Илья Стогов - Проект "Лузер"
У кафе, в котором они сидели, были огромные окна. Через одно из них Осипову был виден дышащий воздухом коллега.
Маленькая нелепая фигурка под дождем.
Осипов вздохнул и сказал чернокожему переводчику, что все-таки сходит, закажет себе водки.
6
Парни из тира, в котором он несколько лет назад тренировался, спрашивали иногда, как ему стреляется с одним-то глазом? Неудобно, наверное? Каждый раз он отвечал, что наоборот: не нужно зажмуривать второй глаз и вообще, ничто не отвлекает от прицеливания.
Он достал рацию из кармана и негромко проговорил:
— Вижу объект.
Поплотнее упер приклад в плечо. Правым, зрячим глазом, прижался поплотнее к окуляру оптического прицела. Стоящий перед входом в кафе парень был виден ему просто отлично. Палец подрагивал на спусковом крючке.
— Повторяю: вижу объект. Жду команды.
Огонек сигареты, поднятый воротник куртки. Он стоял на абсолютно пустом тротуаре, лицом как раз в сторону стрелка, и лучше позиции для выстрела нельзя было даже представить.
Он на мгновение, как в тире, задержал дыхание. А потом нажал курок.
7
Прежде, чем хоть что-то предпринимать, полковник Алуизио Азевейдо, разумеется, заручился санкцией от начальства. Съездил в управление, посидел в очереди в приемной генерала, вытер несколько раз стекавший сзади по шее противный пот, и успел хорошенько обдумать все, что станет генералу говорить. В принципе в это дело можно было бы и не вмешиваться. Но то, что по скайпу рассказал ему русский коллега, не лезло ни в какие ворота.
Когда Алуизио пригласили войти, он одернул салатного света мундир, зашел в кабинет, поздоровался, разложил перед собой бумаги и принялся излагать суть вопроса. На столе у генерала стояли свежие цветы (его секретарша, синьора Габриелла меняла цветы каждое утро и в их управлении все об этом знали). Букет немного загораживал самого генерала, и Алуизио приходилось наклонять голову, чтобы заглянуть генералу в лицо.
— Вы попросили у этих русских офицеров официального подтверждения запроса?
— Разумеется. Они прислали и запрос и сканы своих служебных удостоверений.
Алуизио выложил перед генералом копии электронного письма. На опухшие рожи заокеанских коллег генерал посмотрел с некоторым испугом. На кириллические надписи почти с изумлением. Прочесть официальный запрос он, разумеется, не мог, но количество печатей внизу внушало уважение.
— И в чем тут проблема? Пусть их управление присылает заявку на экстрадицию, и после того, как она будет рассмотрена судом штата, они получат своего преступника. Ах, у нас с ними нет договора о выдаче преступников? Тогда чего же они хотят?
— Они хотят, чтобы мы выслали из страны опасного преступника. Сами и как можно скорее.
— Опасного?
— Судя по тому, что стало мне известно, крайне опасного. Вы слышали что-нибудь о нашумевшем некогда деле Золотой коровы? Честно говоря, я тоже не слышал, но русские утверждают, что у них в стране об этом деле до сих пор помнят даже дети.
— В чем там суть? Что-то связанное с русской мафией?
— Как мне удалось узнать, суть дела была в старинном сокровище. Старинном и очень дорогостоящем сокровище.
Алоизио набрал в легкие побольше воздуха, и стал говорить. Стараясь не упустить ни одной детали, он шаг за шагом излагал генералу все, что узнал от русских. И глядя на то, как у генерала вытягивается лицо, понимал, что не зря решился побеспокоить начальство.
Потом генерал все-таки откинулся в кресле. Из-за букета теперь его было почти совсем не видно. Алуизио слышал лишь, как генерал причмокивает, переваривая то, что только что узнал.
— Спящего? Бритвой? Прямо по горлу?
— Так точно.
— И этот ужасный человек пытался бежать именно к нам, в Сан-Сальвадор-де-Баия?
— Нет, русские говорят, что он пытался укрыться в Рио. Там были какие-то сложные схемы перехода границы с транзитом через Румынию. Но думаю, это детали.
— Вы проверили информацию?
— Насколько это вообще возможно в данном случае. Мне удалось установить, что человек, которого ищут русские, действительно находится в нашем городе. Он арендовал виллу на набережной и неплохо устроился. Придраться не к чему, выслать его из страны мы не можем. Но с другой стороны, мой генерал, зачем нам под боком это чудовище? Я считаю, русским стоит помочь.
— Я тоже склоняюсь к этой мысли. Не хватало еще, чтобы их мафия начала у нас свои кровавые карнавалы.
— Единственное, что мы можем ему предъявить, это нарушение визового режима. То есть, на самом деле с визой у него все ОК, Но думаю, мы сможем придраться. Гражданам России виза выдается на срок не более месяца. Срок его пребывания в стране истекает через неделю, но выслать его нем все равно удастся.
