К. Брэдфорд - Юный самурай : Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Джек был одет в темно-красное кимоно, которое ему подарила Хироко, когда он уезжал из Тоба. Герб клана Масамото на одежде придавал Джеку сил, отгоняя страхи: герб с фениксом защищал его невидимой броней, не давая другим ученикам приблизиться или вести себя агрессивно. Они просто настороженно наблюдали за Джеком.
Только Джек собрался сесть, как к нему лениво подошел тот самый мальчишка с гербом солнца на кимоно.
— Гайдзин, это мое место, — вызывающе заявил он.
Все ученики обернулись, чтобы посмотреть, как поступит белобрысый гайдзин.
Джек расправил плечи.
Мальчики сверлили друг друга взглядами. Секунды тянулись бесконечно долго. Потом Джек почувствовал легкое прикосновение: Акико взяла его за локоть и тянула прочь.
— Да пожалуйста, — ответил Джек. — Что-то здесь запашок какой-то…
Намек заставил мальчишку раздуть ноздри и бросить злобный взгляд на двух насмешливо фыркнувших учеников.
— Джек, нельзя так оскорблять людей, — прошептала Акико, торопливо ведя Джека к столу, за которым сидел Ямато. — Не стоит заводить себе врагов — особенно в стенах Нитэн ити рю!
25. Сияющий.— Он первый начал! — сказал Джек, сидя между Акико и Ямато.
— Не важно, — ответила Акико. — Все дело в лице.
— В лице? — переспросил Джек, однако Акико не успела ответить: слуги принесли подносы с едой и расставили их на столе. Суп мисо, жареная лапша, маринованные овощи, разные виды сырой рыбы, мягкие белые кубики тофу, чашечки с соленой жидкостью темного цвета — соевым соусом, как объяснила Акико, — и несколько порций еще дымящегося вареного риса — Джек никогда не видел такого разнообразия блюд. Уже одно это говорило о важности происходящего.
— Итадакимас![47] — громко сказал Масамото, когда слуги расставили угощение.
— Итадакимас! — отозвались ученики, принимаясь за еду.
Джек не знал, с чего начать. Взял хаси и старательно ухватил их поудобнее. Хотя он уже попривык есть палочками, маленькие кусочки удавалось подцепить с большим трудом.
— Ты что-то говорила насчет лица, — напомнил Джек, выбирая суси.
— Да. Для японца очень важно не потерять лицо.
— Потерять? — изумился Джек.
— Имеется в виду вовсе не часть тела, — объяснил Ямато. — Лицо — это то, как другие воспринимают положение человека в обществе, оно означает власть и влияние. Необходимо во что бы то ни стало сохранять лицо, иначе человек лишается авторитета и уважения.
— Ты заставил того мальчика потерять лицо перед другими учениками, — поддакнула Акико.
— Ну и ладно, подумаешь! Да кто он вообще такой? — Джек пожал плечами, показывая хаси на мальчишку.
Тот уставился на Джека злобно прищуренными глазами.
— Нельзя так делать! — выругала Джека Акико.
— Как так?
— Не показывай на него хаси. Это очень невежливо! — сказала Акико, раздраженная постоянными промахами Джека. — И не оставляй хаси в чашке с рисом!
— О господи, в этом-то что плохого? — воскликнул Джек, торопливо вытаскивая торчавшие из риса палочки. Японскому этикету научиться невозможно! Любое действие, даже самое мелкое и незначительное, требовало постоянного внимания.
Джек внезапно заметил, что все сидевшие за столом смотрят на него. Он опустил взгляд в чашку и принялся клевать палочками содержимое.
— Это означает, что кто-то умер, — тихонько объяснила Акико и поклонилась. — Хаси втыкают в рис только во время похорон. Потом чашку ставят у изголовья умершего, чтобы ему не пришлось голодать в загробном мире.
— Чего ж ты мне раньше не сказала? — шепотом огрызнулся Джек. — Что бы я ни сделал, вы всё считаете невежливым. Приехали бы вы в Англию, и ваши манеры сочли бы весьма странными! Вы тоже могли бы кого-нибудь обидеть.
— Прости меня, Джек, — застенчиво сказала Акико, склоняя голову. — Это я виновата, что не научила тебя.
— Да хватит тебе извиняться! — завопил Джек и в отчаянии схватился за голову.
Акико застыла. Джек поднял глаза: ученики за его столом изо всех сил делали вид, что ничего не замечают, однако было яснее ясного, что говорить таким тоном с Акико отнюдь не следовало. Ямато смотрел на Джека убийственным взглядом, но молчал.
— Извини, Акико, — пробормотал Джек. — Ты пыталась мне помочь… Просто ужасно трудно все время говорить, думать и жить как японец.
— Я понимаю, Джек. Приятного аппетита, — безучастно ответила она.
