Таня Танк - Няка
– В кино?! – брови Оксаны взлетели вверх.
– Да-да, красава. Это мне Кир по секрету шепнул. И что такое, к примеру, няка? Это тебя не гложет? А ведь это было последнее, что она сказала перед тем, как…
– Няка? – оживилась Оксана. – Я отлично знаю, что это такое. Вернее, кто.
– Ну и? Давай без мхатовских пауз.
– Красивый мальчик.
– Имя? Фамилия? Адрес?
– Да просто красивый мальчик. Она всех симпатяжек няками называла.
– Красивый мальчик, говоришь? – благосклонно улыбнулась Зина. – Ну хоть какая-то от тебя польза…
* * *Отослав Криворучко чистить картошку, Зина развалилась в кресле и занялась изучением найденного мобильника. Судя по всему, Ульяна почти никого не беспокоила. При этом пропущенных звонков было много, и большинство – с разных номеров. Получается, она вообще трубку не брала?..
А вот в день смерти ей поступило сразу три звонка с одного номера. Интересно, кто этот настойчивый абонент? Зина нажала несколько кнопок. Из кухни тотчас заиграл новомодный попсовый «медляк» и в зал влетела Оксана.
– Это она… она, – лепетала она. – Звонит… оттуда…
– От верблюда! Это я звоню, с ульянкиного телефона. Все, свободна! И давай пошевеливайся с ужином – я жрать хочу, как коршун крови.
Когда Криворучко скрылась на кухне, Зина продолжила изыскания. Последний пропущенный звонок поступил на телефон богатой наследницы вчерашним вечером, часа через два после того, как она выдохнула свое финальное «Няка». С неким волнением Рыкова набрала номер. Трубку взяли после второго гудка.
– Кто это? – выдохнул тревожный баритон.
– Это не Ульяна.
– Кто вы? – продолжил баритон. Зине показалось, что эти обволакивающие, бархатные интонации она уже когда-то слышала.
– То же самое хотела бы спросить у вас. Вы в курсе, что с Ульяной?
– Да… увы… ужас какой…
– Да вообще дичь полнейшая, – доверительно сообщила незнакомцу Зина. – А вас случайно не Максим зовут?
– Максим? С чего вы взяли? Кто это такой вообще?
– Вопросы здесь задаю я. И вот следующий: прозвище Няка случайно не вам принадлежит?
– Вы такие вещи у меня спрашиваете… Вы кто вообще?
– Подруга.
– У Ульяны не было подруг.
– Хорошо. Сестра.
– Опять мимо. У Ульяны не было сестры. Что еще придумаете? – в баритоне появились неприятные надменные нотки.
– А если я скажу, что я следователь из прокуратуры?
– И… что? – в баритоне заметно поубавилось гонору. – Зачем вы мне звоните?
– Потому что вы были последним, кто звонил Кибильдит.
– Даже если так, что с того?
– Возможно, и ничего. А, возможно… – Рыкова многозначительно замолчала. – Короче, я провожу проверку по факту смерти Ульяны Кибильдит. И некоторые вопросы мне нужно задать вам лично… нет-нет, в прокуратуру подъезжать не надо… Пока, во всяком случае. А вот в «Фортеции» я бы сейчас отужинала с большим удовольствием. Мне удобно, чтобы вы ждали меня там в отдельном кабинете через полчаса. И не забудьте документы. Я совершенно не уверена, что вас зовут не Максим… Как меня узнать? Уверяю вас, такую эффектную брюнетку, как я, вы не пропустите…
Вновь вызвав Криворучко звонком с телефона Ульяны, Зина царственно взмахнула рукой:
– Босяцкий ужин отменяется. У меня неожиданно образовалось свидание. Что бы такое надеть? Ах, в марте так зябко. Подай мне мое норковое манто. И принеси шкатулку с драгоценностями… Живо! Я еду заниматься нашим наследством.
В «Фортеции» Рыкову почтительно провели в VIP-кабинет. Жеманно кутаясь в ульянину шубку (она решила не снимать обновку – а вдруг дружок Кибильдит окажется ничего, а она все-таки сейчас не в форме), она переступила порог стильно убранного зала и от неожиданности громко ахнула. Мужчина, стоявший у окна, был очень красив. Но ахнула Зина вовсе не из-за этого. Она сразу поняла, что его зовут не Максим.
* * *– Рыкова, что ты опять затеяла? – холодно спросил красавец, выдержав паузу в десять секунд, во время которой несколько раз погладил пальцем свою чрезвычайно аккуратную бородку-«эспаньолку». – Откуда у тебя ее телефон? И как у тебя хватило наглости нацепить ее шубу?
– Костя-Костя, – покачала Зина головой. – Будь со мной повежливее, дружок. Иначе мне придется набрать номерок твоей Катюшки и открыть на кое-что глаза…
– Прибереги свой тон для дундуков типа Филатова. Со мной он не прокатит. Моя жена не поверит ни одному твоему слову, – и с чувством превосходства молодой человек опустился в кресло.
