Дарья Калинина - Дело гангстера боится
– Но где он живет?
– А живет… Ну, как вам сказать, прописки он не имеет. Во всяком случае, когда устраивался к нам на работу, ситуация у него была самая жалкая. Как у него сейчас обстоят дела, я не знаю, мне он никаких документов на сей счет не приносил.
– Другими словами, трудоустроен он у вас незаконно?
Председатель снова страшно смутился, словно его уличили бог весть в каком жутком преступлении. Покраснел, вспотел и принялся оправдываться:
– Федор помогает людям, а если они платят ему за его работу, что в этом незаконного?
Ну хотя бы то, что с этой оплаты ни копейки не идет в казну в виде налогов. Да ладно, пусть этим занимается налоговая служба. Подруги сегодня были заняты другим вопросом. Как им теперь найти безадресного Федора?
– Но где-то ведь Федор должен спать? Есть? Мыться?
– Одно время он жил у нас в пристройке, но с наступлением в прошлом году холодов ему там стало некомфортно, и он переехал.
– Куда переехал?
В самом деле, куда может переехать человек, у которого нет адреса?
– Спросите об этом у Марины Власьевой.
– А кто она?
– Ну… женщина. Хорошая женщина. Одинокая.
– Это к ней Федор переехал? – дошло до подруг. – К любовнице?
– Марина – добрейшей души человек. Она пожалела Федора.
Ага, как в песне Владимира Высоцкого: «Хорошо, что вдова пожалела меня, пожалела меня и взяла к себе жить!»
– Муж у Марины разбился еще в восьмидесятых годах, – подтвердил догадку подруг сам председатель клуба. – Известный был парашютист. Тысяча с лишним прыжков, и вдруг такое несчастье… Долгое время Марина жила одна. И когда к нашему клубу прибился Федор, она сразу же обратила на него особое внимание. Ну, вот уже почти год, как они живут вместе.
– Хорошо, адрес этой Марины у вас есть?
– Ну конечно! Сейчас я вам его продиктую. Я даже сам хотел к ней сегодня съездить, расспросить, что и как. Ведь я узнал о случившемся несчастье только от самого господина Шарикова. Федор мне не отзвонился, побоялся.
– Даже если Кучерин и не специально вытолкнул Виталика из корзины, он все равно виноват.
– Что вы такое говорите?! – всполошился председатель. – Специально Федор не мог никогда такого сделать. Он прекрасный человек!
– Он оставил раненого ребенка одного на земле. Не вызвал врачей, не позвал на помощь.
– Федор – замечательный человек, он не мог так поступить!
– И, тем не менее, поступил.
– Уверен, его вынудили к этому чрезвычайные обстоятельства. Федор весь состоит из таких обстоятельств, но человек он прекрасный!
– А как этот прекрасный человек лишился прописки? Небось в тюрьме срок мотал?
– Совсем небольшой, – заверил Лесю председатель. – Всего три года. Но так получилось, что бывшая жена за эти три года успела обменять их квартиру, а самого Федора выписала в никуда. Он остался бомжом, но человек он замечательный!
– Замечательные люди редко оказываются за решеткой, – упрямо возразила Леся. – Говорите честно, что сделал Федор?
– Я его особо не расспрашивал. Думаю, что это была какая-то ерунда. Федор хороший, ведь иначе Марина не пригласила бы его к себе жить? Не правда ли?
Подруги не знали, что им ответить. Все-таки странный этот Виктор Васильевич. Берет к себе на работу бывшего уголовника, никаких справок о нем не наводит. А потом, когда происходит несчастье с ребенком, только и твердит в защиту своего работника, что тот прекрасный человек. Так и хотелось спросить у председателя, а какие у вас есть для доказательства этого утверждения аргументы? И, вообще, порядки в аэроклубе довольно странные, если Федор всего лишь чернорабочий, как же ему доверили катание детей на воздушном шаре? Это ведь должность, требующая повышенного внимания. Инструктора обучаются не один месяц, прежде чем быть допущенными к работе. А Федора взяли и допустили, хотя он к такой работе был явно непривычен. Подруги так и сказали милейшему Виктору Васильевичу, но директор в ответ лишь замахал своими ручками:
– Этот вопрос не ко мне! Разговаривайте с владельцем шара! Если он попросил Федора об услуге, значит, доверял ему!
И уже уходя из кабинета председателя клуба аэронавтов, подруги успели узнать, что Марина Власьева к телефону также не подходит. То ли занята, то ли ее предупредил Кучерин. Подруги предполагали, что второе куда более вероятно. И, значит, им придется потрудиться, чтобы найти Федора. Зря мадам Шарикова полагала, что задание это плевое и выеденного яйца не стоит. Испугавшись вольно или невольно содеянного, Кучерин мог и вовсе податься в бега, это куда лучше, чем в очередной раз предстать перед судом.
