Наталья Александрова - Призрак фокусника
– Бизнесмена из Новохоперска… нет, из Екатеринбурга. Зовут его Василий Ипатов… Слушай. – Лёня не глядя зачерпнул еще одну ложку варенья. – Да ты ведь его вдова… Вот, смотри: погиб в автокатастрофе бизнесмен из Екатеринбурга… столкнулись две машины и взорвались… ту-ту-ту…
– Да это же старая газета! – вскричала Лола. – Уже, наверное, месяц с того дня прошел!
– Чудненько, – обрадовался Лёня, – значит, ты себе жила в Екатеринбурге, унаследовала имущество после мужа…
– Сама стала фирмой управлять… – подсказала Лола, – а тут вдруг… приходит мне письмецо!
– Так, мол, и так! – подхватил Маркиз. – Вашего мужа видели там-то и там-то с интересной блондинкой. И фотография… нет, фотографии не нужно, где мы ее возьмем? И ты сразу забеспокоилась, потому что там, в письме, такие подробности, что не верить им нельзя…
– Пожалуй, все-таки нужно фотографию предъявить… – задумчиво сказала Лола.
– Обсудим! – отмахнулся Маркиз и попытался зачерпнуть следующую ложку варенья, но, пока он прикрывался газетой, Лола успела убрать банку в буфет.
– Ты заволновалась, потому что муженек тебе совершенно не нужен, ни живой, ни мёртвый, – мстительно заговорил Лёня, – ты прекрасно управляешь бизнесом и без него, и даже любовника завела… Можно сказать, башмаков еще не износила, в которых шла за гробом мужа!..
– Вот про башмаки не надо! – обиделась Лола. – И про любовника тоже! Я – женщина честная! Однако безобразие такое – с беглым мужем – желаю незамедлительно пресечь! И по возможности тихо, так что милиция в этом деле мне совсем не нужна. То есть полиция.
– Вот и умница… – Лёня поискал глазами, что бы еще съесть, но на столе было пусто.
Тогда он задумчиво поглядел на холодильник, но там, как перед амбразурой, стояла Лола, скрестив руки на груди. На лице ее было написано, что граница на замке, «они не пройдут», и вообще, за нами Москва, так что Лёня вынужден был покориться.
Лола не стала пинать поверженного противника ногами, она зевнула и сказала, что ей осточертели полки в железнодорожных вагонах и она желает выспаться в мягкой постели – по-человечески. Пу И уже сладко спал на шелковом покрывале и даже не проснулся, пока его перекладывали на подушки.
Лёня уселся за компьютер, вытащил с фотосайта фотографию лысоватого мордатого мужика лет пятидесяти и задумался: подходит ли это лицо для екатеринбургского бизнесмена, Василия Петровича Ипатова? Выходило, что подходит, однако Лола – какой она желает предстать перед своими заказчиками – никак не могла бы быть женой такого человека: уж слишком он прост.
Лёня подключил «фотошоп» и пририсовал мужику рыжие усы. Стало еще хуже. Тогда он убрал усы и вместо лысины сделал ему пышную черную шевелюру. Сразу стало ясно, что темные вьющиеся волосы не подходят к этому типу лица. Лёня уменьшил глаза, сделал их темными и блестящими. Получился полный кошмар – не хватало только золотого зуба, чтобы определить мужика в полного жулика и афериста.
«Дрыхнет себе, – с обидой подумал Маркиз о напарнице, – нет чтобы самой о собственном муже позаботиться! Однако нужно что-то делать, кто же поверит, что порядочная женщина станет беспокоиться о таком типе? Да на него и блондинка-то никакая не взглянет… Разве что буфетчица из вокзального ресторана…»
Он убрал вообще весь волосяной покров, кроме бровей. Стало лучше. Маркиз осторожно добавил немного волос по бокам, получилось в самый раз. Нос у мужика свисал сливой, Лёня заменил его на аккуратную «уточку», уменьшил носогубные складки, убрал одутловатость щек, сделал кожу потемнее – мужчина помолодел лет на пять. Получился подтянутый загорелый мужчина лет сорока семи – в самый раз для бизнесмена Василия Ипатова.
Блондинок на фотосайтах было навалом, на любой вкус. Лёня выбрал не самую шикарную – нечего конкурентов баловать. Поработал немного в фотошопе, включил принтер – и вот, фотография лежит на столе, а на ней, за столиком в ресторане, – моложавый загорелый мужчина обнимает довольно вульгарную, сильно накрашенную блондинку, та держит в руках бокал шампанского и хохочет. Как говорится, чтоб нам так жить!
Маркиз полюбовался на свою работу, протер усталые глаза и вышел из комнаты. Оглядываясь на Лолину дверь, он прокрался в кухню в одних носках и открыл буфет. Варенья не было. Ни айвового, ни абрикосового, ни из грецких орехов. Куда же оно делось, ведь он собственными глазами видел, как Лолка убрала в буфет все три банки?