Импозантного мужчину звали Константин Стражнецкий, и Зина знала его уже лет семь или восемь. Переехав из Чебоксар в миллионник Эмск, начинающая журналистка устроилась в еженедельник «Помело», где этот самый Костя был редактором отдела новостей. Судачили и не без оснований, что эту должность смазливый парень получил по протекции Катюшки Пащенко, дочери главного редактора и владельца издательского дома «Помело» Николая Юрьевича Пащенко. Человек он был в Эмске влиятельный, а уж после того, как в кресле губернатора засел его институтский приятель, авторитет Пащенко и вовсе взлетел до небес. Николай Юрьевич (его прозвище было Папик) воспылал страстью к рыбалке, до которой был охоч новый глава региона, и с готовностью занял место в его свите. Знакомства его стали на порядок выше, газета – влиятельнее, финансирование (по линии госзаказа) – в разы роскошнее. Соответственно, поднялся статус и двух его дочек. Младшая на тот момент была еще школьницей, и в качестве завидной невесты пока не котировалась. А вот старшая, 23-летняя Катюшка вполне могла составить счастье дальновидного молодого человека.
И этот человек нашелся в лице Кости Стражнецкого. Вообще-то, девушка была влюблена в него уже два года. И он, конечно же, об этом знал. Но робкие попытки сближения, предпринимаемые дочерью шефа, он пресекал с вежливой прохладцей. Рыхлая простушка с топорным лицом, которая имела раздражающую его привычку все время вздыхать и постанывать, не имела ничего общего с его идеалами. Да и вообще, зная убийственную силу своей привлекательности, 30-летний тогда Стражнецкий не торопился с женитьбой, рассчитывая пристроить свою неотразимость повыгоднее.
Но вот ветер подул с другой стороны. Его шеф вдруг резко пошел вверх. Из газеты, которая, как и большинство изданий, едва сводила концы с концами, «Помело» превратилось в прибыльный бизнес, а Катюшка из неликвидного товара – в завидную невесту. Столкнувшись с ней в редакционном коридоре, Стражнецкий удостоил ее долгим взглядом в глаза и благосклонной улыбкой. Но дочка шефа в ответ лишь слегка растянула губы. Как раз вчера отец сообщил ей, что его товарищ по рыбалке – глава Эмского ГУВД – предложил ему познакомить «вашу принцессу» с «моим балбесом». По сравнению с такими женихами Костя при всех своих дарованиях и красоте был лишь выскочкой, кем-то вроде Клайда Гриффитса, по чистой случайности затесавшимся в общество дочек миллионеров.
Стражнецкий встревожился. Как? Неужели эта страхолюдина отвергнет его? Но тут же тихо рассмеялся сам себе. «Из этих лап еще никто не вырывался, – самодовольно подумал он, любовно оглядывая свои красивые руки с холеными ногтями. Дальнейшее было делом техники, отточенной годами усердной практики. Через три месяца Катюшка сообщила отцу, что беременна и желает как можно скорее узаконить отношения с отцом ребенка. Узнав фамилию избранника дочери, Папик вспылил. В глубине души он считал Стражнецкого проходимцем, но охваченная эйфорией толстушка выпалила:
– Ты совсем его не знаешь, папа! Он любит меня так, как никогда никого не любил и не полюбит. Он такой несчастный, столько страдал… Не перебивай меня, пожалуйста… Ты мне сейчас скажешь, что у него было много женщин. Да, он мне во всем признался… он так часто ошибался, принимая за любовь ее подобия… любил, но был обманут… Но сейчас он хочет начать жизнь с чистого листа. А уж как он обрадовался, когда узнал, что у нас скоро появятся маленькие!
– Обрадовался! Конечно, обрадовался, – проворчал Николай Юрьевич. – Теперь-то он уверен, что убил бобра наверняка…
– Значит, ты считаешь, что меня нельзя полюбить? Что я этого недостойна?
– Что ты, Катенок, тебя очень даже можно полюбить, – усмехнулся Николай Юрьевич. – У тебя столько достоинств: домик в Испании, две машины, а главное – любящий отец, готовый расшибиться для тебя в лепешку… Но ты не задавала себе вопрос: почему твой Костя воротил от тебя нос, пока я не стал вхож к губернатору? Пока наша газета не получила дополнительного финансирования? Пока нашему скромному семейному бизнесу не дали зеленый свет? Пока я с девяносто девятого места в рейтинге влиятельности Эмской губернии не поднялся на тридцать четвертое? А, Катенок?..
Катюшка насупилась и ничего не ответила. Спустя месяц гуляла роскошная свадьба, а вскоре молодая родила мальчиков-близнецов.
– Я хочу назвать их Ромул и Рем, – на Стражнецкого иногда находил экстравагантный стих. К тому же, он поддерживал легенду о том, что является потомком побочной ветви графов Потоцких.
