Александр Логачев - Капитан госбезопасности. Линия Маннергейма
Обзор книги Александр Логачев - Капитан госбезопасности. Линия Маннергейма
Александр Логачев
Капитан госбезопасности: Линия Маннергейма
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой…
Глава первая
Выставка адмирала Канариса
«В случае территориальных и политических преобразований в областях, принадлежащих прибалтийским государствам (Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве), северная граница Литвы будет являться чертой, разделяющей сферы влияния Германии и СССР…»
Из секретного дополнительного протокола к договору о ненападении между Германией и СССР от 23 августа 1939 годаСын владельца фабрики роялей из Саарбрюккена, юрист по образованию и авантюрист по складу характера Вальтер Шелленберг до сих пор каждый день приходил чуть ли не в мальчишеское восхищение от своего нового служебного кабинета, оснащенного, можно сказать, всеми чудесами современной техники. Впрочем, совсем не много времени прошло, как он занял этот кабинет. Кабинет руководителя отдела контрразведки гестапо. А может, это бродил в нем, как дрожжи в вине, никак не утихающий восторг оттого, что столь высокого положения удалось достичь всего-то к двадцати девяти годам.
Впрочем, останавливаться, довольствоваться достигнутым и даже притормаживать в своем восхождении на монблан третьего рейха Вальтер не собирался. Потому что он причислял себя к тем, кем восхищался, а восхищался он торжествующей волей героических личностей. Да, черт возьми, разве он менее талантлив, напорист и предан национал-социалистской идее, чем Гейдрих, Кейтель, Борман, Гесс и Гиммлер? И необходимо каждый день делать шаг или шажок, или хотя бы всего лишь занести ногу над следующей ступенью лестницы, ведущей к подножию трона.
Сегодняшний день еще не закончился, но можно уже подводить его итоги. Шелленберг протянул руку и включил настольную лампу. В нее, как и в потолочный светильник, как в обивку стен и письменный стол, были вмонтированы подслушивающие устройства, автоматически фиксирующие все комнатные звуки вплоть до шороха, поднимаемого трущей лапка о лапку мухой.
От света, выплеснувшего из-под абажура, блеснул в перстне на пальце правой руки бардовый карбункул. Под камнем находилась капсула с цианистым калием. Что ж, это издержки профессии. Приходится быть готовым к любому развитию событий. И заставляют быть готовым. Например, не по своей охоте, а согласно служебному предписанию, он обязан, отправляясь по делам службы заграницу, надевать на зуб коронку с заключенной в ней ампулой того же цианистого калия. В руки противника разведчик его уровня живым попадать права не имеет.
Итак, сегодняшний день. Обед у Гитлера и выставка трофеев, устроенная Канарисом для фюрера. За последние три месяца Шелленберг уже второй раз удостоился быть званым на обед в обществе первых лиц рейха. Еще год назад, какое год… несколько месяцев назад… он и представить себе не мог, что полетит на такой высоте. Однако, как античный Икар, он сам себе сотворил крылья и сам себя вознес. Сотворил своими талантами, а не чьим-то покровительством.
Вальтер Шелленберг
Но Вальтер понимал, что расположение фюрера к нему не продлится долго, если его не подпитывать, как поступают крестьяне со своими виноградниками. Адольф скоро потеряет интерес к нему, к руководителю всего лишь одного из отделов четвертого управления РСХА. А если потеряет интерес, то карьера перестанет развиваться столь стремительно, как она развивается сейчас, благодаря блестяще проведенной им, Шелленбергом, два месяца назад «Операции Венло». Операции, когда он по сути в одиночку захватил и вывез с территории Голландии двух высокопоставленных офицеров британской разведки, которых здесь — в чем никто и не сомневался — заставили разговориться, и они выдали столько сведений, что… Ха, теперь британцам, чтобы восстановить нормальную работу своей разведсети в Европе потребуется гораздо больше времени, чем осталось у них до капитуляции.
Может быть, немного мальчишеское желание во что бы то ни стало быть замеченным и отмеченным Гитлером заставляло его сегодня за столом противоречить фюреру. К этому, конечно, подтолкнуло Вальтера и то, что вождь пребывал во время обеда в благодушном настроении. И Шелленберг посмел несколько раз возразить Адольфу. Например, усомниться в целесообразности строительства огромного подводного флота. Ведь это не может не отразиться замедлением темпов развития военной промышленности в других отраслях. А подводный флот действенное оружие только против Англии, в то время как основная угроза исходит с Востока. Когда Шелленберг произносил это, то почувствовал — не в первый раз за сегодняшний обед — как Гиммлер бьет его под столом по ноге, и поймал испепеляющий взгляд Бормана. Но все-таки довел мысль до конца.
