Дмитрий Черкасов - Шансон для братвы
— Давай, — согласился Денис, — Гугуцэ и Ортопеда надо предупредить...
— Сделаем, — сказал Садист.
Кабачок «У Вилена» был не то чтобы суперэлитным, но уровень цен и постоянные «дежурные обеды» различных команд, выезжавших «на природу» для разборок, позволяли процветать владельцу, даже несмотря на регулярно разносимый вдребезги банкетный зал. Наготове всегда была бригада строителей-ремонтников, а постоянная смена интерьера привносила даже определенный шарм. Братки каждый раз бурно радовались обновленному кабачку и старались побыстрее сподвигнуть хозяина на новые изыски в дизайне, устраивая очередной погром.
По всеобщей договоренности, кабачок был нейтральной территорией, и Вилен никому не платил. Да и весь возможный процент уходил на ремонт. Несколько раз попытались было наехать мелкие коллективы, назначались стрелки, которые, по обычаю, заканчивались дракой в многострадальном банкетном зале. У питерской братвы уже выработался условный рефлекс неприятия сверкающего зеркалами и люстрами помещения.
Карузо, в миру Сережа Сухомлинов, пел в кабачке со дня основания и упорно отклонял все предложения раскрутить его на эстраде, мотивируя это отвращением к «тусовкам». Да и при работе два-три часа в день он имел не менее полутора тысяч долларов в неделю, сам писал и обрабатывал песни и даже как-то раз поставил нечто вроде мюзикла с гастролировавшей танцевальной группой. Все его начинания имели успех у понимающей аудитории, и размениваться на пошлый и насквозь фальшивый мир шоу-бизнеса не стоило.
Подъехав к ресторану, Денис увидел на террасе размахивавшего руками Паниковского, что-то горячо втолковывавшего Глюку. Тот с явным наслаждением слушал.
— Да вот же они! — радостно заорал Паниковский. — Что я тебе говорил?
— Здорово, классно отработали, — Глюк обрадованно поздоровался с прибывшими.
На крыльце появился хозяин кабачка и приглашающим жестом указал на распахнутые двери. Днем почти никого не было, веселье начиналось ближе к вечеру, но кухня обязательно имела весь ассортимент блюд.
— Организуй нормально, по полной программе, — попросил Садист.
— Всенепременно, — кивнул Вилен, подражая дореволюционным рестораторам.
Стол накрыли мгновенно. Присутствующие навалились на мясное ассорти, Горыныч вывалил себе в тарелку баночку икры, выжал сверху лимон и схватил ложку.
— Не дай Бог так оголодать, — прокомментировал Денис, отпивая сок. Садист чуть не подавился.
Явился Ортопед и стал громко требовать жюльен. Ему принесли. Денис с подозрением взглянул на поданное лакомство. Из рассказов Юрия Ивановича, бывшего корабельного кока, он знал, что в целях экономии к благородным грибам часто добавляют растущие в огромном количестве местные грибочки с паскудным названием «козлы». Эти грибы собственного вкуса не имеют и кладутся в блюдо для увеличения объема. В мисочке Ортопеда явно проглядывали их характерные шляпки.
— Не по понятиям жрешь, — сказал Денис.
— Не понял, — Ортопед поковырял ложкой. — А что, вилкой надо?
— Я не о том. Ты вообще знаешь, как эти грибы называются?
— Белые, — обиделся Ортопед. — Или шампиньоны...
— Нет, Мишель, это — козлы! — Денис был неумолим.
— Да брось ты, Диня, не подкалывай, — Ортопед вновь стал запихивать в себя ложку за ложкой.
— Гарсон! — На зов Рыбакова явился официант в накрахмаленной до хруста рубашке и элегантной бордовой «бабочке». — Каков процент «козлов» в жюльене?
— Не знаю, — удивился тот.
— Но есть?
— Конечно. Надо о пропорции у повара спросить...
Ортопед отложил ложку и встал.
— Спросите, спросите, — ехидно закончил Рыбаков, — и заодно принесите нашему товарищу варенье из голубики, он не наелся...
— Одну минуточку...
Садист склонился над столом, держась за живот. Ортопед грубо отстранил официанта и метнулся на кухню. Оттуда раздался грохот свернутого металлического стеллажа, звон бьющейся посуды, и в зал спиной вперед вывалился толстячок в белом халате со здоровенной кастрюлей на голове.
Из-под кастрюли текло какое-то густое варево. Невидимый Ортопед продолжал буйствовать.
— Вот как быва-ает... — невозмутимо пропел Денис.
Из кабинета выскочил Вилен, просеменил на кухню и забубнил, успокаивая любителя жюльена. Денис с интересом наблюдал за поваром, пытавшимся стащить с головы кастрюлю. На днище имелась вмятина, по размерам совпадающая с кулаком Ортопеда.
— Как в Лондоне на бирже, да, Олегус? — произнес Рыбаков, обращаясь к Садисту.
— Напичкать [34] кашевара за такие дела надо, — предложил кровожадный Горыныч.
