Марчелло Симони - Продавец проклятых книг
Генрикус оперся о стол своими большими кулаками. Вместо костяшек на тыльных сторонах ладоней у него были ямки. Перед тем как заговорить, толстяк вздохнул — глубоко и с трудом, словно жир давил ему на легкие.
— Ну как он? — спросил Генрикус, глядя на повязку, которую сжимали пальцы воина. Чем дольше он глядел, тем больше тревоги было во взгляде. — Вы получили то, чего хотели?
— Да, — ответил Славник и зло улыбнулся ему. — Теперь я, наконец, знаю, где находится «Утер Венторум».
Сказав это, чех так грозно взглянул на Генрикуса, что тот отодвинулся от него и нервно кашлянул. Генрикус был честолюбив и жаждал власти, хотя умело скрывал это. Но ему вовсе не хотелось присутствовать при некоторых садистских допросах.
— Что вы собираетесь делать теперь?
— Пойду следом за Игнасио из Толедо и найду книгу, — ответил Славник. — Доминус хочет иметь ее. Любой ценой.
— Это верно. Кто служит Доминусу, должен служить ему до конца, — прохрипел толстяк. Он почти задыхался. — Кого вы берете с собой?
— Пойду один. Я знаю, где найти помощь, если будет нужно. Скажите остальным, пусть ждут здесь, в Венеции.
— Будет сделано, — не стал спорить Генрикус.
Хотя Славник был ниже его по должности в братстве и по происхождению, чех обладал большими полномочиями и правом на свободу действий. Так распорядился Доминус. Глава тайного общества высылал вперед «братьев рыцарей» — подчиненных низшего разряда, которые не принимали решений самостоятельно, и этим ставил преграды для честолюбия своих последователей более высокого ранга.
— Больше мне нечего вам сообщить. Теперь вы должны доставить меня в какое-нибудь место, близко отсюда, откуда я смог бы продолжить путь на коне и держаться далеко от болот.
— Когда вы желаете отправиться в путь?
— Сейчас же.
Славник поднялся и, задумавшись на секунду, добавил:
— Прошу вас еще об одной — последней — услуге. Перед тем как отправиться в путь, я хотел бы знать, сколько кораблей отплыло во внутренние области или готовится отплыть туда. Игнасио из Толедо непременно сядет на один из них.
Глава 25
Шел уже пятый день плавания. Близился полдень. Игнасио и Гийом отдыхали в трюме, Уберто стоял на палубе, прислонившись к левому борту.
Корабль двигался против течения, постоянно подпрыгивал на волнах, порой его нос взлетал вверх. Такие скачки с каждым разом все больше беспокоили мальчика. Его желудок сотрясался при каждом толчке корабля, Уберто чувствовал тошноту. К счастью, ветер был попутный. Скоро они окажутся на развилке пути.
Уберто размышлял о том, что услышал от Игнасио, старался представить себе магов, их обряды в храмах огня, на горах в восточных странах. Что имел в виду его наставник, когда сказал, что маги получили свою мудрость от небесных существ? Почему он не выразился яснее?
Уберто до сих пор не понимал, чего на самом деле хочет от него Игнасио, и это его тревожило. Лучше не думать об этом! Он вытянулся, чтобы фальшборт не мешал смотреть на то, что происходило на берегах реки. Перед его глазами проплывали картины сельской жизни: несколько охотников-крестьян гнались за кабаном, пастух гнал быков на водопой, хозяйки на берегу стирали одежду, стадо овец паслось на лугу, а его пастух похрапывал в тени бука.
Игнасио только что проснулся. Он совершенно не представлял себе ни который теперь час, ни сколько времени он спал. Его нос ощущал запах смол, которыми был смазан корпус корабля. Игнасио решил выйти на палубу и по пути наткнулся на Гийома, который увлеченно играл в кости с моряками. Давно он не видел улыбки на лице друга-француза! Он вспомнил, как в первый раз встретился с Гийомом на корабле крестоносцев, в море возле города Акры.
Тогда Игнасио нашел Гийома в трюме, привязанного к канату, как умирающее животное.
— Помоги мне… — еле слышно прошептал больной, и Игнасио помог, потому что Майнульфо из Сильвакандиды на его месте поступил бы так же.
Игнасио выбросил из головы воспоминания, прошел на корму и возле руля увидел Уберто — тот по-прежнему стоял с левой стороны, прислонившись к борту. После случая в базилике Святого Марка Игнасио предпочел бы вернуть мальчика «домой» — в монастырь, где он вырос и будет в большей безопасности. Но торговца одолевало сомнение. Тот, кто послал по их следам лазутчика в Венеции, может держать под контролем и монастырь Святой Марии у Моря. Может быть, этот человек — сообщник Райнерио из Фиденцы и загадочного Сципиона Лазаруса. В этом случае если он прикажет мальчику вернуться в монастырь, то подвергнет его большой опасности.
