остановилась, не зная как поступить. Звяга не стал ее смущать, торопливо отвернулся и продолжил свой путь.
* * *Этот день настал. Встречать родных и близких вышел, за ворота, весь город. Утреннее, августовское солнце раздавало последнее летнее тепло. Его ласковые лучи добавляли празднику хорошего настроения и торжественности.
Из-за пригорка появились первые всадники. Нетерпеливая толпа двинулась навстречу своим героям, глаза встречающих и приехавших, отыскивают лица близких, родных и любимых. Все смешалось: объятия, улыбки и слезы, слова приветствия и любви.
Устинья видела только Афанасия. Их глаза встретились, и больше в мире ничего не существовало.
Таисия, с замиранием сердца ищет Звягу, но не находит. Она привидением ходит среди радостных улыбок, и счастливых глаз, но Звяги нет. Ее сердце тревожно бьется, в голову лезут нелепые мысли. Таисия смотрит на счастливую подругу, но боится подойти. «А если…. А если Звяга уже…», — она боится даже подумать о плохом. Одиночество и тревога все же заставили ее подойти и нарушить счастье Афанасия и Устиньи.
— Афанасий, Афанасий, где Звяга? — ее неуверенный голос, полный слез, привел в чувство счастливого сотника.
— Оо-о! Тая! Привет тебе от Звяги. Он передает тебе поклон.
— Где, Звяга? — прервала его Таисия.
— Он, по приказу Данилы Савича, остался там следить за монголами. Просит тебя с первым обозом приехать к нему.
— Он там надолго?
— Не знаю, но думаю, что да, иначе не просил бы тебя приехать.
Чувство обиды на Звягу вытеснило тревогу из ее груди.
— Его служба дороже меня и нашего счастья. Ну и пусть! Ну и пусть! — обречено крикнула она и опрометью бросилась прочь.
— Что это с нею?
— Ее выдают замуж за торговца пушниной, — тихо ответила Устинья и горестно посмотрела вслед подруге.
Василиса смотрела на Терентия, чувство ревности медленно вползало в ее сердце. Девочка сидела на лошади впереди ее мужа и улыбалась. Они подъехали к ней. Терентий спрыгнул с лошади, снял девочку, обняв жену, объявил:
— Принимай! Это наша дочь!
Василиса все сразу поняла, обняла девочку, прижала к себе.
— Господи! Что же пришлось тебе пережить?
— Василиса, у нас будет еще и сын.
Дима стоял в сторонке, ожидая своего будущего. Василиса подняла мокрые глаза и жестом подозвала мальчишку.
Вчетвером они стояли обнявшись. Дети прижались к обретенной ими маме. Надежда на детское счастье, огоньком свечи зажглась в их истерзанных страданиями сердцах, заставляя их радостно трепетать.
Данила Савич обнимал жену и дочь. Ефросинья смотрела на мужа и душа ее наполнялась гордостью.
— Я же говорила, что Господь поможет, он не оставит нас! Мы молились за тебя! Господь милостив.
Неожиданно все стихли, а затем послышались возгласы:
«Князь! Князь приехал!» Данила Савич оставил жену и дочь и поспешил строить дружину. Толпа расступилась, уступая дорогу князю и его жене. Крики приветствия звучат все сильнее, переходя в непрерывный шум восторга.
«Многая летааа-аа! Наш! Наш князь», — ревела толпа.
Пелагея ревностно взглянула на княжескую чету, но даже она призналась себе, что пара великолепна. Ее неизменно голубое платье пленило всех. Князь, облаченный в праздничный плащ и кафтан, притягивал, женские взгляды своей статью и красотой. Василко отделился от Анны и направился к дружинникам. Строй замер, в ожидании князя. Воронок, будто чувствуя торжественность момента, игриво капризничал. Князь поднял руку, требуя тишины.