Джек по очереди пробовал все блюда, не чувствуя вкуса, огорченный тем, что расстроил Акико. Хуже того — накричал на нее в присутствии других. Из-за этого она наверняка потеряла лицо. Подняв взгляд, Джек увидел, что мальчишка в кимоно с гербом солнца все так же злобно смотрит в его сторону.
— Акико, — склонив голову, заговорил Джек достаточно громким голосом, чтобы услышали окружающие. — Прости меня, пожалуйста, за мое поведение. Я все еще не отошел от путешествия.
— Извинения приняты, Джек, — ответила Акико, и атмосфера за столом мгновенно изменилась: все опять завели вежливые беседы.
— Скажи, пожалуйста, а кто этот мальчик? — спросил Джек, обрадованный, что ему удалось в какой-то мере восстановить мир и согласие. «Кажется, я начинаю разбираться в тонкостях японского этикета», — подумал он.
— Не знаю, — ответила Акико.
— Я знаю! — с энтузиазмом откликнулся мальчишка, сидевший напротив Джека. — Он тоже новичок, в одном классе с нами. Его зовут Ода Кадзуки, он сын даймё Ода Сатоси и родственник императорской семьи — поэтому и носит кимоно с императорским гербом. Некоторые считают клан Ода весьма могущественным и высокопоставленным. Даймё назвал сына «Кадзуки», то есть «Сияющий».
Все в изумлении уставились на мальчишку, который, ничуть не смущаясь, продолжал говорить. Выглядел он совершенно непримечательно: на пухлом лице выделялись только черные гусеницы мохнатых бровей, застывших в вечно удивленном положении.
— Прошу прощения, — поклонился мальчишка. — Я не представился. Меня зовут Сабуро, я третий сын Симадзу Хидэо. На нашем гербе два соколиных крыла, которые символизируют быстроту, грациозность и чувство собственного достоинства, присущие этой птице. Мой брат Таро — вон он сидит возле стола преподавателей — один из лучших учеников школы в искусстве владения мечом. В этом году он будет изучать технику «Двух небес»…
— Очень рад с тобой познакомиться, — вежливо прервал его Ямато. — Меня зовут Ямато, я сын Масамото Такэси. Это моя двоюродная сестра Акико. А это Джек, он приехал с другого конца света.
Акико и Джек по очереди поклонились, когда Ямато их представил.
— А! Тот самый гайдзин, которого спас Масамото. — Сабуро настороженно кивнул Джеку и отвернулся к Ямато. — Я тоже очень рад с тобой познакомиться. Непременно расскажу матери, что ужинал рядом с оставшимся в живых сыном Масамото. Бедный Тэнно, какое горе! Мой брат был с ним знаком, они часто тренировались вместе…
— А как зовут твою подругу? — торопливо вмешалась Акико, заметив, что Ямато помрачнел при упоминании о смерти Тэнно.
Слева от Сабуро сидела девочка с волосами до плеч и карими глазами. Не успела она открыть рот, как Сабуро ответил за нее:
— Это Кику, вторая дочь Имагава Хироми, знаменитого жреца дзэн. — Все поклонились, но Сабуро не унимался: — Интересно, кто будет вести у нас первый урок? Хорошо бы нам досталась сэнсэй Ёса! Она прямо-таки воплощение богини. Наша собственная Томоэ Годзэн!
Джек заметил, что Акико покоробило такое упоминание ее любимой воительницы, и он торопливо перевел разговор на другое:
— Сабуро, а что такое техника «Двух небес»?
— Ну, это секретная техника Масамото…
Однако Сабуро больше ничего объяснить не успел: Масамото завершил ужин, громогласно провозгласив «Готисо-сама!»[48].
Послышалась команда «Рэй!», все дружно встали и поклонились. Масамото и наставники прошли через Тё-но-ма и исчезли в темноте. За ними, в порядке старшинства, молча последовали ученики.
Джек с облегчением покинул Зал бабочек и вдохнул холодный свежий воздух: больше никто не пялится на гайдзина! Весь вечер, стоило Джеку поднять глаза, Кадзуки бросал на него насмешливый взгляд и говорил что-то о «гайдзине», а сидевшие с ним рядом ученики смеялись.
Джек плелся за Акико, Ямато и Кику, от которых не отставал разговорчивый Сабуро. Посмотрев на звездное небо, Джек попытался найти показанные отцом созвездия — пояс Ориона и Большую Медведицу, звезду Беллатрикс…
Вдруг прямо перед Джеком, преграждая ему дорогу, появился Кадзуки.
— Эй, гайдзин, ты куда?
— Спать, Кадзуки. Как и все остальные, — ответил Джек, сделав попытку обойти задиру.
— Ну ты, гайдзин, кто тебе разрешал называть меня по имени? — Кадзуки с силой толкнул Джека.