Гитлер оторвался от своих кукурузных початков (сегодняшний, как всегда, диетический обед вождя состоял из вареных кукурузы и гороховых стручков, которые он запивал минеральной водой) и рассмеялся. Да, в прекрасном состоянии духа находился сегодня вождь.
— Вы, Шелленберг, решили, что я хочу ввести в Англию войска и заставить Черчилля маршировать, — сказал фюрер. — Англичанам хватит бомбежек и морской блокады, чтобы с них слетела спесь, чтобы они опустили подбородки и признали себя побежденными. За то, что мы не будем их добивать, они согласятся слиться с нами в единое целое. Это возможно, мы ведь одной с ними расы. С падением Англии мы будем единолично править Европой, и тогда Восток не будет представлять для нас никакой опасности. А морскую блокаду Англии, Шелленберг, можно успешно осуществить лишь подводным флотом. Только подводным флотом.
После чего вмешался доктор Геббельс. Опасаясь, что молодой наглец продолжит спорить с вождем, министр пропаганды взял застольный разговор в свои руки, перевел его на другую, любимую им в последнее время тему — о перспективах телевидения. Гитлер тоже охотно поддерживал беседы о будущем телевещания. И они заговорили о том, что, оккупировав Францию, надо будет установить на знаменитой Эйфелевой башне ретранслятор[1], а изготовить его необходимо уже сейчас.
Впрочем, может быть, не так уж и опрометчиво он поступал, возражая Гитлеру, подумал Шелленберг сейчас, сидя за столом в своем кабинете и в задумчивости водя пальцем под крышкой стола вокруг автоматной кнопки. Стоило ее нажать, и два вмонтированных в стол автомата начнут поливать свинцом кабинет. А их стволы нацеливались автоматически на вошедшего, стоило открыться кабинетной двери. Рядом с этой находилась другая кнопка, по нажатию которой в здании поднималась тревога и все выходы блокировались охраной.
Фюреру уже могло и надоесть, что все и во всем с ним соглашаются. Да, мой фюрер, так точно, мой фюрер. Адольфу как раз может и не хватать свежести встречного ветра.
Шелленберг встал, вышел из-за письменного стола. В движении ему думалось лучше.
Итак, после обеда они поехали в Тегель[2] в один из учебных центров ведомства Канариса. Там базировался подотдел «2-А», спецподразделение абвера, готовящее диверсантов для работы против Советского Союза.
Встретивший фюрера и свиту адмирал Канарис провел их сначала в одну из химических лабораторий. Гитлер пришел в полный восторг, слушая лекцию о предназначении жидкостей и порошков разных цветов, пробирки и ампулы с которыми он брал в руки и смотрел на свет. Начальник лаборатории, представленный как доктор Йоганн, с алхимическим бесом в глазах расписывал, не жалея сочных эпитетов, что могут сделать с людьми, нациями и расами какие-то крупинки или кристаллики. Одна пробирка заменит танковый корпус, одна ампула сделает работу дивизии вермахта. Есть препараты, которые действуют мгновенно, а есть напротив такие, что довершают свою работу только спустя месяцы и годы.
Возбуждение охватило присутствовавших. Посыпались предложения, как завтра… нет, уже сегодня следует использовать достижения немецких ученых. Гиммлер предложил: не жалея средств, внедрять на советские винные заводы лучших агентов и наводнить Советы винами, отравленными химикатами замедленного действия. Русские очень много пьют, это можно, это нужно использовать. Через год-другой, когда в Советском Союзе вспыхнет пандемия, они, конечно, спохватятся, но будет уже поздно. Мужчины боеспособного возраста уже превратятся к тому времени в калек.
— Русские не пьют вина, — сказал на это Гитлер. — Они предпочитают шнапс, называя его водкой. Но от этого ваше предложение не делается менее интересным.
Потом они прошли в спортзал, где адмирал устроил специально для фюрера маленькую выставку. Канарис решил продемонстрировать, что абвер не бездействует, абвер использует все возможности, в том числе и войну, затеянную Сталиным против Финляндии, чтобы добывать новую информацию. И делает это с успехом. Чтобы похвастаться успехами, и зазвал адмирал Канарис фюрера на базу в Тегеле.
