Галина Куликова - Два ужасных мужа
– А твой упырь в курсе, где и с кем ты собираешься проводить отпуск? – поинтересовался Степа.
– Ну, я ему говорила, что еду на Балтику, но в детали не вдавалась. Зачем ему детали? А уж про Илью мне бы и в голову не пришло ему рассказывать. У нас с Силуяном чисто деловые отношения.
– Он не называет тебя деточкой и не чешет пальцем под подбородком?
– Я же не кошка, – фыркнула Тася. – Нет, он ведет себя интеллигентно. Что не мешает ему пить мою кровь.
– Интеллигентный кровопийца, – подытожил Степа. – Слушай, я не понял, а вы с Ильей после катка вообще-то встречались?
– Ну конечно встречались! – воскликнула Тася. – Правда, свидания были короткими, как-то так вышло, что мы оба оказались страшно заняты. Но теперь все изменится! У нас есть шанс узнать друг друга поближе.
– Куда уж ближе, вы же вместе лежали на льду!
– Если честно, мы еще толком даже не целовались, – призналась Тася и быстро приложила ладони к щекам. Ей показалось, что щеки предательски горят.
– Значит, впереди – холодная Балтика, зато горячая любовь?
– Хочется верить. Впрочем, сейчас там жарко и море довольно теплое. У тебя-то какие планы на лето?
– Да надо в Европу скатать – в Мюнхене и Амстердаме наши две большие выставки организуют. Потом я Маринку обещал недели на две в Мексику вывезти. Поплавать, позагорать… Она постоянно жалуется, что нас связывает исключительно секс, и это для нее вроде как оскорбительно.
– А поездка в Мексику вас сразу сблизит духовно, – хмыкнула Тася.
Степина Маринка ей не нравилась, и скрывать этого она не собиралась.
– Меня вообще не прельщает духовная близость с женщиной, – важно заявил Степа. – Мне и тебя с лихвой хватает для духовного общения.
– Короче, ты все лето будешь где-то мотаться, – Тася вздохнула. – Хотя бы звони иногда. И вообще будь на связи. Мало ли что!
– Давай обойдемся без «мало ли что».
– Давай! Да не волнуйся ты. Я просто лечу к Илье, и мы вместе будем отдыхать.
– Ты, Таська, девушка стремная, у тебя «просто» ничего не бывает. То замуж внезапно выйдешь не за того, за кого надо, то тебя в квартире замуруют… Знаешь, я действительно буду звонить и проверять, как ты. Если, конечно, Маринка не вмешается. Ей наши с тобой отношения категорически не нравятся.
– А мне, наоборот, очень даже нравятся, – заявила Тася и игриво подмигнула.
Закрыв за Степой дверь, Тася покружилась на месте, раскинув руки.
– Ура! – крикнула она во весь голос. – Отпуск начинается!
Завтра утром – на самолет, который за два часа перенесет ее на Янтарное побережье. А сегодня – пропасть всяких дел. Подготовить одежду, собрать чемодан, зайти к соседке, которая будет кормить любимого попугая Шуру, и так далее, и тому подобное.
Начать она решила с самого неприятного – прощального звонка работодателю.
– Альфред Исаевич, я завтра улетаю, поэтому хотела попрощаться и еще раз уточнить…
– Да, помню, – послышался раздраженный голос писателя. – Тася, сколько раз я просил! От твоих обращений у меня начинается раздвоение личности. Зови меня, как называют все нормальные люди… Кроме моей жены.
– Но я занимаюсь вашими делами, а во всех документах вы значитесь…
– Вот и пусть все это останется в документах. В жизни я Силуян Космос, уже сроднился с этим именем. Так что ты хотела сказать?
– В компьютере вы найдете план мероприятий на ближайший месяц. Там же – координаты людей, с которыми назначены встречи, и темы, которые предстоит обсудить. Отдельно – график встреч с журналистами, места и время съемок на телевидении. Еще не забудьте, что вам надо подписать два договора. Только сначала прочитайте документы, они лежат в верхнем ящике стола, в тонкой серой папке…
– В какой еще папке? – сердито переспросил Силуян.
– В тонкой папке, серовато-бежевой. Там была еще одна, такая же по цвету, я ее убрала вниз, чтобы вы не перепутали. Но их на самом деле перепутать сложно, во второй какие-то старые бумаги. Вы уж извините, что я посамовольничала и немного прибралась на вашем столе, зато теперь там полный порядок. Значит, пятнадцатого числа вам позвонят юристы, они помогут, если будут возражения и замечания. Я на связи, звоните, если понадоблюсь.
– Как же ты невовремя идешь в отпуск! Столько дел… Надеюсь, это в последний раз.
– Как это – в последний раз? – удивилась Тася. – Я же не раб на галерах, и отпуск положен по законодательству.
