Аманда Скотт - Код Майя: 2012
Кит сказал это в своей Речной комнате, гордо возвышающейся над Кембриджем и зеленоватым глянцем реки, в то утро, когда они с двумя свидетелями отправились узаконить свои отношения в глазах остального мира.
Стелла знала его меньше года; он работал в Бидзе и был ученым до мозга костей, а она — девушкой из Йоркшира, получившей диплом в столичном университете и не имевшей ни малейшего представления о башнях из слоновой кости. Несмотря на все различия, они сумели обнаружить общность, которая за девять головокружительных месяцев привела их от обсуждения теории связей к браку.
В то утро она находилась в гармонии с самой собой и целым миром, и ей казалось, что Кит уже дал ей все, о чем только можно мечтать. Но день стоял великолепный, и она вспомнила о скалах и о том, как редко они встречаются в болотистой местности Кембриджа.
— Найди мне пещеру, — попросила она, не успев хорошенько подумать. — Такую, какую еще никто никогда не видел. И за это я буду любить тебя вечно.
Кит опустился на колени возле кровати и взглянул на нее своими необычными, карими с прозеленью глазами. Они был и совершенно спокойными, в тот момент скорее карими, чем изумрудными, с намеком на лето и зелень листьев. Он поцеловал ее в лоб и улыбнулся своей сдержанной и хитрой улыбкой.
— А что, если я найду для тебя пещеру с сокровищем, в которую никто не входил четыреста девятнадцать лет? — спросил он. — Это подойдет?
— Четыреста девятнадцать?
Стелла быстро села, слишком резко для такого жаркого дня. Кит постоянно удивлял ее; именно поэтому она решила выйти за него замуж.
— Ты нашел пещеру Оуэна? Храм земли? Почему ты мне ничего не сказал?
— Потому что хотел быть уверен.
— А сейчас ты уверен?
— Настолько, насколько это возможно. Все описано в зашифрованном виде в дневниках: нависающие колючие растения, падающая река и радуга. Пещера должна находиться в таком месте, которое Оуэн знал как свои пять пальцев, и единственным таким местом является гора Инглборо в Йоркшире. Он там родился. Колючих растений уже нет, конечно, но я нашел упоминание о них в старом дневнике, а в Гейпинг-Гилл впадает река.
Гейпинг-Гилл? Кит, это самая глубокая пещера в Англии, а туннели, которые из нее выходят, тянутся на многие мили.
Совершенно верно. Некоторые из них еще не исследованы, и, возможно, мы найдем там храм земли, о котором Оуэн написал в своей поэме. Хочешь туда отправиться — в качестве подарка нам обоим? Найти хрустальную пещеру и белую воду и нырнуть в нее, чтобы отыскать спрятанную там жемчужину?
Стелла поняла, что это подарок не только для нее, но и для него тоже. Драгоценный голубой камень Седрика Оуэна был мечтой всей его жизни, его главным проектом, Граалем, который Кит искал столько, сколько она его знала; величайшее сокровище его колледжа, за которым охотились на протяжении многих веков самые могущественные люди, но так и не смогли найти.
Они не знали, где следует искать, не сумели прочитать между строк и увидеть потаенные слова и фразы, которые открылись Киту. Это было его главным достижением и самой великой тайной; став его женой, она стала и союзницей в деле всей его жизни.
Но все равно… Стелла, нахмурившись, посмотрела в окно на библиотеку, выстроенную из песчаника, обширные лужайки колледжа Вида, за которыми старательно ухаживали на протяжении пятисот лот, и вспомнила легенды, связанные с ним. Теперь она их хорошо изучила.
— Я думала, череп убивает каждого, кто к нему прикоснется.
Кит рассмеялся. Полуодетый, он скользнул в постель и навис на локтях над Стеллой.
— Только того, кто впадет в грех вожделения и алчности. А с нами этого не произойдет.
Они глядели в глаза друг другу, соприкасались носами, чувствуя, как бьются в унисон сердца. Он перестал опираться на локти, и она удерживала вес его тела ладонями. Заглянув в его лицо, она сказала чистую правду:
— Я могу впасть в грех вожделения, спускаясь первой в неисследованную пещеру. Ты даже не представляешь себе, какой это ценный подарок.
— Очень даже представляю. Ты спелеолог, и для тебя это то же самое, что для меня возможность найти камень Оуэна. А потом мы сможем рассказать миру о наших находках.
