Лучший иронический детектив - Белова Марина

— Позвольте, позвольте, — задумался профессор. — А мы вас десяточкой… ах, вы так? А мы вас — валетиком.

— Эх, Захар Ильич! — спустя пять минут воскликнула Ирка. — Проиграть с козырным тузом на руках!

— А еще профессор, — высунулся Броня.

— Нет, позвольте, — заволновался Захар Ильич. — Я неправильно рассчитал, но теперь я понял… так, позвольте еще раз.

— А давайте теперь на желание, — предложила Ирка. — Кто проиграет, будет бегать по пляжу и кричать: «Я хочу сырого мяса».

— Сама и проиграешь — предположил Владик.

Спустя пять минут, к огромному восторгу Владика и Брони, профессор скромно шептал: «Я хочу сырого мяса».

— Не так, — с хохотом учил его Броня. — Вот смотрите.

Он вскочил и, мчась по пляжу и, воздевая к небу руки, кровожадно закричал:

— Я хочу сырого мяса!

— Я хочу сырого мяса! — присоединился к нему Владик.

— А вы, профессор? — улыбаясь, спросил Саша.

Через секунду вся компания, к немому изумлению отдыхающих, носилась по пляжу, хрипло требуя сырого мяса. Гренадерша, купавшая в реке маленькую Ксюшу, сначала открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом снова закрыла. Она пока побаивалась читать свои нотации, опасаясь, что ей припомнят ее «самогонный период».

Человек в кустах в отчаянии наблюдал, как они веселятся. Не было никакой надежды подобраться к Клеопатре Апполинариевне, когда ее ни на секунду не оставляет одну целая толпа народа. Человек вылез из укрытия и, не оглядываясь, зашагал в сторону Жуковского.

Возвращаясь с пляжа, про опасность забыли. Владик вынужден был признать, что со взрослыми, оказывается, ходить на пляж бывает весело.

— А здорово, тетя Клео, что вы у нас живете, — подняв к ней серьезную мордочку, сказал Владик. — Теперь у нас и вы, и Саша, и Натуся, и еще приедут… — давно у нас такого лета классного не было.

— Да уж, — философски заметила Натуся. — Нет худа без добра. Не печальтесь, тетя Клео. Мы вас в обиду не дадим. Категорически.

В этот ясный теплый вечер, среди людей, которые стали ей на время настоящей семьей, Клеопатре Апполинариевне так хотелось в это верить!

Когда на веранде зажгли лампу и стали пить чай с пирогами, она готова была сказать преступникам «спасибо» за замечательные вечера, которые они ей подарили в этом старом доме.

Витя и Паша, ребята из туристического центра, приехали утром. Чтобы невидимые преступники не связали их присутствие с Клеопатрой Апполинариевной, ребята отправились с автобуса прямо на пляж, где, как бы случайно, встретились с загорающими там Сашей и Натусей.

— Ваши планы? — был их первый вопрос.

— Провокация. Как можно больше провокаций и надежная защита, — не моргнув глазом, ответила Натуся.

— Уточняем, — басом сказал Паша. — Что имеется в виду под словом «провокация»?

— Создание ситуаций, когда преступник думает, что он может без помех осуществить свои планы.

— Понял, — кивнул Витя. — без лишних слов, используем возможную жертву как живца.

— Если без лишних слов — то да, — вздохнула Натуся.

— Вы уже продумали первую провокацию? — рассеяно глядя в облака, поинтересовался Паша.

— Да. Их надо выманить из деревни. Клеопатра Апполинариевна получит письмо, в котором будет содержаться приглашение, скажем, к родственникам в город. Пусть она едет поездом — так мы предоставим преступникам больше возможностей. Они, или он, должны решиться ликвидировать ее по дороге. И тут мы должны взять его или хотя бы разглядеть.

— Мне кажется, — вмешался Саша, — что они захотят рискнуть где-нибудь на вокзале, например, толкнуть ее под поезд.

Натуся вдруг пришла в ужас. Она только сейчас по-настоящему осознала всю опасность, которой они собираются подвергнуть Клеопатру Апполинариевну.

— Они ее убьют, — прошептала она. — Это слишком большая ответственность. Вдруг мы не сможем…

— Пусть она решает сама, — предложил Витя. — Насколько я понял, в противном случае будет все то же самое, только она не будет знать, откуда ей грозит опасность, и ее никто не будет охранять, поскольку вся эта история может тянуться неопределенно долгое время.

