Михаил Маковецкий - Героин
— Когда-то на Красной площади приземлилась летающая тарелка. Сбежавшиеся люди не успели оглянуться, как из нее выскочили два инопланетянина, быстренько перетрахали всех собравшихся женщин, сели в тарелку и взмыли в воздух. С той поры, правда, о смелой инициативе инопланетян почти не вспоминали.
— Лена, ну как ты себе позволяешь разговаривать с людьми, которые старше тебя и по возрасту, и по званию?
— Эту фразу ваша несчастная секретарша Зина слышит, по-видимому, двенадцать раз в день. Или вы не оговорились и действительно считаете, что звание «пожилой следователь» действительно выше, чем звание «проститутка и наркоманка»? Мой повелитель Пилюлькин ко мне приставил охранника. Это добрый и хороший человек, который в два раза меня старше, и который бесстрашно выручал меня в самых чреватых ситуациях еще во времена, когда я работала в «Уникуме». Но при всем теплом к нему отношении, я его называю «Бронетёмкин поносец» за грубость и бесконечные оговорки. В последнее время, своими высказываниями, вы стали удивительно мне его напоминать.
— Да что ж это такое, Господи? Опять кругом враги! Вставай страна огромная! Загнивающий Запад не дремлет! Буржуи наживаются на простых бездельниках! Ну на минуту стоит расслабиться, как тебя даже девчушка с ангельским личиком в землю втоптать норовит длинными красивыми ножками. Все мы как будто бы христиане, хотя некоторые и мусульмане, многие и православные, в том числе и жидовствующие, все братья и сестры во Христе, включая трасвертистов и прошедших операцию по перемене пола, общинники, миряне… а деремся друг с другом как басурмане какие… Не хорошо это! Ты мне Ленуся, наркоманка дорогая моя, лучше вот что скажи — вот одна доза героина, в граммах, я имею в виду, это сколько будет?
— Вы знаете, пожилой следователь, мне трудно ответить на ваш вопрос. Это зависит от разных факторов. Героин ведь разный бывает, разной степени очистки и разной степени чистоты. Если это героин «Кандагар» в фабричной упаковке, и фирменный знак, три льва и надпись арабской вязью на месте, то много его и не надо. Хотя действие у него какое-то необычное, не всем это нравится. А если это купленный в подворотне мусор, где непонятно, сколько там героина, а сколько талька, крысиного яда и Бог его знает, чего… То о какой же дозе в данном случае может идти речь? А, кроме того, как говорит мой повелитель Пилюлькин, нельзя сбрасывать со счетов человеческий фактор. Для начинающего наркомана доза должна быть не большой. Когда человек втягивается, то, для получения того же эффекта, дозу нужно все время увеличивать. Вот такие, брат пожилой следователь, дела.
— Без нахамить, Елена Юрьевна, у вас, как обычно не получается. Но, в остальном, в ваших разъяснениях чувствуется глубокое проникновение в предмет.
— А почему вас заинтересовал вопрос дозы, товарищ пожилой следователь? Тоже, наконец, подсесть на иглу решили? Я так и думала.
— Аптекарь, ты ее бьешь каждое воскресенье, как я тебе советовал, или у тебя все пущено на самотек?
— Стыдно признаться, не бью. Рука не поднимается такую красоту отшлепать. Умом понимаю, что надо, но сердцу не прикажешь.
— Так я и думал. Елена Юрьевна, вы женщина красивая, спору нет, но педагогически чрезвычайно запущенная. Тем не менее, на поставленный вами вопрос я отвечу. На иглу, как вы выразились, подсесть я не собираюсь. А вопросы мои вызваны тем обстоятельством, что законодатель, в отношении разовой дозы, находится в полном недоумении. Во многих странах и, в том числе, в Российской Федерации законодатель придерживается глубоко порочного мнения, согласно которому существует некая доза наркотического препарата, которая нужна наркоману для личного пользования, а потому сажать на нары за нее не нужно. А если эта доза превышена, то надо привлекать по всей строгости, так как эта доза уже предназначена для коммерческого применения. И тут разгорелся жаркий спор между антинаркотическим департаментом и защитниками прав сидящего на игле человека. Суть спора сводится к вопросу о средней разовой дозе, иными словами — сколько нужно наркоману для однократного употребления. Наш департамент предлагает в качестве средней разовой дозы потребления 0,1 мг столь любимого вами, Елена Юрьевна, героина. Правозащитники бьют в набат и утверждают, что: «От 0,1 мг никакой наркоман не получает ощущения наркотического опьянения! Это нелепость!», «Мы предлагаем альтернативную таблицу, где средней разовой дозой по героину, за которую наркоман уже должен нести уголовную ответственность, является одна десятая грамма». То есть — в тысячу раз больше. Где же правда?
— Во времена моей работы в «Уникуме» у меня был один клиент, который мечтал о том, чтобы месячные у женщин были бы один раз в год, и то только во время открытия рыболовного сезона. И только теперь я поняла, что он работал в антинаркотическом депертаменте.