– Я имел в виду, что в последний раз отпускаю тебя так надолго. Месяц! Мыслимое ли дело? О чем, интересно, я думал, когда разрешал такое? Ладно уж, гуляй. Я начинаю новый роман, поэтому все бумажные дела оставлю до твоего возвращения. И следи за тем, чтобы твой мобильный не разряжался.
– Это я вам обещаю, – облегченно вздохнула Тася и быстренько распрощалась с занудой Космосом.
Сборы были закончены лишь во втором часу ночи, и Тася с удовольствием завалилась спать. Визит к соседке, Шуриной будущей кормилице, она отложила на утро.
Проснулась Тася очень рано и в самом превосходном расположении духа. Долго нежилась под душем, а потом, включив какую-то легкомысленную музыку, неторопливо пила на кухне кофе.
Позвонил Илья:
– Тась, привет. А я тебя уже жду! Аэропорт украшен цветами, к месту посадки твоего самолета раскатывают ковровую дорожку.
Она с удовольствием слушала его низкий, приятный голос.
– А белый лимузин?
– Будет ждать тебя у трапа. Между прочим, я могу вынести тебя из самолета на руках.
– Правда? – кокетливо засмеялась Тася. – Потому что я маленькая и компактная?
– Маленькая, компактная и ужасно тяжелая. Помнишь, как ты повалила меня на лед? У меня до сих пор голова кружится. И вовсе не оттого, что я стукнулся затылком.
– Я уже предвкушаю нашу встречу, – сказала Тася, сияя от удовольствия.
– Надеюсь, у тебя нет друзей в нашем городе? – неожиданно спросил Илья. – А то вдруг тебя захочет встретить кто-то другой?
– Другой? Где же я себе найду другого на таком замечательном автомобиле?
– Это верно, не найдешь. Очень большая редкость!
– Короче, готовься к торжественной встрече. А я пошла пристраивать своего многострадального попугая. Бедный Шура, как он тут будет без меня?
– Я ему ужасно сочувствую, так как знаю, насколько плохо может быть без тебя. Подумай обо мне тоже.
– Ну, сравнил себя с попугаем!
Они еще немного поболтали, посмеялись и расстались, почти счастливые.
Положив трубку, Тася посмотрела на часы – действительно, пора было идти к соседке. Взяв здоровенную клетку с нахохлившимся Шурой, который всем своим видом выражал отвращение к хозяйскому самоуправству и произволу, Тася отперла замки и толкнула входную дверь. Однако дверь не открылась, лишь немного подалась вперед. Тогда она пнула ее ногой, но и это не помогло – снаружи явно что-то мешало. Тася содрогнулась. И тут же взмолилась:
– О, нет! Только не это! Пожалуйста!
Мысли лихорадочно заметались. Не может быть, чтобы Рысаков вновь взялся за старое. А если это так, то мерзкому гаду больше не жить. Ее терпение лопнуло, и что-нибудь тяжелое на тупую рысаковскую башку она обязательно уронит.
Поставив клетку на пол, Тася плечом навалилась на дверь. Железное полотно уступило усилиям и еще немного приоткрылось. Образовалась небольшая щель, в которую Тася попыталась просунуть голову.
Увиденное ее не обрадовало. Прямо у двери, на полу, кто-то лежал. Во всяком случае, Тася увидела белую руку и кудрявую голову.
– Эй, вы! – позвала Тася. Но потом подумала, что это наверняка пьяница, наркоман или бомж, и отбросила вежливый тон: – Эй, ты! Что ты там разлегся? Мне надо дверь открыть! Немедленно вставай и убирайся отсюда!
Ноль эмоций. Пьяный, наркоман или бомж безмолвствовал. Тася мельком глянула на попугая. Шура, склонив голову набок и предельно округлив глаза, со страстью футбольного фаната наблюдал за происходящим. Наверное, надеялся, что фортуна улыбнется ему, и клетку поставят обратно на знакомый уютный столик.
Тася сделала глубокий вдох, словно ей предстояло погружение без акваланга, и предприняла еще одну попытку выйти из квартиры. На сей раз щель оказалась достаточной, чтобы протиснуть в нее плечо, однако целиком выдраться наружу все-таки не получилось.
Вдруг она услышала, что на этаже остановился лифт. Раздался характерный звук раздвигающихся дверей.
– На помощь! – крикнула что было сил Тася. – Пожалуйста!
– Таисия, почему ты так неприлично громко кричишь? – раздался знакомый квакающий голос, от которого у Таси мгновенно обострился позабытый гастрит. – Как всегда, наводишь панику. Ведь все можно сделать спокойно…
– Ты чего сюда приперся? – на секунду забыв о своих горестях, рявкнула она.
– Не приперся, а пришел, точнее – приехал. На лифте. А до этого ехал на метро и троллейбусе. Мы можем поговорить нормально? Впусти меня, я хочу…
– Разуй глаза, Копейкин! Как я тебя впущу, если не могу открыть дверь и выйти из квартиры? Там кто-то разлегся и мешает.
