Михаил Маковецкий - Героин
— А если вы уже выспались?
— Надень вечернее платье и подай нам кофе. Такого не бывает, пожилой следователь, я слежу за этим.
— А белье какое?
— Никакое. Платье и кофе. Бегом.
— Ноготь, должен отметить, что ваша подруга очень похорошела. Красавицей просто стала.
— Стала. Вы не то скажите, когда увидите ее в вечернем платье. Я большое внимание уделяю ее внешности. Тренажеры, диета, косметичка, массажистка. У меня с этим строго. Когда не занята мною, она все время при деле. Не зря она не высыпается.
— Ноготь, это конечно не мое дело, но вы как-то с ней… Может это и правильно, но… Хотя она хоть и психически больной, но тоже человек. Вы с ней обращаетесь, как… Я даже не знаю с чем сравнить…
— Я к ней питаю нежнейшие чувства и обращаюсь с ней хорошо. И потом, она еще ничего, с ней еще можно общаться помимо кровати. Вот недавно к нам в психушку привезли одного после белой горячки. В памяти у него ничего не откладывается, постоянно со всеми знакомится. Замучился обучать его шахматам. Вроде как начнёт понимать, а потом снова забывает, но делает вид, что разбирается. Вот тут действительно не знаешь с чем сравнить. И, кроме того, я окружил ее трогательной заботой — со мной она обеспеченна самыми лучшими лекарствами от параноидного бреда. И потом, рожденный ползать летать не должен. И вообще, я не джентльмен, потому что вокруг нет леди, а потому эта тема закрыта. А то, пожилой следователь, если вас не остановить, то здесь начнется настоящий разврат. Вы привезли мне фотографии моего сына?
— Конечно, как вы просили. И вашей супруги. Я беседовал с ее психологом. Он считает, что она полностью оправилась и физически и психически. И еще, у меня, когда я в Высшей Школе Милиции обучался, у одного однокурсника тоже белая горячка была. Его после этого случая временно перевели на общефизической подготовке в «группу здоровья» (типа, освобожденные), и он сдавал зачет по физкультуре устно. Рассказывал о вреде алкоголя. С бодуна. Хорошо рассказал, память у него не повредилась.
— Я тоже слышал, что ментов спирт не берет, но черт с ними, алкашами. И с психологом. Что Хомяк говорит?
— Хомяк говорит, что ваша Офелия боится вас до смерти. Но остаться без вас боится еще больше.
— Что с ребенком?
— За ребенком следит. Ребенок ухоженный, причем без всяких нянек. Она сама им занимается.
— Ладно. О мужиках не спрашиваю.
— Когда вы собираетесь покинуть сумасшедший дом, Ноготь?
— Не знаю. В обозримом будущем не собираюсь. Или сумасшедший родственник компрометирует светлый образ пожилого следователя в глазах сковских братанов?
— Совсем наоборот. Мне сейчас очень серьезная драчка. Очень серьезная. Боюсь, что это будет настоящий «Марш Содомитов». И мой противник наверняка просчитает все мои силы и, в день икс, постарается их как-то нейтрализовать. В такой ситуации у меня остается надежда только на вас, Ноготь. О вашем существовании никто не знает. Совсем никто. Хомяк не в счет, он не в Скове. Да и моей связи с вашей бригадой уже подзабыли. Поэтому вы будете моей последней надеждой, Ноготь. Последним стратегическим резервом, который совершенно неожиданно, в Новый год, когда куранты стукнут, появится на поле боя и, в решающую минуту и переломит ход схватки. Как вы, вероятно, догадываетесь, я знаю три волшебных, три матерных слова. И вот когда я их произнесу — появитесь вы на белом коне во главе сметающих все на своем пути сумасшедших. Ну, как вам?
— Сделаем, пожилой следователь. Не волнуйтесь. Я всегда знал, что являюсь эталоном и последней надеждой человечества. Ваша просьбы это еще раз подтверждает. Я еще нарисуюсь из общественного захоронения! Имя Ногтя войдет в анналы! Только не подумайте обо мне плохого, гражданин пожилой следователь, я люблю строго девушек. А одну девушку я даже любил на столе Валентина Сергеевича Левашова, знаменитого в прошлом композитора! Царствие ему небесное.
— Да я вижу, Ноготь, что вы вращались в интеллигентной среде. А я вырос на острове в рыболовецком колхозе. Помню, мы на школьно дворе трехметровую бабень голую из снега соорудили. Получилось концептуально и роскошно. Особенно толстые дыни грудей и рука, прикрывающая что-то между ногами. Меня даже из школы чуть не выгнали за это, время то было суровое. Господи!