Так что лишний раз звонить ему или его любовнице подруги не стали. Они сделали иначе. Сели в свой «гольфик» и поехали к Марине Власьевой. Если даже самой женщины дома не будет, то они всегда смогут побеседовать с ее соседями. А соседи, даже самые нелюбопытные, это всегда бесценный клад знаний. Ну а уж если сыщицам попадется скучающая пенсионерка, тогда уж, считай, что им повезло вдвойне.
Как и ожидали подруги, ни Марины, ни Кучерина дома не оказалось. Дверь им никто не открыл. И сколько ни прислушивались подруги, прижимаясь ухом к замочной скважине, до них не донеслось ни единого шороха или шепота, который бы мог подсказать девушкам, что за дверью кто-то прячется.
Но неожиданно их слуха коснулся чей-то скрипучий голос:
– А вы к Мариночке? Клиентки?
С этими словами из соседней двери на лестничной площадке появилась неприятного вида старуха. На лице у нее играла доброжелательная улыбка, но маленькие глазки смотрели зло и подозрительно. Они буквально ощупали и раздели подруг до скелета, до косточек. И девушкам захотелось поскорей спрятаться от этой бабки.
– Да. Мы к Марине.
– А нету дома Мариночки! – радостно известила подруг бабка. – Что же она вас не предупредила, что сегодня ее не будет? Это не дело. Этак недолго и всех клиентов растерять!
При этом в голосе старухи слышалась самая откровенная радость. Она была бы счастлива, если бы так все и случилось. Бывают такие завистливые люди, которым словно ножом по сердцу, когда у других все хорошо. Может, и у них самих тоже все неплохо, но они все равно завидуют, изводят самих себя ненавистью и желчью.
Ах, Танька с третьего этажа новые сапоги себе купила! Вот стерва, как посмела! Я свои уже второй год ношу, а она себе обновку позволила! Стерва она и воровка! И муж у нее такой же! И свекровь. И дети!
И завидует такой человек лютой завистью всем окружающим. И буравит их своими глазками-бусинками, прикидывая, подсчитывая и вредя, где только может. И все это под прикрытием милой улыбочки, с реверансами, заверениями в любви и поклонами.
Но в данном случае подругам выбирать было не из чего. Других соседей, желающих вступить с ними в контакт, не наблюдалось. Да и квартир на лестничной клетке было всего две. Одна принадлежала Марине, из второй вышла противная бабка. Учитывая все вышесказанное, подруги решили со старухой все же познакомиться и поговорить.
– Надо же, нету Марины! – притворно расстроилась Кира. – Как же она нас подвела!
– А вы с нее компенсацию потом возьмите, – подсказала бабка. – Пусть скидочку вам на массаж в другой раз сделает!
Значит, Марина Власьева зарабатывает себе на жизнь массажем. Но профессия женщины интересовала подруг в самую последнюю очередь. Им нужна была она сама, а не ее профессия.
– Вот с самого утра так просто взяла и ушла?
– Нет, около полудня только ускакала. К ней хахаль ейный заявился, после этого они быстро собрались и бежали.
– Хахаль? Вы имеете в виду Федора?
– Его самого. И уж в каком виде объявился! Я прямо испугалась. Грязный, какой-то оборванный. Я ему и говорю: «Феденька, да ты словно из лесу только что вышел!»
– А он?
– Ничего. Глазюками своими черными на меня зыркнул, да и в квартире скрылся.
– А потом они с Мариной ушли?
– На машину сели и укатили. Только Федор уж причесался к этому времени, да и переоделся тоже. А то такой грязный был, как его только в транспорт пустили. У самого-то него машины нет. Не заработал, видать, себе на машину.
Значит, выйдя из лесного массива, окружающего «Чудный уголок», где он бросил тяжело пострадавшего Витальку одного на сырой земле, Федор метнулся за помощью к своей любовнице. Он прекрасно понимал, что его поступок не останется безнаказанным. Что его будут искать, и, возможно, даже уже ищут. Поэтому он торопился изо всех сил. Чего-то наплел Марине и заставил увезти его. Но куда? Куда увезти?
– А куда они поехали? Они вам не сказали?
– Да мне и не надо было говорить. Раз Тигрушу с собой взяли, значит, на дачу.
– Тигрушу?
– Кот это Мариночки. Тигрушей его прозвали за полоски на шкуре. Вылитый тигр, только маленький очень. Мариночка его совсем крохотным котенком на улице подобрала. Такой грязный был, шкурки и не видать совсем. Думали, серый или черный. А потом отмылся, отъелся, такой красавец вырос, что и не узнать!
