Правильный выбор (СИ) - Ренсинк Татьяна
К ней в гримёрную постучались.
— Войдите, — уставилась она на вход. — Милана, мне моя голубка передала, что тебе оказана честь попасть в салон мадам Валери, — пришёл Михаил Павлович.
Он ласково улыбался и взял её руку в свои жаркие ладони. Не сводя глаз с её тревожного взгляда, он прикоснулся губами к пальчикам. Целуя каждый из них, он глядел нежностью в глаза забеспокоившейся Миланы. Такого… близкого общения она не ожидала с его стороны…
— Михаил Павлович? — теряя голос, выговорила она. — Чудесница наша, — погладил он её по щеке. — Вы должны быть милее и уметь играть эту роль. Я предлагаю репетировать вместе… Сейчас… Вы станете лучшей, самой желанной гетерой, — обошёл он Милану вокруг и, встав за спиной, обнял за вздрогнувшую талию. — Вы сможете покорить весь Петербург, — полушёпотом продолжал он, вдыхая аромат её ещё распущенных с ночи волос. — За тебя будут драться на дуэлях… — Я не хочу, — покачала головой Милана, и, отойдя подальше, повернулась.
Её взгляд застыл на пороге своей спальни, где возвышался мужчина, чьё лицо снова было не разглядеть из-за его цилиндра и шарфа. Вымолвить хоть слово Милана не смела, застыв в страхе, что полностью одолел всем телом.
— Это всего лишь игра, — разводил руками приближающийся к ней и ничего иного не замечающий Михаил Павлович. — Иди же ко мне, ягодка, я научу тебя искусству любви, как никто! — Вы… Как же… Вера Ивановна? — еле слышно вымолвила Милана, не сводя глаз с застывшего позади мужчины. — А она одобряет, — хихикнул Михаил Павлович, не отступая от своих намерений.
Он остановился очень близко перед ней и совсем не замечал её отстранённого взгляда, пока ему на плечо не легла чья-то крепкая рука.
— Что за… Кто вы? — ошарашенно повернулся к неизвестному ему мужчине Михаил Павлович.
Они смотрели друг на друга, стараясь ударить взглядом. Понимая, что попытка получить желаемое провалилась, Михаил Павлович собрался было уйти, но у схватившего его за шиворот мужчины были другие планы…
— Что вы себе позволяете?! — прохрипел Михаил Павлович и тут же попытался взглянуть на Милану. Следя за яростью странного спасителя, Милана закрыла рот руками и застыла в страхе. — Отпустите меня…. — промямлил Михаил Павлович, задрожав в тревоге, но незнакомец схватил его другой рукой за волосы и, склоняя к полу, прошипел сквозь зубы: — Вали к чёрту, собака, и не смей и подумать сделать из неё кружевную овечку… Исчезнешь с лица земли… — Да, да, — закивал тот и, тут же оказавшись свободным, убежал вон.
Спаситель снова стоял спиной к Милане и смотрел вслед убежавшему из гримёрной Михаилу Павловичу. Несмелым шагом Милана приблизилась…
— Кто вы? — тихо спросила она, и тот, повернувшись, оказался близко к её глазам.
Он молчал, а взгляд его ласковым теплом задрожал, выдавая свою доброжелательность. Милана почувствовала прилив нежности и не знала, как благодарить его уже за второе своё спасение, но, решившись на шаг, спаситель скрылся из её гримёрной, закрыв за собой дверь.
— Нет, — попятилась Милана спиной к зеркалу. — Я не могу здесь больше оставаться… Всё не так… Не хочу такой жизни…
Она схватила письмо от мадам Валери и спрятала его в карман подола. Схватив на стуле в спальне свой вязаный платок, Милана накинула его на плечи и вышла из гримёрной. Крадучись по коридорам театра, она скрывалась ото всех и пробралась к маленькой двери, за которой, как уже знала, был ещё один выход из театра.
Милана оказалась на дворе и, выбежав на просторную улицу, где прохожие брели по своим делам, скрылась среди них прочь, пока Михаил Павлович рассказывал своей супруге о произошедшим с ним и о таинственном мужчине…
Он сидел с супругой в одном из рядов театрального зала и глядел в спинку стула перед собой.
