Оливер Пётч - Дочь палача и дьявол из Бамберга
И не исключено, что скоро к ним прибавятся еще двое.
Прощаясь с Петером и Паулем, Магдалена вдруг засомневалась, стоит ли ей вообще куда-то идти. Там могло быть опасно, а в бою толку от нее было немного. Но потом она снова подумала о Барбаре, и ее решимость только окрепла. Магдалена просто не смогла бы сидеть в четырех стенах, когда над сестрой нависла смертельная угроза.
Поэтому она поцеловала мальчиков и сказала, что ей с отцом и дедом нужно разыскать Барбару. При этом дети смотрели на нее так, словно понимали, сколь опасны и важны эти поиски.
– И потом Барбара вернется? – тихо спросил Петер.
Магдалена кивнула и крепко прижала к себе малышей, чтобы они не видели ее слез.
– Конечно! – шепнула она. – Вот увидите, сегодня же ночью она ляжет рядом с вами и споет вам перед сном. А пока слушайтесь Катарину и напеките с ней лепешек. Барбара обрадуется, когда… когда вернется.
Она смахнула слезы с глаз и вышла следом за остальными на залитую дождем, погруженную в сумерки улицу.
В свете уходящего дня Магдалена увидела массивные опоры великолепного моста. Столбы стояли на галечных островках, омываемых темной бурлящей водой. У второго от них столба покачивалась длинная лодка. Стоявший в ней человек помахал им.
– Нам повезло, что Ансвин сегодня в северной протоке, – сказал Бартоломей и помахал в ответ. – Я попросил Алоизия, чтобы тот сообщил ему, что нам понадобится его лодка.
– Ансвин? – спросил Симон неуверенно. – Это не тот ли старьевщик, про которого вы говорили?
Бартоломей кивнул:
– Тот самый. Но могу тебя успокоить, других пассажиров в его лодке нет. Во всяком случае мертвых, если ты об этом.
Между тем они дошли до опоры. Ансвин бросил им веревку, и отец с Бартоломеем подтянули лодку к берегу, после чего все по очереди перебрались в нее.
– Что за чудную компанию ты собрал, Бартоломей, – сказал Ансвин и насмешливо оглядел его спутников. – Калека, карлик, здоровяк, баба и сопливый юнец… Вы что, на ярмарку собрались?
– Кого это он карликом назвал? – шепнул Симон Магдалене. – Уж не…
Но Бартоломей не дал ему договорить.
– Соратников не выбирают, – осклабился палач. – К тому же толку от них куда больше, чем от пьяных стражников… – Тут он вновь заговорил серьезно: – Мы разыскиваем моего будущего тестя и племянницу. Если поможешь нам, я твой должник.
Ансвин отмахнулся:
– На свадьбу пригласить не забудь, этого довольно. И, раз уж на то пошло, расскажи мне, что тут вообще творится.
– По пути. Времени у нас предостаточно, – ответил Бартоломей. – Отчаливаем. Нам нужно к Вундербургу.
Им пришлось грести против течения, но в начале ноября оно было не таким сильным. Кроме того, отец, Бартоломей и жилистый Ансвин были хорошими гребцами, и цель их становилась все ближе.
Пока Бартоломей, работая веслами, в двух словах объяснял Ансвину, куда они плывут и что задумали, Магдалена смотрела на дождливый пейзаж, постепенно бледнеющий в сумерках. Как только городские стены остались позади, местность потянулась болотистая, изрытая множеством каналов, торфянистых ручьев и прудов. Окутанный туманом Хауптсмоорвальд подбирался к самому берегу, ивы и кривые березы жадно тянулись к воде. Вдали послышался жалобный волчий вой, и Магдалена невольно вздрогнула.
По пути к мосту Бартоломей рассказал остальным о сбежавшем павиане. Теперь они могли быть уверены, что никакого оборотня в лесу не было. Но окрестности не становились от этого менее зловещими.
«И все равно человек останется самым опасным из зверей», – подумала Магдалена.
Через некоторое время они повернули в протоку, почти целиком скрытую тростником. По лицу скользили нависающие ветки. Стемнело уже настолько, что деревья угадывались лишь темными силуэтами на берегу. Но Ансвин, похоже, знал, куда плыть.
– Раньше, когда Вундербург считался предместьем, здесь была небольшая пристань, – пояснил он вполголоса. – Но после войны все снова заросло. И все-таки отсюда удобнее всего подплыть к охотничьему дому… Ого! – Он запнулся и показал веслом в темноту: – Похоже, мы не первые решили сюда наведаться.
Магдалена прищурилась и увидела вторую лодку, привязанную у берега. Ансвин подплыл прямо к ней, и все сошли на берег. Бартоломей, прихрамывая, подошел к другой лодке.