— И что же, Лена, вы рекомендовали этому мечтателю?
— Всем своим клиентам, не зависимо оттого, что они мне рассказывали и о чем мечтали, я рекомендовала не экономить на гандонах. В нашем деле без этого труба. Это Пилюлькину я могу сказать: «Знаешь, мне что-то хочется. Просто подержи меня в своих объятиях».
— С Аптекарем такими фразами тоже злоупотреблять не надо, голубушка. Можешь мне поверить, уж я то его добрый характер за долгие годы совместной работы хорошо выучил. И еще у меня к вам одна просьба, Елена Юрьевна. Нельзя ли на сегодня избавить нас от рассуждений бомжа с трех вокзалов о правилах личной гигиены. Мне кажется, сегодня вы этим злоупотребляете.
— «Бомжа с трех вокзалов». Как это фраза мне что-то напоминает. Уж не побеседовали ли вы, пожилой следователь, с моим старым знакомым по имени Толик?
— Какой еще Толик?
— Ах, пожилой следователь, пожилой следователь, какой же вы кокетка, однако. Ваше красноречивое и многословное молчание меня настораживает. Тот самый Толик, который сопровождал меня в поездке в Сков. Это у него все сравнения и аллегории связаны с Москвой. Вы же не москвич, как могло вам прийти в голову сравнения с тремя вокзалами? Вы, наверное, и не знаете, о каких вокзалах речь.
— Слушай, Аптекарь, разреши я отправлю ее учиться в Высшую Школу Милиции. Характеристики я ей подпишу, тут вопросов нет. Она же у тебя сыскарь прирожденный.
— Не разрешу. Лену учить — только портить. Девчонка-самородок, светоч разума. Ее имя будет присвоено самой большой кровати в родном секс-колхозе «Уникум» он же «Заветы Аркадия Кагановича».
— О чем ты, Аптекарь? Какого еще Аркадия Кагановича?
— Фамилия Аркадия, хозяина «Уникума», Каганович. И вообще, твоя ненавязчивая, приятная такая пропаганда в пользу сбора информации на нужды правоохранительных органов совершенно излишня. Я с Леной делаем все что можем, не напирай.
— Да ладно тебе, я просто хотел еще раз напомнить Елене Юрьевне, что мы с тобой еще не старперы за домино…
— И, со слезами на глазах, рассказать об обряде посещения общественного сортира, широко распространенном в рыболовецких колхозах на Чудском озере в эпоху последнего обледенения суши.
— И это полезно знать, Елена Юрьевна, чтобы потом не быть всему в коричневом, с ног до головы. Это в лучшем случае. А в худшем — раньше времени загнуть боты. Ты, как все красивые девушки, хамить взрослым мужчинам жизнью приучена, я понимаю. Но ты пересиль себя, пересиль. Дурному то я тебя не научу, будь уверена. Да и провожать твое красивое тело в последний путь ох как не хочется. Как я после этого Аптекарю в заплаканные глаза смотреть буду? Так что ты уж моими поучениями не пренебрегай, голубушка. Я сам бы рад «шашки наголо!», да при нашей современной жизни — оченно трудно это! Зашибить могут, и не заметят. Так что ты свой праздник непослушания прекрати. Для своей же пользы, Елена Юрьевна.
— Пожилой следователь, давайте пока оставим воспоминания вашей далекой рыболовецкой юности. Не возражаете?
— Тебе возразишь, как же.
— Я учту ваши пожелания в наших дальнейших отношениях.
— Вот так-то лучше.
— А теперь ответьте лучше мне на такой вопрос. Как-то мой сатрап Пилюлькин, беседуя со мной за чашкой утреннего кофе, заявил, среди прочего, что арест вами цыганской бригады торговцев наркотиками является событием выдающимся и из ряда вон выходящим. А в чем, собственно, выражается их уникальность? Они что, ансамбль кошерной музыки «Шалом, героин» организовали?
— Елена Юрьевна, так нельзя. У вас репутация девушки не только исключительно красивой, но и высоко интеллигентной, а тут такой пассаж. Ансамбль кошерной музыки «Шалом, героин» — это наш еврейский друг Аркадий. А цыганская бригада наркоторговцев — это пара гнедых запряженных зарею, тощих, голодных и жалких на вид. И уникальность цыганской бригады заключается в следующем: структура розничного распространения наркотиков, как правило, выстроена на базе преступных этнических сообществ, состоящих из цыган, таджиков или, к примеру, азербайджанцев, что затрудняет агентурное внедрение. Причем в цыганскую среду внедрить стукачей особенно сложно. Цыганский народ всегда существовал как совокупность общин в инонациональной среде, и это положение выработала определенные черты национального характера. И главная из таких основополагающих черт является принцип: «Не продавай своих». Попробуй, внедри в такую среду тайного осведомителя! А главное оружие борьбы с наркобизнесом — это информатор внутри преступного сообщества. И, так как цыганские наркобригады посадить трудно, не продают они своих, не смотря на проводимую с ними воспитательную работу, то они и расплодились без всякой меры.