— Ты уверен, что не из наших? — спрашивала его та и погладила мужа по густым седеющим волосам. — Не знаю, скрывал он своё лицо, — пожал плечами Михаил Павлович, оглядываясь на проходящую в зале их театра репетицию одной из постановок. — Надо будет доложить Марии Ивановне, — задумчиво крутила она локон супруга. — Пускай сами занимаются ею теперь. Мы сделали всё возможное, чтобы убрать её из театра. Она хорошо испугалась. Может, убежит. — Жалко, милая она, — с сожалением сказал Михаил Павлович, но, увидев, как строго взглянула на него супруга, сразу замолчал…
Не слушая их больше и понимая, что интрига, которая закрутилась вокруг Миланы, ещё не окончена, подслушивающий из-за одной из колон зала Алексей поспешил уйти. Он вернулся через узкий коридор в спальню Миланы, но ни там, ни в гримёрной её не обнаружил. Безрезультатно пройдясь по театру, Алексей не дождался её возвращения. Глубокая ночь уже давно гуляла, но Милана не приходила…
— К дьяволу, — гневно шепнул он в сторону и снял цилиндр.
Вспомнив про письмо от мадам Валери, он подошёл к зеркалу гримёрной Миланы и взглянул на стол. Кивая самому себе, он был убеждён в одном: надо немедленно покинуть стены театра…
19
Что не так сказала, Чем же прогнала, Что заставило уйти? Ты скажи хоть слово, Не гляди с укором. В муках сердце от тоски.
Лишена теперь покоя, Не могу найти и слова. Не пойму, в чём грех, Как вернуть мне взгляд твой, Как прогнать кошмара сон, Ты подскажи, мой свет.
Видишь, отдалась вся тебе во власть, На колени пасть готова, Видишь, как мой жар лишь сильнее стал. В прежней страсти душа снова. Слышишь, как зову в стонах и пою, Чтоб твоей любви вернуться. Слышишь, я сижу, сокрушаясь жду, Что повернёшься улыбнуться.
Я совсем забыла, Что я говорила, И зачем пришла сюда. Ты вдруг стал мрачнее, А взгляд твой холоднее. Но ведь ты не разгадал меня.
Я открыла тебе сердце, Отдала себя быть вместе. Повернись же и постой. Мучаюсь от боли, От ревности вся в горе. Кто теперь стоит с тобой?
Видишь, отдалась вся тебе во власть, На колени пасть готова. Видишь, что в глазах, надежда вся и страсть, Не гаси за зря то пламя. Пусть напрасно жду, плачу и зову, Пусть не буду я услышана, Но однажды вспомнишь ты — были мы, Тогда душа будет очищена.
Допев романс, Милана поклонилась восторженной публике, рассевшейся в небольшом зале. Ласковые лучи просачивались сквозь щели полузакрытых штор и освещали зачарованные лица. Душа Миланы трепетала от счастья и успеха своего выступления в этом салоне.
Закончив аплодисменты, беседуя друг с другом, некоторые присутствующие мельком поглядывали на неё, отдавали ей поклоны… Отвечая улыбкой, Милана замечала оглядывающихся дам, улыбки которых вмиг становились натянутыми…
— Не волнуйтесь, милая, — сказала Милане, вставшая рядом мадам Валери, и сделала знак кому-то подойти. — Сейчас всё будет замечательно! Вы уже заслужили успех в романсах, так не избежать успеха и в свете. — Да, — неуверенно вымолвила та и стала взволнованно обмахиваться веером.
Подошедший к ним мужчина поклонился и вдруг, уставившись в глаза Милане, схватил её руку, в которой веер тут же закрылся. Милана застыла от подобной его смелости. Мужчина, не сводя пронизывающего взгляда с её широко раскрытых глаз, поцеловал ей руку:
— Вы не желаете присесть?… Может, устали после выступления? — Да, — вновь прозвучал неуверенный голос Миланы, и она заметила, что мадам Валери оставила их вдвоём.
Послушно присев возле собеседника, Милана выпрямилась и уставилась на шепчущиеся друг с другом пары, которые разошлись по залу салона, словно у них были секреты лишь друг для друга. Странное поведение всех заставило Милану насторожиться и не понимать происходящего и даже то, где она…
— Ваш голос столь же прекрасен, как и вы, — стал шептать ей собеседник. — Лучшей гетеры нет…
Его рука вновь смело схватила её за ладонь. Он стал страстно покрывать поцелуями пальцы, приближаясь губами по руке к её плечам, открытым в широком разрезе платья… Милана вздрогнула и попыталась отпрянуть от столь настырного кавалера, но крепкая рука его тут же обхватила за шею. Поцелуи его стали грубее, заставляли беспокоиться и… понимать, что данный кавалер желает нечто недозволительное.