– Так-так, – пробормотал он, бегло ее осмотрев. Потом поднял правую руку и потер пальцами. – Тут кровь на ящике. – Он осторожно поднял крышку и заглянул внутрь. – И внутри тоже. По-моему, мы на верном пути.
Магдалена услышала тихий скрежет. Она с некоторым запозданием поняла, что это стоящий рядом отец заскрипел зубами.
– Я убью его, – прошептал он едва слышно. – Очень медленно. Ему будет больно, очень больно.
– Все же я не думаю, что наш оборотень убил своих пленников прямо в лодке, – заметил Иеремия.
К этому времени он уже немного протрезвел и, похоже, услышал угрозу Якоба.
– Это пошло бы вразрез с его предыдущими действиями, – задумчиво продолжал старик. – Он ведь собирается пытать их. Так же, как я пытал тогда его родственников. Остается только надеяться, что он не зашел еще слишком далеко…
Магдалене опять стало дурно. Господи, что же этот безумец творил сейчас с ее сестрой?
– Тогда не будем терять время, – сказала она и огляделась. – Где этот чертов дом? Быстрее!
Бартоломей показал на узкую тропу, уходящую в лес.
– Это недалеко. Если хотим застигнуть ублюдка врасплох, действовать нужно очень тихо.
– Я останусь у лодки и подожду вас тут, – объявил Ансвин. – Поймите правильно, дома меня ждут жена и пятеро голодных ртов. Я нужен им живым. К тому же… – Он помедлил. – Разные слухи ходят об этом доме, и мне от них как-то не по себе. Говорят, прежний егерь был скверным малым и с браконьерами обходился на свой особый манер. Потом некоторых из них больше никто не видел. Так что смотрите, чтоб и с вами не случилось того же.
Бартоломей кивнул:
– Ладно, Ансвин, мы будем осторожны. Только попрошу тебя еще об одном одолжении. Если вдруг услышишь мой крик, значит, что-то пошло не так. Тогда оповести, пожалуйста, стражу.
– Это сразу надо было сделать, – мрачно заметил Симон. – Но меня, как обычно, никто не хотел слушать.
– Вот именно. Пошли. – Якоб двинулся в чащу, остальные последовали за ним.
Как только деревья сомкнулись над головой, перед глазами «охотников» словно выросла темная стена. Кроме того, дождь хлынул как из ведра. И все-таки они не решились зажечь фонарь, опасаясь выдать себя раньше времени. Через некоторое время заросли расступились, и они оказались в перелеске, состоящем из высоких сосен и редких буков. Тьма немного рассеялась. Где-то прокричал сыч, и только шум дождя да собственные шаги нарушали безмятежную тишину. Им то и дело приходилось огибать болотистые пруды.
Они прошли с четверть мили в сторону от реки. Потом Якоб внезапно остановился и показал вперед. Среди деревьев угадывались очертания массивного строения, окруженного низкой, обрушенной наполовину стеной.
– Это он? – спросил старший Куизль у брата, который остановился рядом.
Бартоломей сплюнул на землю.
– Он, чтоб его… Внутри темно, но это еще ничего не значит. Там есть несколько подвалов, окна в них давным-давно заколочены. Давайте подберемся поближе. Может, удастся разглядеть еще что-нибудь.
– Мне довольно того, что я вижу, – прошипел Якоб. – Где-то там моя Барбара. Я пойду туда и вытащу ее.
– Отец, не имеет смысла идти напролом, – тихо проговорил Георг, незаметно поравнявшись с ним. – В худшем случае Зальтер возьмет Барбару в заложники или убьет. Давай лучше поищем, где можно залезть внутрь незамеченными.
Палач проворчал что-то невнятное, что означало, по-видимому, согласие.
Они прошли в ржавую калитку и забрались в заросли ежевики, растущие в нескольких шагах от дома.
Теперь Магдалена увидела, что прежде он представлял собой внушительное строение. Сложенное из крепких сосновых и темных дубовых бревен, оно покоилось на каменном фундаменте. В нем было два этажа; слева примостилась разрушенная терраса, которая переходила в заросший сад с одичалыми деревьями и опрокинутыми статуями. Кровля пришла в негодность, доски были местами выломаны, и тем не менее дом по-прежнему выглядел массивным и неприступным.
«Как мрачный замок, – подумала Магдалена. – Обиталище злой колдуньи».
В некоторых сказках, которые она рассказывала детям, встречались такие зловещие дома. По большей части это были маленькие покосившиеся избушки, но теперь женщина поняла, как должно выглядеть настоящее логово ведьмы.