Продолжать путь, как намечено? Тоже не вполне разумный выбор. Игнасио не исключал, что человек в черном идет по их следу. Кроме того, этот человек разбудил в нем прежний страх. Его кинжал был той же формы… Но Игнасио не уверен, поскольку видел кинжал всего мгновение.
Испанец постарался скрыть свое беспокойство, не хотел, чтобы Уберто видел его встревоженным. Сейчас можно лишь продолжать путь согласно плану и делать это быстро, не обращая на себя внимания. Может быть, он волнуется напрасно.
Игнасио прогнал от себя эти мысли, подошел к мальчику и спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Мне не дает покоя желудок.
— Ты смог поспать?
— Немного.
— Успокойся, мы приплыли на место, — сказал торговец. — Смотри. — И он указал рукой на собор, до которого было уже близко.
Вскоре корабль уже причаливал к берегу.
Базилика Святого Петра в Золотом Небе стояла на окраине Павии. Уберто лишь мельком взглянул на него и очень огорчился, что должен так быстро уехать отсюда и не успеет увидеть ее знаменитые позолоченные потолки, благодаря чему она получила свое прозвище.
Путешественники купили трех лошадей и проехали шагом мимо базилики. Борясь со своим непослушным конем, Уберто ухитрялся одновременно любоваться ее дверями. Над ними в полукруге был изображен ангел, державший в одной руке цветок, а в другой шар, и рядом с ангелом два склонившиеся просителя — с одной стороны крестьянин, с другой монарх.
Оторвав взгляд от базилики, мальчик заметил, что Гийом схватил его коня за узду.
— Крепче держи ноги в стременах и не ослабляй поводья, — сказал француз. — Тогда твой шеваль… я хочу сказать, конь… перестанет капризничать.
Уберто улыбнулся и поступил согласно его совету.
Три всадника галопом помчались в сторону Турина.
Глава 26
Прошла неделя с тех пор, как Игнасио покинул монастырь Святой Марии у Моря. Райнерио из Фиденцы прожил все эти дни в сильной тревоге из-за того, что узнал об испанце. Игнасио не только был колдуном и поклонялся дьяволу, он еще и водил с собой еретика.
Что бы там Игнасио ему ни рассказывал, от этого Гийома из Безье воняет катарской ересью.
Но сейчас вопрос в том, что общего мог иметь с этим сбродом венецианский аристократ Энрико Скало. Не исключено, купец из Толедо водил за нос графа Скало, наговорил ему разной чепухи, наобещал кучу всякой дребедени, но на самом деле обманывал. Могло быть и хуже, Игнасио плел интриги с целью посеять в высших слоях венецианского общества семена ереси.
Хотя теперь Райнерио был уверен, что разоблачил развращенного торговца, это не угасило его ненависти к Игнасио. Почему Майнульфо любил этого человека настолько, что стал хранителем его тайны? И где хранится тайна — в сундуке или где-то еще внутри монастыря?
Прочитав письмо, которое граф Скало прислал торговцу, Райнерио сразу же написал настоятелю церкви Святых Марии и Дамиана на острове Мурано возле Венеции и попросил помочь ему самому встретиться с графом. Он хотел предостеречь Скало против Игнасио. А если бы граф отказался встретиться или повел себя враждебно, Райнерио собирался каким-нибудь образом собрать дополнительные сведения о торговце и сообщить их своему благодетелю Сципиону Лазарусу.
Ему пришлось долго ждать, наконец ответ от настоятеля муранской церкви пришел. Он оказался мрачнее его самых мрачных ожиданий. Райнерио наморщил лоб от напряжения и несколько раз перечитал эти строки. Побеседовать с графом Скало невозможно, потому что в предыдущий понедельник на рассвете графа нашли мертвым. Его труп с рваными ранами на ногах висел на главной мачте корабля.
Это огромное несчастье. Виновный в преступлении не найден, но один моряк поклялся на реликвиях святого Марка, что видел, как труп подвешивали на мачту. Это произошло незадолго до рассвета, и сделали это несколько мужчин, одетых в черное и с масками на лицах. Моряк попытался помочь жертве, но они велели ему убираться и грозили смертью, если он откажется.
Райнерио в сильном волнении теребил пальцами письмо. Эта смерть его очень беспокоила. Ее совпадение со встречей графа Скало и Игнасио было слишком очевидно, чтобы оказаться случайным. Убийца! Он еще и убийца, этот испанец! Об этом нужно срочно написать Сципиону Лазарусу. Он, конечно, знает, что делать.
