Эллис Питерс - Покаяние брата Кадфаэля
— Сделай милость, задержись на денек-другой, — упрашивал Кадфаэль Берингара. — Ведь ежели я вернусь с тобой, то не нарушу договоренности. Господу ведомо, что я намерен следовать наказу отца Радульфуса, покуда это возможно. А ведь даже одного дня может оказаться достаточно, дабы узнать все, что мне нужно.
— Это после того, как и король, и императрица, и все придворные в один голос заявили, что знать ничего не знают про Оливье? — недоверчиво спросил Хью.
— Даже после этого. Здесь наверняка был хоть один человек, знавший правду, — уверенно заявил Кадфаэль. — И кроме того, Хью, подумай об Иве. Сейчас он под защитой императрицы, но будет ли этого достаточно? Да ему и самому не видать покоя, пока не выяснится, кто совершил то, чего он, безусловно, не совершал. Прошу тебя, дай мне несколько дней, а я в это время малость пораскину мозгами. Кстати, я ведь просил здешних братьев известить меня, ежели они услышат что-нибудь новенькое насчет сдачи Фарингдона. Вдруг да найдется человек, знающий ответ на все наши вопросы?
— Ну что ж, — неуверенно промолвил Хью, — на пару дней я, пожалуй, могу остаться. Ей-Богу, мне было бы не по себе возвращаться без тебя. Да и насчет Ива ты прав — парнишка будет терзаться, покуда не изобличат истинного убийцу. Стоит попытаться найти виновного, если, конечно, — Берингар усмехнулся, — можно считать виновным человека, избавившего мир от де Сулиса. О нет, нет, Кадфаэль, не говори ничего. Я прекрасно знаю, что убийство есть убийство. Это смертный грех, и совершивший его виновен и перед людьми, и перед Богом. Такое злодеяние не должно остаться безнаказанным, кем бы ни был убитый… Кстати, хочешь еще раз взглянуть на рану? Это был точно нацеленный удар кинжалом, причем нанесенный спереди, а не сзади, из засады. Там, в галерее, было темно — хоть глаз выколи. Но де Сулис был человеком бывалым и мечом владел нехудо. Он не из тех, кого легко застать врасплох.
Кадфаэль призадумался, а потом кивнул.
— Да, давай-ка еще разок осмотрим тело. И его вещички. Они небось все еще на попечении приора. Разрешат нам на них взглянуть, как ты считаешь?
— Я думаю, что епископ противиться не станет. Он разгневан не меньше нас, ведь убийство произошло на его земле.
Бриан де Сулис, покрытый полотняным покрывалом, но еще не облаченный в саван, покоился на каменных плитах в часовне. Городские плотники уже мастерили для него фоб. Похоже, кто-то — не иначе как Филипп — не пожалел денег, чтобы обеспечить ему достойное погребение.
Кадфаэль откинул покрывало как раз настолько, чтобы можно было увидеть рану — тонкий, темный, с посиневшими краями разрез длиной не больше ногтя. В остальном тело де Сулиса, мускулистое и крепкое, не пострадало. Бледное, как алебастр, лицо сохраняло надменное выражение.
— Его сразил не меч, это уж точно, — уверенно заявил Кадфаэль. — Поначалу, пока кровь не смыли, об этом
трудно было судить, но нынче-то видно — удар нанесен кинжалом. Не слишком длинным — в самый раз, чтобы достать до сердца, но и не коротким, иначе на коже осталась бы отметина от крестовины. Клинок был тонким, очень тонким, и убийца вырвал его из раны мгновенно, как только нанес удар. Искать забрызганную одежду нечего и пробовать — из такой раны кровь фонтаном не забьет. Прежде чем открылось кровотечение, убийцы уже и след простыл.
— Неужто он далее не удостоверился, что сразил наповал? — с сомнением спросил Хью.
— О, он был уверен, что удар достиг цели. Убийца — человек весьма хладнокровный, решительный и умелый.
Кадфаэль вновь прикрыл покрывалом окаменевшее лицо покойного.
— Ну, здесь нам больше искать нечего. Может, пойдем осмотрим место, где все случилось?
Хью и Кадфаэль покинули храм через южную дверь и прошли по северной галерее до третьей ниши. Именно здесь и было обнаружено тело. Просочившись сквозь одежду, кровь окрасила каменные плиты, и, хотя кто-то уже успел протереть пол, на нем еще оставалось расплывчатое розоватое пятно размером примерно с ладонь.
— Да, — протянул Хью, — если они здесь и схватились, то на камне следов борьбы все равно не увидишь, но мне сдается, никакой борьбы и не было. Его застали врасплох.
Они присели и задумались, пытаясь восстановить картину случившегося.