— Не с того конца мы действуем, — рассуждала вслух Натуся. — Нам бы причину понять, почему ее хотят убить, и тогда станет ясно — кто.

— Вот заодно и узнаем причину.

Саша показал ребятам фотографии Сергея Николаевича и Валентина Юрьевича и, договорившись «случайно» встретиться вечером в лесу, собирая грибы, заговорщики расстались.

Дома Натуся, запинаясь на каждом слове, изложила Клеопатре Апполинариевне план действий. — Но лично мне кажется, — добавила она, — что все это — ужасно опасное безумие.

Саша с тетей Асей вопросительно взглянули на бедную Клео.

— Что вы об этом думаете? — тихо спросила ее тетя Ася.

— Я думаю, — так же тихо ответила бравая старушка, — что больше ничего и не придумаешь. Надо же, в самом деле, вынуждать их на какие-то действия.

— Вы понимаете, что в этом случае вы оказываетесь с ними лицом к лицу? Хоть ребята и будут вас охранять, но они же дилетанты.

— Асенька, — помолчав, ответила Клео. — Я ведь уже старая, чего мне бояться? Детей нет, без меня никто не пропадет. Поэтому я ничего не боюсь. А если я буду просто сидеть и ждать у моря погоды, то мне будет гораздо страшнее.

— Все же надо поставить в известность милицию. Пусть охраняют.

— Да не будут они охранять, — фыркнул Саша, — скажут, чтобы мы ничего не предпринимали и ждали результатов действий Михалыча. Кончится тем, что мы с Натусей и Витя с Пашей вынуждены будем уехать рано или поздно — работать-то надо, все-таки, — а вы останетесь тут без охраны и в полной неизвестности.

— Подумайте, Клео, — убеждала ее тетя Ася. — Вы можете жить тут у нас хоть всю жизнь. А кончится лето — мы вас в город заберем.

— Ах, Асенька, — вздохнула Клео. — Спасибо, голубушка, но эта неизвестность так угнетает, что я, право, лучше бы рискнула. Кстати, а к кому я еду в город?

— Как к кому? К родственникам.

— Понимаете, Сашенька, — развела руками Клеопатра Апполинариевна. — Нету у меня в городе родственников.

— А где есть?

— Нигде, — улыбнулась она.

У тети Аси сжалось сердце. Как она сама до сих пор не догадалась? Если бы родственники были, Клеопатра Апполинариевна давно бы обратилась к ним за помощью.

От грустных мыслей, как всегда, отвлекли Ирка с Владиком, вернувшиеся с заднего двора, где они играли в бадминтон.

— Где Бронька? — поинтересовался Владик.

— Угадай с трех раз, — улыбнулась тетя Ася.

— Скамейку ставит во дворе, — догадался Владик.

— Уже второй столбик. Скоро сможем сидеть на ней. Нечего смеяться, Ирка, — добавил Саша, — завтра будет готова, ей-богу.

— Ты уж расстарайся, — попросила Ирка.

— Я и расстараюсь. То есть он сам, — поправил себя Саша под общий смех.

— Ладно, ребята, он же старается, — с упреком сказала тетя Ася. — Сами бы попробовали без опыта.

— Малины хочу, — потребовал Владик.

— Ой, кстати, — спохватилась Клеопатра Апполинариевна. — Малина-то осыпается, батюшки! Асенька, сколько бы вы варенья за зиму наварили. Надо собрать хоть пару бидончиков, детки!

Ирка замялась.

— Я думаю, если я буду в своей одежде…, — сказала она.

— Я тоже так думаю, — сказал Саша. — Я думаю, мы возьмем Броню и пойдем туда с Клеопатрой Апполинариевной. И малинки наберем, и письмо из почтового ящика вынем.

— От кого письмо? — удивилась Ирка. — Откуда вы знаете, что там лежит письмо?

— Действительно, — рассердилась тетя Ася. — Несерьезный вы с Натусей народ. Ничего до конца не продумали, а туда же — письмо, письмо!

Натуся молча кивнула в сторону детей. Это, естественно, не осталось незамеченным и Натуся вынуждена была заткнуть уши.

— Как вы можете от нас скрывать? — кричала Ирка.

— После того, как мы вам так помогли, — поддержал ее Владик.

— Вы без нас все равно не справитесь, — убеждала Ирка.

— Сами говорили, что мы должны быть заодно, — взывал к совести взрослых Владик.