— Отлично! Давайте прямо сегодня отправим его назад в Россию!
Алуизио лишь расстроено опустил глаза:
— Нет, отправить его в Россию не получится. Я посмотрел бумаги. В Бразилию он прибыл рейсом из Франкфурта-на-Майне, Германия. Только туда мы и сумеем его отправить.
— Германия, Россия, — какая разница? Я прошу вас, полковник: уберите этого человека из моего города. Я хочу, чтобы граждане нашей славной Баии-Всех-Святых могли спокойно спать. Ложиться в свои постели, не опасаясь, что во сне кто-то опасной бритвой отпилит им голову. Идите и исполните свой долг!
— Слушаюсь, мой генерал.
Полковник Алуизио Азевейдо поднялся, втянул, насколько мог, живот и, отдав честь, вышел из кабинета.
Оставшись один, генерал откинулся на спинку кресла и некоторое время помолчал. Потом встал, автоматически понюхал принесенные сеньорой Габриеллой цветы и только после этого немного успокоился.
Солнце за окном жарило неимоверно. Не спасали никакие кондиционеры. А ведь это только самое начало весны, — что будет в конце лета? Он взял со стола все еще лежавший там официальный запрос из России и пробежал его глазами. Если бы генерал умел читать по-русски, то, наверное, здорово бы удивился: в заголовке бумаги значилось «Меню кафе «У Петровича», расположенного по адресу Литейный проспект 21», а печати внизу принадлежали в основном санэпидстанции. Но, читать кириллицу генерал, разумеется, не умел.
Достав из кармана носовой платок, генерал промокнул шею:
— Это ж надо: бритвой спящего по горлу! Бррррррррррр!
Поводив еще раз глазами по непонятным кириллическим строчкам, он отложил запрос в сторону. Какое все-таки счастье, подумал он, что мы живем не в России, а в таком спокойном месте, как Бразилия!
8
— Гутен абенд!
— И вам того же.
У немецкого пограничника было строгое лицо и проницательный взгляд. Наркоторговцы, террористы, беспаспортные гастарбайтеры и прочие злоумышленники должно быть писались от ужаса, встречая этот взгляд, рентгеном высвечивающий самые потаенные уголки их гнилых душ.
— Повторите, пожалуйста, ваше имя?
— Семен Ильич Файнзильберг.
— Откуда именно вы въезжаете в Германию?
— Из Бразилии.
— А куда направляетесь?
— В Бразилию.
Немецкие брови над проницательными глазами непроизвольно поползли вверх:
— Странный маршрут.
— Не обращайте внимания. Бразильская иммиграционная служба что-то напутала со сроками визы. Чтобы получить визу заново, мне пришлось выехать из страны, чтобы сразу же въехать обратно. Так что на территории Евросоюза я не задержусь.
— Тогда добро пожаловать, герр Файнзильберг!
Семен Ильич подхватил багаж (всего один легенький портфель) и прошел через пограничный турникет. Улыбаться в ответ на вежливую улыбку пограничника он даже и не подумал. Звуки немецкой речи всегда вызывали в нем отвращение. Наверное, что-то на уровне генетики.
Сразу за пунктом иммиграционного контроля начиналась очередь, состоявшая из мусульманских женщин невнятного происхождения. За ней начиналась еще одна, с преобладанием высоких и тощих негров. Дальше возможно были еще эскимосы с гарпунами и кто-нибудь вроде зеленых инопланетян, но дальше Семен Ильич решил не ходить, а вместо этого поискал глазами указатель «BAR». До посадки на его рейс оставалось больше трех часов. Ему совсем не хотелось провести это время, толкаясь среди людей, относительно мест рождения которых даже профессора географии лишь развели бы руками.
Где-то он слышал, будто Франкфуртский аэропорт — самый здоровенный в мире. Чисто визуально лондонский Хитроу казался ему поздоровеннее, а уж тот новый аэропорт, что недавно достроили в Дубае, и точно был куда больше. Но с тем, что по запутанности и дурацкости планировки конкурентов у Франкфурта не было, — тут Семен Ильич был полностью согласен.
Чтобы отыскать зону отдыха, пришлось попотеть. Чтобы найти там бар, в котором было более или менее свободно, и никто не норовил бы пристроиться ровно у тебя на коленях, попотеть пришлось еще сильнее. Но он все-таки разглядел в одном из заведений свободный столик и плюхнулся за него. Бармен глазами показал, что вот сейчас закончит расставлять посуду и сразу подойдет. Семен Ильич кивнул в ответ, и сотый раз за сегодня открыл портфель, чтобы убедиться: рукопись на месте, цела и невредима. Разумеется, он знал, что она там, но все равно заглянул.