— Удар был нанесен спереди, — размышлял вслух Кадфаэль, — а когда убийца вытаскивал кинжал, он потянул за собой тело, и оно рухнуло вперед, в проход. Несомненно, что здесь, внутри, он кого-то поджидал. У него была назначена встреча — ведь раз он не снял ни меча, ни кинжала, значит, к повечерию не собирался. И ждал он человека, которому доверял, а иначе нипочем не подпустил бы его так близко. И уж кого он не подпустил бы в первую очередь, так это Ива. При виде этого молодца де Сулис сразу выхватил бы меч. Но ему следовало опасаться не только юного Хьюгонина. Здесь, в приорате, было не менее полусотни людей, люто ненавидевших его за содеянное в Фарингдоне. Воины, вовремя успевшие унести оттуда ноги, наверняка хотели с ним посчитаться, да и в свите императрицы хватало людей, хоть в замке и не бывших, но на де Сулиса обозленных до крайности. Он должен был остерегаться чуть ли не всех, кроме проверенных друзей и соратников.
— Но на сей раз он просчитался, — заметил Хью.
— Одно предательство влечет за собой другое. Он обманул доверие императрицы, а теперь кто-то, кому доверял он, обошелся так же с ним самим. Вот ведь оно как бывает.
— Я так понимаю, — промолвил Хью, серьезно глядя в глаза Кадфаэлю, — что мы с тобой оба ничуть не сомневаемся в правдивости слов Ива. Я-то его хорошо знаю и потому ему верю. Но как вся эта история должна представляться тем, кто вовсе с ним не знаком? Не стоит ли поразмыслить об этом?
— Пожалуй, стоит, — согласился Кадфаэль, — хотя для нас его невиновность несомненна. Итак, никто не подтвердил, что видел его в церкви, однако это не удивительно. Ив говорит, что пришел поздно, когда служба уже начиналась, а потому ни с кем не разговаривал. Он стоял в темном углу за дверью, потому и наружу вышел одним из первых. Мы слышали, как он, споткнувшись, охнул от неожиданности, а потом позвал на помощь. Так вот, если предположить, будто он вовсе не ходил к повечерию и мог обделать свое дело, пока почти все находились в храме, зачем ему вообще было кричать? Филипп уверяет, что это была хитрость. Однако же Ив хоть и умен, хитрости в нем ни на грош. Он бы попросту удрал, предоставив другим поднимать шум и звать на помощь. Оружия при нем не было. Как он и сказал, меч его оставался в комнате, в ножнах, и был совершенно чист — ни капельки крови. Со слов Филиппа выходит, будто Ив успел убить де Сулиса, а потом отереть клинок и спрятать в комнате — ведь в его распоряжении было все повечерие. Клинок я осматривал — крови на нем не было и в помине. Нет, коли Ив и впрямь имел бы в запасе столько времени, он не кричать бы стал, а наоборот, постарался убраться как можно дальше, чтобы никто не увидел его рядом с мертвым телом.
— А если он и вправду вышел из церкви, то убить де Сулиса никак не мог. Ведь ни меча, ни кинжала при нем не было.
— Вот именно. К тому же, я думаю, ты и сам понимаешь, что смерть настигла де Сулиса раньше, чем закончилась служба. Насколько раньше, судить, конечно, трудно, но за это время успела натечь лужица крови. Нет, Хью, тут сомневаться не приходится — наш паренек не виноват.
— А почти все остальные, — задумчиво заметил Хью, — собрались в церкви. Почти, но, возможно, не все. И, как ты говоришь, у де Сулиса здесь могли быть враги. Один во всяком случае был — причем более скрытный, чем Ив, и более опасный.
— При этом сам де Сулис, — угрюмо добавил Кадфаэль, — его врагом не считал и ничуть не остерегался. Он поджидал этого человека, ничего не подозревая, выступил ему навстречу и был сражен на месте.
Хью еще раз молча осмотрел место падения тела, пригляделся к ободку кровавого пятна и кивнул, не найдя в рассуждениях Кадфаэля ни малейшего изъяна. Благое стремление епископов достичь примирения свело вместе смертельных врагов, превратив приорат в бурлящий котел ненависти, злобы и коварства.
— Наверное, — предположил Хью, — эти двое сговорились встретиться тайно, пока все добрые люди молятся, чтобы плести интриги да строить козни. Ну да ладно, здесь нам все равно больше ничего не высмотреть. Ты ведь говорил, что хочешь взглянуть на вещи де Сулиса. Пойдем поговорим с епископом.
— Да, — сказал епископ, — все, что привез с собой этот человек, находится здесь, на моем попечении. У него брат в Вустере, и сейчас я жду оттуда распоряжений насчет похорон. Не сомневаюсь, что он возьмет заботу о погребении на себя. Ему я и отдам эти вещи, но если вы считаете, что осмотр поможет установить, как умер де Сулис, — почему бы и не взглянуть на них. Нельзя пренебрегать ни малейшей возможностью установить истину. А вы полностью убеждены, — добавил он с беспокойством, — что тот молодой сквайр, который нашел тело, ни в чем не виноват?