Садист от хохота сполз под стол.
Повар наконец справился с кастрюлей. Вскрики Ортопеда становились глуше и реже, видно, Вилен нашел подходящие аргументы. Скандал угасал.
— Скукота, — сказал Денис, — даже зеркало не разбили...
В дверях появился Комбижирик с полиэтиленовым пакетом в руках. В его очертаниях угадывались тугие пачки денег.
— Во, — пакет грохнул об стол, — семьдесят бакинских, остальное рубли...
— А в общем? — спросил Денис.
— Сто восемьдесят...
— Молоток, — одобрил Садист. — Твоих, Динь, двадцать процентов... Это будет...
— Тридцать шесть. Лучше зелеными.
— Без базара, — цепкие пальцы Садиста выдернули из пакета пачки долларов и мгновенно отсчитали положенную сумму. Как с пистолетом, так и с твердой валютой Садист управлялся виртуозно.
Из кухни явился Ортопед, молча пробрался на свое место и потянул к себе блюдо с закусками.
— Так, — Садист наморщил лоб, — по сорок на команду, остальное в общак...
— Я тоже хочу в общак, — неожиданно заявил Денис.
— Нас Антон прибьет за такие шутки, — серьезно сказал Садист, — скажет, что мы уже и на тебя наезжаем.
— Это дискриминация. Если все — в общак, то и я, — не унимался Денис.
— Мы за тебя отгрузим, — вмешался Паниковский.
— Я не маленький, — Дениса несло, — сколько дел полезных можно за мою долю сделать. Толяну в его борьбе с сектами помочь, Антифашисту голову очинить в Штатах, в хорошей клинике. Да наконец, Гугуцэ отправить на курсы начинающих поэтов...
— Не надо Гугуцэ к поэтам, — Ортопеду стало обидно за друга, — лучше передай мне кетчуп...
Глава 3
Обрыдло все, особенно Канары...
Домой Дениса отвозили Ортопед с Горынычем.
Он развалился на заднем сиденье, прикидывая, что можно купить в подарок жене. Организм упорно отказывался от интеллектуальных изысков, бросив все силы на переваривание пищи. Довольный Горыныч раздобыл в ресторане огромную сигару и дымил ею, умиротворенно посматривая по сторонам.
После КПП у въезда в город на красном сигнале светофора рядом с «ниссаном» пристроился снежно-белый «вольво». Горыныч доброжелательно посмотрел на водителя, мужчину номенклатурной наружности в строгом костюме.
Загорелся желтый сигнал.
— Бросай курить, вставай на лыжи! — Водитель «вольво» приветливо, с улыбкой, махнул рукой. Горыныч чуть не проглотил сигару.
— Я тебе щас дам — вставай на лыжи [35]! — Даниил высунулся наполовину из окна и попытался достать противника кулаком. — Стой, тебе говорят!
«Вольво» резко рванул вперед.
— Гони! — Ортопед резко вдавил педаль газа, Дениса швырнуло на дверцу, он ударился локтем и зашипел. Вездеход обошел автобус и стал приближаться к «вольво». Горыныч лихорадочно шарил под сиденьем и через полминуты извлек бейсбольную биту.
— Прижимай его!
— В городе сложно! — Ортопед вцепился в руль, не сводя горящих глаз с автомобиля обидчика. Машины неслись со скоростью далеко за сто километров в час.
— Блин, пушки нет! — Горыныч сунулся в бардачок.
«Швед» увеличил скорость.
— Уйдет, Глебушка, у «Студера» мотор втрое! — радостно заорал сзади пришедший в себя Денис.
«Ниссан» нагнал «вольво» и почти поравнялся с ним. Горыныч, как робот из жидкого металла, скользнул в окно до пояса и врезал битой по багажнику беглеца. Брызнули осколки заднего фонаря. Противник прибавил скорость и попытался спрятаться за «Волгой». Горыныч вывернулся немыслимым способом и проорал в лицо водителя «Волги»:
— С дороги, блин!
Несчастный, внезапно увидев в окне такую харю, резко нажал на тормоз. Болтающийся, как цирковой наездник, Горыныч схватился за голову — стойка кузова «Волги» весьма чувствительно проехала ему по затылку. Утешало лишь то, что в зад вставшей машины на полном ходу въехал серый «Москвич».
«Вольво» свернул к новостройкам.
«Ниссан» перепрыгнул через бордюр, расшвыривая комья грязи, пронесся по газону и выскочил на асфальт. Горыныч решил не возвращаться в салон и торчал из джипа наподобие лихого кавалериста, размахивая битой. Идущие по обочине люди бурно реагировали на такой сюрреализм и живенько освобождали проезд.
— Перехвати руль, я с крыши достану! — завопил Ортопед и полез в свое окно, волоча омоновскую дубину. Денис в ужасе перегнулся вперед и схватился за баранку. Благо «патруль» был набит электроникой, и Ортопед успел включить «круиз-контроль» [36]. Ноги экс-водителя мелькнули в проеме окна, и Рыбаков буквально впрыгнул на переднее сиденье.
