Юрий Мухин - Убийство Сталина и Берия
лишение свободы на срок до трех лет.
Примечание 1.
Специально охраняемой государственной тайной считаются сведения, перечисленные в особом перечне, утверждаемом Советом Народных Комиссаров Союза ССР по согласованию с советами народных комиссаров союзных республик и опубликовываемом во всеобщее сведение.
58-7. Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершенный в контрреволюционных целях путем соответствующего использования государственных учреждений и предприятий или противодействия их нормальной деятельности, а равно использование государственных учреждений и предприятий или противодействие их деятельности, совершаемой в интересах бывших собственников или заинтересованных капиталистических организаций, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего Кодекса.
58-8. Совершение террористических актов, направленных против представителей Советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций, и участие в выполнении таких актов, хотя бы и лицами, не принадлежащими к контрреволюционной организации, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего Кодекса.
58-9. Разрушение или повреждение с контрреволюционной целью взрывом, поджогом или другими способами железнодорожных или иных путей и средств сообщения, средств народнойсвязи, водопровода, общественных складов и иных сооружений или государственного или общественного имущества влечет за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего Кодекса.
58-10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст. 58-2 – 58-9 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания, влекут за собой —
лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.
Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего Кодекса.
58-11. Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в соответствующих статьях настоящей главы.
58-12. Недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном контрреволюционном преступлении влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.
58-13. Активные действия или активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственной или секретной (агентура) должности при царском строе или у контрреволюционных правительств в период гражданской войны, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего Кодекса.
58-14. Контрреволюционный саботаж, т.е. сознательное неисполнение кем-то определенных обязанностей или умышленно небрежное их исполнение со специальной целью ослабления власти правительства и деятельности государственного аппарата, влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже одного года, с конфискацией всего или части имущества, с повышением, при особоотягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты – расстрела, с конфискацией имущества.[73]
Болтуны и хитрые
Интересно, что основные положения этой статьи были, безусловно, разработаны с участием тех, кого впоследствии по этой статье и осудили, поскольку первый Уголовный Кодекс был написан еще при жизни Ленина и с его участием еще в 1922 г. А в 1926 г. был разработан новый Кодекс, в котором, по воспоминаниям тогдашних адвокатов, все меры наказания были существенно смягчены. Основные положения ст. 58 остались в ней именно из этого второго кодекса.
Обратите внимание на ст. 58-10 и ст. 58-11. Вот вы, к примеру, ругаете недостатки в своей стране. Зачем? Во-первых, чтобы их исправить. Во-вторых, чтобы и остальные разделили ваше возмущение и думали, как вы. Это ваше стремление заставить других думать, как вы, называется пропагандой. А пропаганда – это и есть «организационная деятельность», предусмотренная ст. 58-11.
А как же свобода слова? – спросите вы.
Когда мне в 80-х пришлось самому познакомиться по поводу похожей статьи с КГБ, то тамошние следователи мне растолковали ситуацию и, по-моему, абсолютно правильно. Нужно самому думать, кому ты и что говоришь. Иными словами, все время контролировать, правильно ли тебя понимают те, с кем ты делишься своим мнением. Если они под воздействием твоих слов захотят свергнуть законную власть в стране, то тогда ты виноват по ст. 58-10.
В те годы получалось так. Если находилось несколько человек (не менее трех), которые в НКВД показывали, что ты пытался вызвать у них желание свергнуть Советскую власть, то что оставалось делать следователю НКВД, как не возбудить против тебя уголовное дело? Не может же он нарушить, а не защитить, принятый Верховным Советом закон, в котором твои действия считаются преступными?
Это надо понимать, чтобы не удивляться, почему, когда началась ликвидация заговора троцкистов и их приспешников, то масса болтливого народа вдруг оказалась на нарах, как им казалось, ни с того ни с сего. Это, так сказать, глуповатые болтуны.
Вторая часть – хитрые. Это те, кто общался с заговорщиками и на всякий случай им поддакивал: вдруг они придут к власти? Это те, кто хотел посидеть на двух стульях. Они, может, сами ничего и не делали, но, понимая о чем речь, – помалкивали. Потом, когда кающиеся преступники (о чем ниже) начали чистосердечно на хитрых показывать, то тем просто некуда было деваться.
И, наконец, действительно невиновные, которых оклеветали подлецы-заговорщики. Таким невиновным был, к примеру, генерал А. В. Горбатов. Но вдумайтесь в его воспоминания, касающиеся его нахождения в заключении:
«Моим соседом по нарам был в колымском лагере один крупный когда-то работник железнодорожного транспорта, даже хвалившийся тем, что оклеветал около трехсот человек. Он повторял то, что мне уже случалось слышать в московской тюрьме: „Чем больше – тем лучше: скорее все разъяснится“.[74]
Однако здесь дело не в скорости разъяснения, а в наглой уверенности, что «всех» наказать не смогут, дело в исконной склонности подлого дурака прятаться за спину других. Заговорщики в массе своей были уверены, что если оклеветать как можно больше народу, то власть окажется просто неспособной наказать всех и вынуждена будет всех простить.
А что было делать судьям? На военном суде под председательством моряка, капитана первого ранга, А.В.Горбатов решительно отверг все обвинения против себя. Но в его деле на него были показания десяти его сослуживцев! Что должен был сделать суд – отпустить Горбатова? А как же закон, принятый Верховным Советом от имени народа?
Вы скажете, что в СССР был тоталитарный режим, и от этого, дескать, все несправедливости. Во-первых, пока не было заговора, не было и доносов. Во-вторых, если бы с 1933 г. над страной не нависла явная угроза войны, если бы в Испании, Абиссинии и Китае она уже не шла, то не было бы и столь суровых наказаний. В-третьих, в то время и в других странах, отчаянно «демократических», таких, скажем, как США или Англия, подобных вещей никто не прощал. Британский историк пишет об этом так:
«Граждане Великобритании тоже подвергались драконовским наказаниям. 17 июля 1940 г. один человек был приговорен к месяцу тюрьмы за то, что прилюдно заявил, что у Великобритании нет шансов победить в этой войне. Человек, посоветовавший двум новозеландцам: „Какой вам смысл погибать в этой кровавой бойне?“ – получил три месяца тюрьмы. Женщина, назвавшая Гитлера «хорошим правителем; лучшим, чем наш мистер Черчилль», была приговорена к пяти годам тюремного заключения. Английские газеты получили предупреждение остерегаться опрометчивых высказываний. Редакторам весьма недвусмысленно дали понять, что правительство не потерпит «безответственной» критики; причем оно само будет решать, какая критика ответственная, а какая нет».[75]
Зависимость от обстановки
Теперь второй, очень больной для антисоветчиков вопрос, который проясняет ст.58. По их утверждениям, никакого заговора в 30-х годах не было, а просто Сталин от скуки и врожденной злобности решил поубивать всех своих товарищей по партии. Для этого он приказал следователям НКВД этих товарищей жестоко пытать, чтобы они оговорили друг друга, а потом приказал судьям осудить их к расстрелу.
