Нина Васина - Женщина— апельсин
— Деньги у нее на кухне, это?..
— Да, это тот самый знакомый, о котором я сказала.
— Кто он? Откуда он узнал?
— А где она?
Гнатюк внимательно посмотрел на упрямо поджавшую губы Далилу.
— Слушай, девочка… Я понимаю, приятно ощущать себя умной и способной, но объясни, зачем тебе это надо?
— Вы мне не верите.
— Ты сказала много интересного, чтобы я просто так взял и не поверил. Сначала я позвоню кое-куда. Конкретно мне ничего не скажут, но слухи передадут. И вот если эти слухи хоть в малейшей степени подтвердят то, что ты сказала, я буду с тобой говорить. Но зачем тебе это надо, ты скажешь сейчас.
— Я вытащу ее, если она еще жива.
— Зачем тебе это? Она же очень опасна профессионально, если я правильно тебя цитирую.
— Это надо не столько мне, сколько… Давайте так. Я выйду в коридор, вы посплетничаете по телефону, а я подожду. Позовите меня, если я права, или прогоните, если это у меня фантазии.
— Что вот так, запросто, поехать черт-те куда и спасать противную девочку с профессиональными проблемами? А семья?
— Ну… Как бы это объяснить. Я вдруг поняла, что совершенно не могу воспитывать мужчин. Они у меня вырастают не мужчинами. Я им противопоказана, это ужасно, но факт.
— О Господи! — Гнатюк тяжело вздохнул, снял трубку с телефона и показал Далиле на дверь.
Через полчаса Гнатюк открыл дверь в коридор, посмотрел на Далилу тяжелым взглядом и кивнул, приглашая ее войти.
Они сидели напротив друг друга и молчали. Далила зажала ладони между коленками и покусывала полные губы. Гнатюк осматривал ее с недоумением и растерянностью. Несколько секунд он просто ненавидел ее, люто и бессильно.
— Ну? — спросил он наконец. Далила облегченно вздохнула и улыбнулась.
— Если вы так спрашиваете, значит, я все правильно предположила, да? Ну попробуйте мне просто поверить! Скажите, где она, я ее вытащу! Вы меня не знаете, я очень приспосабливаюсь, понимаете. Я проныра, подлая, но умная проныра, я куда хочешь пролезу! И потом, я же почти в девяноста случаях из ста могу просто по лицу человека определить, что он задумал, через пять минут беседы! Вы еще не знаете, какая я дрянь! Но в жизни бывают такие моменты, когда только такая и может что-то сделать, понимаете?
Гнатюк смотрел ошарашенно. Далила раскраснелась, расхваливая себя. Размахивая руками и мотая головой, чтобы получше объяснить всю гнусность своей восхитительной натуры, она растрепала волосы и каким-то немыслимым образом расстегнулась еще на две пуговицы. Она была очень хороша.
— Ладно, — сказал задумчиво Гнатюк, — будем надеяться, что ты просто дура-дурой, а таким обычно везет. Не знаю, чем ты можешь ей помочь, но скажу все, что у меня есть. Итак. Во вчерашней перестрелке участвовали турки. Именно они и увезли Еву в своей машине. Сегодня утром наметился маленький след. Ее видели в аэропорту, она улетала с турком, причем принудительно, в Одессу. Вижу твое изумление, я уже это обдумал. У Евы не было загранпаспорта, да, не было. Я знаю, потому что пару месяцев назад была путевка в Болгарию, надо было за два дня уехать, она мне говорила, что нет паспорта. Может, этим людям ничего не стоит сделать паспорт, а уезжали они в Одессу, боясь строгого контроля и постов в международном аэропорту. Объясняю. Из Одессы запросто, без всяких виз и проблем, красивую женщину спрячут и увезут в трюме торгового или даже грузового судна. На море они хозяева.
— Вы думаете, что ее везут в Турцию? Но зачем?
— А! Вот тут очень интересно получается. Это что касается слухов. А если этот важный арестант жив и его переправили в Турцию после побега? Тогда Еве самое время поехать туда и получить медаль за хорошо выполненную работу.
— Ну, вы даете… — Далила опешила, но смотрела на Гнатюка восхищенно.
— Я живу на свете давно, хоть это и звучит банально, но кое-чему научился. Я научился не удивляться еще в молодости, когда хороший друг и сосед по комнате в общежитии вдруг оказывался работником одного весьма серьезного ведомства и писал доносы. Вербовали почти всех, но странно — завербованными оказывались самые непредсказуемые, самые принципиальные, тихие, обеспеченные! Вашему поколению этого почти не удалось попробовать, для вас это бред.