Перепрятала, понял Лёня, и когда только успела? Ужасная женщина, что ей, варенья жалко?..
Он тяжко вздохнул и поплелся спать.
Возле ярко освещенного подъезда на Литейном проспекте одна за другой останавливались дорогие престижные машины – «Бентли» и «Ягуары», «Лексусы» и «Инфинити», так что маленькая спортивная «Ауди» с откидывающимся верхом казалась здесь почти Золушкой на королевском балу.
Однако к ней, как и ко всем прочим машинам, подскочил юноша в экзотическом восточном наряде, с яркой чалмой на голове, и помог выйти из нее смуглой ухоженной брюнетке лет сорока, с чуть раскосыми глазами, говорившими о ее восточном происхождении. Закрытое платье из черного струящегося шелка, напоминавшего ночное небо Италии, довершало образ гостьи.
Перед входом усатый янычар с наголо выбритой головой и кривым кинжалом за поясом потребовал у дамы приглашение, и она с милой улыбкой достала его из крошечной сумочки от Фенди, украшенной бисером и стразами.
Вдоль стен стояли низкие восточные диванчики с яркими подушками, инкрустированные слоновой костью столики, большие яркие кальяны. В воздухе витал дурманящий сладковатый аромат восточных благовоний. Официантки в шелковых шароварах разносили бокалы с шампанским и коктейлями и разнообразные закуски.
В помещении ресторана было уже людно. Известный художник и путешественник Анатолий Стрелкин, собрав вокруг себя дамский кружок, рассказывал о своем последнем путешествии.
– Главный жрец племени уже собирался бросить меня в костер, – говорил Стрелкин, сверкая глазами и подкручивая свои знаменитые усы. – Священные барабаны забили тревожную дробь! Но тут, к счастью, появился сын вождя – от любимой одиннадцатой жены. Славный парень, мы с ним познакомились в Париже год назад, на весеннем показе у Карла Лагерфельда. Так вот, он выкупил меня у жреца за какую-то смешную сумму…
Обычно Стрелкин собирал вокруг себя большую часть гостей на любом рауте, но сегодня кружок его слушательниц был не очень велик: многие столпились в центре зала, где царил самый знаменитый иллюзионист прежних лет – Артур Руо. Артур Альбертович был облачен в стиле сегодняшней вечеринки: в пышные восточные шаровары, туфли с длинными загнутыми носами, в расшитый золотом камзол, перехваченный широким шелковым поясом, и плюс к этому – голову его украшала огромная яркая чалма.
– Шамбала-мамбала! – воскликнул Руо, взмахнув черной палочкой, и в ту же секунду на столике перед ним возникло блюдо с фруктами и восточными сластями. – Угощайтесь, господа! – проговорил иллюзионист, сделав приглашающий жест.
– А это не бутафория? – поинтересовалась известная телеведущая, стоявшая в первом ряду зрителей.
– Вы не верите в мою волшебную силу? – усмехнулся Руо. – А зря!
– Я верю только в волшебную силу рекламы! – отозвалась ведущая. – А еще – в рейтинги и проценты аудитории…
– Ну что ж… Шамбала-мамбала! – и с этими словами Артур Альбертович коснулся своей черной палочкой плеча скептически настроенной дамы.
Серебристое платье от Роберто Кавалли испарилось, как последний снег под ярким апрельским солнцем. Точно так же испарилось и все остальное, что было надето на самоуверенной ведущей. Она стояла посреди зала в костюме Евы, и единственное, что оставил ей из одежды зловредный фокусник, были туфли на высоком каблуке и скромные серьги с маленькими бриллиантами.
Осознав весь ужас своего положения, дама с ног до головы залилась краской, тонко завизжала и стремглав помчалась к двери в служебные помещения.
Зато остальные посетители пришли в восторг, и толпа вокруг иллюзиониста стала еще плотнее.
– Шамбала-мамбала! – провозгласил Руо, взмахнув палочкой, и посреди зала забил фонтан.
– Шамбала-мамбала! – и с потолка посыпалось разноцветное конфетти.
– Подумаешь! – выкрикнул лысый мужчина с золотой цепью на шее. – Кому интересны эти дешевые фокусы? Лучше раздень ее! – И он показал на известную фотомодель.
– Но-но! – отозвалась та. – Я раздеваюсь только для «Плейбоя», это оговорено контрактом!
– А я могу раздеться хоть сейчас, – выскочила на середину зала стареющая певица.
– Да кому ты нужна! – остановил ее лысый. – Все сразу от испуга разбегутся!
– Шамбала-мамбала! – повторил Артур Альбертович, и посреди зала возник владелец «Арабских ночей», крупный бизнесмен Арсений Арагонский.
– Спасибо, друзья, за то, что вы сегодня пришли к нам! – начал он, и толпа вокруг иллюзиониста быстро начала редеть.