Она действительно обожала пещеры и была спелеологом; именно от нее зависело претворение в жизнь их мечты. Вот почему, когда они наткнулись на участок туннеля, засыпанный камнями, и небольшую щель, которая могла привести их туда, куда они хотели попасть, она настояла на том, что пойдет первой по длинному, давящему со всех сторон проходу. Воображая себя сначала змеей, потом угрем и напоследок червем, она огибала углы, ползла под нависающими уступами, дюйм за дюймом поднялась на пятьдесят метров по одной из десяти наклонных шахт и наконец оказалась у входа в пещеру.
Стелла пометила шахту на своей карте, указав примерно длину и направление. Трос натянулся у нее в руках и обвис, когда Кит завернул за последний угол. Она включила фонарик, чтобы он видел, куда идти.
Словно мерцающий свет кинопроектора, луч выхватывал сталактиты и сталагмиты, торчащие, как акульи зубы, снизу и сверху. Она достала из рюкзака фотоаппарат и принялась делать снимки пещеры от потолка до пола и от пола до потолка.
Вспышка высвечивала разноцветные пятна кальцита и сияющие радужные пятна на покрытых водой поверхностях камня — будто ослепительные алмазы украшали каждую щель и каждый выступ в камне.
Стелла делала снимки, наслаждаясь процессом и полностью отдавшись окружающей красоте. Только когда Кит выбрался из туннеля и встал рядом с ней, она повернулась к западу, откуда доносился оглушительный грохот, и осветила фонариком каскады водопада.
— Боже праведный…
— Храм земли. Ты умница, умница. Я уже решил, что камнепад, преградивший нам дорогу, означает конец нашего приключения.
Она больше не была одна. Голос Кита согревал ее, муж обнял ее за талию, и она погрузилась в сладкую и одновременно горькую радость. Она слишком ценила состояние абсолютной уединенности и всегда с трудом из него выходила, а Кит оказался единственным в мире мужчиной, который понимал ее потребность в уединении и нарушал его, только когда ей самой этого хотелось.
Стелла прижалась к мужу, гидрокостюм к гидрокостюму, и направила свет на его лицо. Все, что не скрывалось под неопреном, было грязным, но она видела, что Кит охвачен эйфорией — человек, предвкушающий осуществление своей мечты.
— Не думаю, что Седрик Оуэн знал эту дорогу, туннель, по которому мы прошли; лекарь времен Тюдоров, в камзоле и обтягивающих панталонах, вряд ли полез бы сюда.
— А также ни один здравомыслящий человек, если только он не следует за любимой женщиной. — Кит изобразил рыцарский поклон и послал ей воздушный поцелуй. — Миссис О'Коннор, я обожаю вас и все, что с вами связано, но не могу поцеловать, пока у вас на голове фонарик.
Рассмеявшись, она одарила его ослепительной улыбкой, благодарная за нежные слова.
— Я — доктор Коди, до тех пор пока не стану профессором Коди, и постарайся этого не забывать.
Они были женаты сорок восемь часов, но эта тема уже стала для них камнем преткновения: Стелла категорически отказывалась расставаться со своей фамилией.
— У тебя есть факел? — спросила она. — Хотелось бы разглядеть все как следует.
— Есть, — ответил Кит и принялся рыться в рюкзаке. — А потом нам нужно будет выяснить, как сюда приходил Оуэн — наверняка более простым путем. Я очень надеюсь, что такой путь имеется. Спускаться вниз, а потом подниматься, одновременно заворачивая за углы, не слишком приятно.
— Но возможно. Важно это помнить.
Однажды она оказалась в пещере, из которой не смогла выйти тем же путем, которым вошла. И в самые худшие ночи, когда становилось слишком тяжело, она возвращалась туда в своих кошмарах.
— Зажги факел и давай посмотрим на то, что еще не видели, — предложила Стелла.
— Ты только попроси — и все получишь. — Кит закрепил факел в щели высоко на стене, так что он мог до него дотянуться, а Стелла нет; лишние шесть дюймов роста оказываются полезными в некоторых случаях, но иногда ужасно мешают. — Отойди подальше.
Он зажег факел, прикрывая рукой лицо, как Стелла его научила, и отошел назад, когда магний загорелся.
Сплошная белизна! Стены пещеры ослепительно засверкали, сталагмиты оказались цвета нетронутого снега, а падающая вода представлялась каскадом живого льда. За острыми акульими зубами они наконец смогли рассмотреть потолок пещеры из светло-серого известняка, уходящий аркой ввысь.
— Как ты думаешь, какая здесь высота? — спросил Кит, его голос почти не был слышен из-за рева водопада.
— Метров сто? Или немного больше. Если хочешь, можем забраться по одной из стен, чтобы проверить.
— Когда это я добровольно отрывал ноги от земли без особой необходимости? — Кит смущенно улыбнулся. — Я бы лучше поискал череп.
