Татьяна Луганцева - Каша из топора палача
Агата вышла из машины, вытащила канистру и беспомощно огляделась. Она понимала, что выглядит нелепо в этой длинной юбке, с двумя хвостиками на голове и пустой канистрой в руке, такая девочка – несчастный случай… Чувствовалось, что в этом районе жили состоятельные люди, но без душевной теплоты и желания общаться друг с другом. Чем больше был земельный участок и роскошнее дом, тем выше забор и злее псы, посаженные на цепь. Агату поразила церковка с золотыми куполами во дворе одного из домов и портретами его хозяев, нарисованными во всю стену церкви с нимбами над головами. У «святой женщины» были сильно накрашенное лицо и огромные груди; золотые цепи отягощали шею «святого мужчины» с огромным животом. Видимо, живописец, написавший этот «шедевр», хотел достичь максимального сходства «святых» с хозяевами особняка.
Другой дом, больше напоминавший тюрьму, был по всему периметру обнесен колючей проволокой в четыре ряда.
«Вот уж не хотела бы такого счастья и богатства, – подумала Агата, – лучше быть простым середнячком».
Дорога была узкая, тротуар для пешеходов еще уже, а подъезды к домам оформляли сами владельцы, кто как хотел. Поселковая улица была пустынна.
Внезапно рядом с ней взвизгнули тормоза, и Агата увидела ярко-красный спортивный БМВ.
«Люди!» – радостно подумала Агата и, остановившись, миролюбиво приготовилась ответить, что и сама не знает дороги. Открылось окошко со стороны водителя. Водитель, что называется, с первого взгляда не понравился Агате. Рыхлый, со слащавым выражением лица, маленькими глазками, толстыми губами и тяжелым подбородком. Он был абсолютно лыс и напоминал первобытного человека.
– Аллё, Джульетта! – крикнул он ей, сразу сражая наповал знанием мировой классики.
Агата поняла, что лучше бы ей не встречать этого типа. Мужчина был пьян.
– Куда идешь? Я тебя не знаю, – продолжал фамильярничать он.
– Я… я заблудилась…
– Так садись ко мне в машину, я подвезу!
Лысого явно тянуло на подвиги, и не из-за того, что ему приглянулась несуразная Агата, а просто потому, что ему приспичило, а в поле зрения в данный момент из женщин она была в выигрышном одиночестве.
– Скажите, где здесь заправка?
– Вот туда и поедем! – кивнул лысый, и Агату ослепил блик от его головы. – Заправимся по полной!
– Нет… знаете… я пойду… – Агата попятилась от него, чувствуя приближающуюся беду.
Лицо мужчины стало злым, а взгляд колючим, подбородок еще больше выдвинулся вперед.
– Я не понял, дура, ты кому перечишь? Мне?!
– Я не перечу, нам просто не по пути! – крикнула Агата, сорвалась с места и побежала по улице, вцепившись в свою канистру.
Вслед ей неслись проклятия, а затем она услышала шум приближающейся машины.
«Что я делаю?! Зачем побежала?! Надо было договориться миром! Я прямо-таки оцепенела от одного его вида! Почему он так подействовал на меня?! Зачем я вообще сюда приехала?! Черт, сидела бы дома! Потянуло за сенсацией! Да здесь живут одни бандиты! У честных людей денег нет на такие замки! Как глупо погибну!» – Агата неслась вскачь, путаясь в несуразной клетчатой юбке и мыслях.
Она спиной чувствовала, что машина уже рядом и, скорее всего, этот лысый просто размажет ее по асфальту. Как назло, монолитные заборы, огораживающие дома, плавно переходили один в другой, создавая эффект бесконечности или Великой китайской стены. Это был кошмар… Агата поняла, что сейчас попрощается с жизнью. Она посмотрела назад и увидела красную машину уже в непосредственной близости. БМВ мотало из стороны в сторону из-за пьяного и разгоряченного водителя, а так машина уже сбила бы ее.
Агата закричала, но вряд ли ее кто-то услышал за этими стенами, колючими проволоками и стеклопакетами. Спас Агату, как ни странно, узкий проход между двумя кирпичными заборами. Она успела заметить какую-то трубу, торчащую из-под земли, и сочившуюся из нее воду. Видимо, в этом месте проходили какие-то коммуникации и застраивать его было нельзя. Агата свернула в спасительный проход и понеслась вперед, стуча канистрой по кирпичам. Потом Агата набралась мужества и оглянулась назад. В проеме выделялась ярким пятном красная машина, а лысый преследователь, внимательно следя за беглянкой, что-то кричал ей вслед. Проехать по этому проходу мог только велосипед, но не машина.
– Вот зараза! – выдохнула Агата, только сейчас понимая, что смертельно устала. Давно она не занималась такой физкультурой.