— Ладно, я поняла вашу мысль. Я в это не верю, но все может быть, согласна. Давайте сделаем так. Я должна ее найти, а там уж соображу, что дальше делать — пить за ее успехи или вытаскивать ее из дерьма. Мне все равно, чьи приказания она выполняла. Очень плохо для нее самой, если ничьи. Это значит, что моя теория о профессиональной ненормальности подтвердится и ее маниакальная жажда правосудия победила в ней элементарное желание жить. Турция так Турция! — Далила закинула руки за голову и изогнулась, потягиваясь. — Очень даже удачно, есть такие круизы по профессиям, знаете? Ну, куча специалистов по изучению маркетинга или медиков-психологов, к примеру, садится на теплоход и слушает лекции, проводит семинары, иногда вылезая на берег и посещая интересные города. Пара недель сплошного морского удовольствия. Поможете? У меня есть загранпаспорт.
— Я не знаю, как там по профессиям… Сомневаюсь, что на таком теплоходе соберут медиков, но просто вылететь в Турцию я мог бы помочь хорошему специалисту-психологу. Позвоните мне к вечеру. Тем более… — добавил задумчиво Гнатюк, — что-то вы у нас задержались с исследованиями профессиональных отклонений и проблем контактности в коллективе.
— Если поможете, я обещаю, что докторскую не буду у вас писать!
— Ну спасибо! Кстати, если хотите, я с удовольствием рекомендую вас в то самое ведомство, будете добывать сведения официально. Ну как, а?
— Смешно получится, если это самое ведомство и организовывало побег арестанта, а Ева пришла первой и прикончила его. Вот мне обрадуются, а?
— Интересная мысль. — Гнатюк уставился на Далилу тяжелым взглядом. Он никак не мог поверить, что какая-то выскочка-психолог вот так запросто оформила словами все, что тяжело и больно лежало у него внутри.
— Раз мы уже почти подружились, хотите профессиональный совет? — Далила хитро улыбнулась.
— Что, мне? Нет!
— Я это и хотела сказать. Не нарушайте свою раковину. Вы держитесь изо всех сил только на своей замкнутости, тем и неуязвимы. У вас хорошая житейская закалка и отменная советская твердолобость. Прибавим сюда честность и исполнительность и законсервируем хорошенько. Тогда вы непобедимы. Не поддавайтесь ни на какие новшества, не верьте умным молодым специалистам, ни в коем случае не читайте новых разработок. Как только вы хоть в чем-нибудь засомневаетесь, вы потеряете интуицию.
— Ты… Вы…
— Вы хотите сказать, что меня надо выдрать как следует?
— Нет. Я хотел сказать, что вы не такая уж и дура, какой хотите казаться внешне. Но хорошего специалиста из вас не получится. Очень азартны.
— Ладно. Мы обменялись профессиональными наблюдениями, а теперь пожелайте мне удачи.
— Кто этот человек, который приходил предупредить Еву?
— А кто вам сказал, что сбежавший арестант жив?
— Что это вы себе позволяете!
— Я только хотела напомнить о профессиональных тайнах. Не прощаюсь.
Гнатюк несколько раз прошелся туда-сюда по кабинету. Он думал о мелочности важных государственных тайн перед некоторыми судьбами. Ему захотелось вернуть эту «финтифлюшку» и рассказать ей все подробно, с сомнениями и догадками. Она, наверное, считается очень красивой, но у Гнатюка ощущение восторга и трепета вызывали только миниатюрные темноволосые женщины, на всю жизнь оставшиеся подростками, неразвитые и хрупкие, с тонкими крошечными пальцами и кукольными личиками. А большую растрепанную Далилу ему хотелось только обругать за короткую юбку и тонкие чулки в такую холодную погоду.
Казимир обошел напоследок свою небольшую и уставленную дорогими ему вещами квартирку. Кухня была подозрительно голой без зеленых растений — они будут ждать его у соседки. Странным пустым ртом смотрел на него огромный холодильник. Казимир сел на дорожку и посмотрел на фотографии на стене. Множество людей жило раньше рядом, они улыбались поблекшими лицами со стены, напряженно таращились, почти позабытые и чужие. Две фотографии белобрысой девочки со щенком висели в центре, Казимир усмехнулся им. Он еще раз мысленно перебирал в памяти содержимое небольшого чемодана. Вроде все, что надо, есть… Казимир очень устал и чувствовал себя старым.
Два дня он мотался по Москве на старом автомобиле. С того самого момента, когда вышел из дома Евы, он проследил почти весь путь ее приключений. Когда ее привезли на склад, Казимир отчаялся, хотел уехать, но остался только потому, что заметил странного крадущегося человека с большой палкой. Этот человек старательно осматривал ворота, прячась от проезжавших машин. Когда из металлических ворот вырвалась большая и дорогая машина, Казимир поехал за ней, а что случилось с тем странным человеком с палкой? Искал ли он Еву?