— Что вас смутило, пожилой следователь? А-а, привет всем вышедшим пописать в коммунальный туалет, и моей заторможенной в первую очередь. Лучше водки нет напитка. И не спорьте.
— Да причем тут… Ноготь, она у вас в этом вечернем платье в Playboy не снималась на первой странице?
— Вы тоже заметили, что она у меня хорошенькая? А какая родинка у нее пикантная на половых губах… Когда она у меня в руках тает, я, как братан вышедший с зоны, не могу этим не воспользоваться. Вы знаете пожилой следователь, когда я со своей бедной сумасшедшей Лизы трусики снимаю… Возьми себя в руки, дочь самурая, я тебе краснеть не приказывал! И эти туфли на каблуках ты одела без спроса.
— Но дяденька Ноготь, вы с этим платьем всегда…
— Дочь самурая не плачет о мяче, укатившемся в пруд. Надела, значит надела. Но в следующий раз такие вещи нужно спрашивать. Беспрекословное подчинение приказу — незаменимое орудие соблазнения пролетария. Как ваше мнение, пожилой следователь? Как бывшего рыболова?
— Да как вам сказать, Ноготь. Пусть так по-простому, но пронимает. А главное, после успешно завершенного делового разговора приятно ощутить в руке только что откупоренную бутылку пива.
— Правильно! А наши враги, голубые вагоновожатые из голубых вагонов, пусть отправляются на поля собирать задним проходом капусту. Вприсядку и с залихватскими песнями. Не так ли? А мы с вами, пожилой следователь, званы моей заторможенной откушать дичи под вино.
— Все так, Ноготь, все так.
* * *— Как поживаете, Челюсть?
— По-разному, пожилой следователь, по-разному. Слой повидла, слой поноса. А у вас, как обычно, ко мне маленькое дельце? Просто так, на кусок торта моей Иры, вы уже давно не заходите.
— Теперь, Челюсть, все измениться. Радикально. Ваша деятельность по поставке героина больше не будет ограничиваться Сковом и окрестностями. Пора вам выбираться на международную арену, на широкий оперативный европейский простор.
— А на широкий кладбищенский погост мне еще не пора собираться? Как вы думаете, пожилой следователь? Или вы считаете, что Саранча и вся стоящая за ним организация будет со слезами умиления на глазах смотреть на мои шалости?
— Ах, как все переполнились горем. Какие горькие слова. Жуть, а не зрелище. Но в действительности не все так оптимистично для работников похоронных служб, как вы описываете. Вы прохлопали челюстью последний прогноз пагоды и теперь не владеете ситуацией. То, что вы говорите — это суровая неправда. И не пытайтесь изображать из себя серое пятно по жизни. Это вам не идет, Челюсть. Не какай мимо утки, не кидайся «стулом» (особенно жидким), не грызи паркет… Не надо быть таким, вы же глава организованной преступной группировки, в конце концов! Больше дерзости в желаниях, и ваш телохранитель Верстак останется вами доволен. Кстати, Челюсть, откуда у вас такая дикая для конкретного братана фамилия, Ласкай-Переда? Вы случайно не еврей?
— Эта украинская фамилия досталась мне от моего папы. А он ее получил во время войны в детском доме. Пошутил кто-то с беспризорником. Пожилой следователь, вы не могли бы вы мне, прямо сейчас, более внятно определить границу туманно сформированных вами понятий. Вчера я чуточку выпил, и сегодня мне настолько плохо, что когда я встал с кровати, я пошатнулся так с колебанием в один метр и упал на пол. Не смог совладать со своим телом. И теперь мой гидроцефальный мозг въехать в сказанное вами пока не в состоянии. Как говорят в близких к Олигарху конкретных кругах: «Оценить истинность ызложенных фактафф ни ф састаянии введу ниского культурнава уровня, но фставило по самые помидоры». Вы уж извините меня Бога ради.
— «мой гидроцефальный мозг». Нда. Фразочка плосковатая какая-то… красивая, но больно уж бульварная. Заумность какая-то сквозит. Ну да ладно. Я не собираюсь вас, Челюсть, с головой погружать во все подробности, но скажу главное. Организация, в которой раньше состоял Саранча, не подумав, вышла на тропу войны. Со мной, с пожилым следователем. Тех, без кого не бывает семьи, к сожалению много. Что делать. Организация, в которой состоял Саранча, оказалась чрезмерно педерастична, и тема получения от нее героина сейчас не актуальна для народного хозяйства. В связи с чем они получат водокачкой по черепному унитазу за константную тупость. Я вообще загрыз их еще до их рождения, только пока они об этом не догадываются. Или вы думаете, что я не могу выражаться витиевато?
— Я думаю совсем о другом, пожилой следователь. В чем теперь будет выражаться моя функция?