Сердце ее бешено колотилось, руки и ноги тряслись, а дыхание сбилось окончательно. Она, держась за забор, свернула на другую улицу коттеджного поселка и, осторожно оглядевшись, побрела к вывеске «Кафе», которое располагалось в кирпичном доме. Агата поднялась по лестнице и вошла.
Интерьер был незатейливым. Дубовые столы со скамейками, барная стойка и симпатичные лампы под старину на каждом столе. Посетителей оказалось мало, парочка влюбленных да какая-то компания молодых людей в самом дальнем, темном углу. За барной стойкой скучала молодая и пышнотелая женщина. Она грудью навалилась на стойку, и казалось, что сейчас платье треснет на ней, явив миру ее прелести.
Агата почему-то обрадовалась, что за барной стойкой была именно женщина, в данный момент она ополчилась на всех мужчин на свете.
– Будьте любезны, помогите мне, пожалуйста! – кинулась к барменше Агата.
– Выпить?
– Нет, мне это… – не могла перевести дух Агата, тряся канистрой.
– Канистру выпить?! – густо накрашенные глаза барменши округлились.
– Бензин! – наконец-то выпалила Агата.
– А… нет, здесь не заправка, – ответила женщина, рассматривая растрепанную Агату. – Может, пивка? – Тетка упорно гнула свою линию.
– Давай! А где здесь заправка? – решила перейти на ее язык Агата.
– При выезде отсюда, километрах в трех-четырех, – сказала барменша.
– Ого! Что же мне делать? – Агата принялась осушать стакан светлого пива жадными глотками, словно умирала от жажды.
– А что случилось-то? – полюбопытствовала барменша.
– Встала здесь, а потом ко мне пристал один тип… очень неприятный, лысый и…
– Лысый? – переспросила барменша, мгновенно изменившись в лице.
– Да, козел на красном БМВ, а ты что, его знаешь? – спросила Агата. – По лицу вижу, что знаешь!
Барменша огляделась и понизила голос:
– Это страшный человек! Местная головная боль. Что ты ему сделала?
– Да сбежала от него! – поставила на стойку пустой стакан Агата.
– Герман всегда своего добивается, и не дай бог перечить ему! – покачала головой барменша.
– Что это за порядки? Местный царек? Бандит?
– Ой, лучше тебе поскорее убираться отсюда.
– Так я этого и хочу!
– Ты разозлила Геру? – спросила женщина с ужасом в голосе, и она явно не играла.
– Думаю, что да… Мне кто-нибудь поможет? – начала паниковать Агата.
– Никто и никогда не пойдет против Геры, мы все хотим жить, – ответила барменша.
– Что же мне делать? – совсем растерялась Агата.
– Уносить ноги! – показала барменша красноречивым жестом: два пальца, убегающие по стойке бара.
– Нет уж! Тогда я на улицу не выйду! Здесь я чувствую себя в безопасности. Тут есть телефон? – запаниковала Агата.
– Здесь в безопасности?! – взвизгнула барменша. – Да это его бар!
– Таня, водки!! – донеслось из угла.
– Иду, соколики! – брякнула на поднос три бутылки водки барменша и пошла к ребятам, покачивая бедрами.
Агата не успела переварить полученную информацию, как в бар ввалился лысый Гера собственной персоной, вмазал ей по лицу так, что Агата упала на пол, грязно выругался и дико заорал:
– Что, сука, ушла?! От лысого еще никто не уходил без разрешения! А вы что, олухи, сидите?! У меня с ней личные счеты!
– Гера, да мы же не знали! Да мы же за тебя любого порвем! – поднялись из-за стола бритоголовые парни и, шатаясь, подошли к ним.
Один грубо схватил Агату за волосы и поволок в угол, она закричала скорее от ужаса, чем от боли. В такую жуткую ситуацию Агата не попадала никогда.
– Не трогай ее! – гаркнул Гера. – Это исключительно мой трофей, и оставлю я эту шмару на сладенькое. Танька, жратвы и водки!
– Слушаюсь, – кинулась на кухню барменша, она же официантка, бросив на Агату затравленно-сочувствующий взгляд.
– Вот гадина! Убежать от меня задумала… – налитыми кровью глазами посмотрел на Агату Герман. – Меня никто не кидал и никто никогда не кинет, тем более такая мармышка, как ты, – стукнул кулаком по столу лысый так, что подпрыгнули все столовые приборы.
– Не переживай, шеф! Мы ей потом отомстим за тебя! – хохотнул один из молодых жеребцов.
Таня бегала из кухни в зал, метала еду на стол, молча снося мат и шлепки по заднице. У Агаты болело лицо, по которому заехал этот отморозок, а во рту она ощущала соленый привкус крови. Агата пошевелилась, пытаясь размять затекшую ногу, и тут же снова получила оплеуху.
– Пристегните ее наручниками! – рявкнул Герман. – Чтобы не сбежала!
