Нина Васина - Поезд для Анны Карениной
— Она опухла, — просипел тот, который был старше, — пьет?
— Спит, — вздохнула Муся. — Далила говорит, что у нее это… естественная реакция на нервное потрясение, вот что. Вот, сказала вас накормить, а есть особо нечего, так что смотрите…
— У нас с собой, — просипел Карпелов, доставая из пакета длинную колбасу и бутылку вина.
— На всех не хватит, — вздохнула Муся.
— Буди! — приказал Карпелов.
— Тебе надо, ты и буди. Разбудишь ее, — бормотала Муся, направляясь с колбасой в кухню.
Карпелов показал жестом Кеше встать, просунул под Еву руки и поднял ее, прижав к себе. Январь испуганно смотрел на эти его действия.
— Чего смотришь, делай кофе! — Он прошел с Евой мимо Января, направляясь в ванную.
— Куда это мамочку понесли? — поинтересовалась Муся, отпиливая у колбасы жесткий скрученный хвост с бечевкой.
— В ванную, — пожал плечами Январь.
— Ох, она ему и влепит!
Январь на всякий случай подошел к двери в ванную и послушал. Лилась вода, все было тихо. Через пять минут вышел мокрый Карпелов, посмотрел, как растет пеной черная жидкость в турке.
— Пойду посмотрю, вдруг она и там заснет, еще утонет, — предложил невинно Январь.
— Ты знаешь, не стоит, — Карпелов задумчиво потер себе щеку и подбородок, — она почти проснулась. Я же ничего, я только не хотел ее халат мочить…
Ева вошла в кухню с мокрыми волосами и вытаращенными глазами.
— Кофе! — сказала она. — Живем, братцы! Карпелов, а что ты все шепчешь?
— Ему тетка одна горло прострелила, не быть ему теперь генералом, безголосому, — сказал Январь.
— Это что, навсегда?
— Это временное неудобство, — просипел Карпелов, — вроде потери памяти. Должно пройти, особых повреждений нет.
— А еды не осталось, — сказала Муся. — И денег не осталось.
— А мы вот как раз по этому поводу и пришли. Январь, говори ты.
— Маруся, выйди. — Ева, зевая, разливала кофе в три чашки.
— Сразу — выйди. Я свою колбасу с собой возьму.
— Возьми и мою, — просипел Карпелов.
— У нас есть работа для вас. — Январь закрыл за Марусей дверь. — Нам нужна красивая девочка, которая отлично стреляет. Короче, дело такое. Рассказываю по порядку. Через два дня пройдут голосования по правительству согласия. И вот, значит, поступила информация, что двоих коммерсантов, личностей известных и важных, похитили. Родные написали заявление в милицию; а пока прорабатывались разные версии, похитители сами позвонили родне и сказали, что вреда коммерсантам никакого не причинят, просто будут держать их до тех пор, пока не пройдет голосование в это правительство, — им надо только, чтобы эти двое на голосование не зарегистрировались. Жены у них боевые, сделали такое предложение. Двадцать тысяч зеленых, если освободим вовремя, то есть не позднее чем через сутки, потом регистрация закончится, их и так отпустят, если поверить, что похитители люди честные и благородные и держат свое слово. Вы верите? Я — нет.
— Сколько похитителей?
— По нашим данным, трое.
— Где держат?
— Известно. Мы эту квартиру уже десятый день пасем и поняли, что без тебя не обойтись. Тут расклад такой. Мы с тобой и Январем непосредственно исполняем, а на подъездных улицах стоят четыре наши машины. Плюс прослушка на колебание стекла, это дорого, фээсбэшники дали в аренду.
— Почему не ворветесь в квартиру?
— Бронированная дверь, а полезем в окно, могут пристрелить мужиков. Что обидно, даже группа захвата отказалась. Чего дергаться, говорят, если их отпустят живыми. Ты же знаешь, как бывает: освободят ценой своих жизней, а украденный потом глазками бегает и говорит, что просто был в гостях по своей воле. Вы быстро стреляете? — спросил вдруг Январь.
— Ты хотел сказать — метко?
— Я знаю, что метко. Я спросил — быстро? За три секунды два выстрела сделаете прицельных?
— В помещении или на открытом пространстве?
— В квартире.
— А что вы делаете все эти дни?
— Да, блин, ждем, когда они высунутся хотя бы жратву купить! — не выдержал и зашипел Карпелов. — А мне вчера Январь говорит…
— А я вчера говорю: может, говорю, они и не высунутся, а закажут на дом, десять дней сидят! Пятеро мужиков, вы подумайте.
— Здесь пусто, — вздохнула Ева, — они могли заранее холодильник заготовить, они не закажут и не сунутся.
— Не скажите. Пиво у них кончилось, хлеба больше нет, один жалуется на язву.
— Что я могу сделать?
— Поехать с нами. Взять прикид поэффектней. Они должны вызвать кого-нибудь из ресторана или кафе на дом со жратвой. Мы отслеживаем звонок и перехватываем доставщика. Вы приходите вместо него, звоните в дверь… Два выстрела, восемь тысяч ваши.
— А если не закажут, просидим зря?
— Зря, — вздохнул Январь, — но все наши мужики согласились, чего уж тут. Тогда будет по двести долларов на нос за беспокойство.
— Ладно, я оденусь. Две минуты. Поехали прогуляемся, посмотрим, что к чему. Да! А что вы так спокойно сидите? Вдруг там уже пиццу принесли?
— Наши задержат. А где твой старшенький? — поинтересовался Карпелов. — Это он смотрит телевизор?
— Нет. Он уехал. Ему надо было по делам в Париж срочно.
Париж! — мечтательно вздохнул Январь и задумался. — Кстати, Париж… Ева Николаевна, возьмите с собой косметику.
Осторожно отодвинув волосы, Январь крепил Еве за ухо микрофон, потом возвращал волосы на место. Ева дышала ему в лицо, Январь потихоньку краснел скулами.
Они сидели в машине втроем. Карпелов за рулем грустно смотрел перед собой на людей, торопящихся куда-то по делам, — совсем рядом, а как другая жизнь.
— Карпелов, — прохрипела рация, — где нашел такую телку? Классная. Ты ей почасовую или просто за визит?
— Заткнись, — просипел Карпелов.
— А может, это снайпер? — поинтересовался другой веселый голос.
— Ага, — подхватили инициативу из следующей машины, — специальный секретный агент «ноль-ноль просим».
— Карпелов, а наши мальчики из квартиры переругались, пока тебя не было.
— У них сексуальные проблемы, совсем истомились! Послушай, мы там тебе записали. Вот будет хохма, если они не жратву, а девочку закажут. Твоя как? Мы издалека не рассмотрели.
— Нормально, — просипел Карпелов.
— Взяли косметику? — спросил Январь, повернувшись к Еве.
— Внимание, звонок! — Карпелов показал на мигающую синюю лампочку на небольшом чемоданчике.
Слышно было очень плохо. На экране бегал, вскакивая и падая, тонкий лучик. Мужской голос интересовался, попал ли он в агентство «Шарм». Оказалось, что попал. Была заказана высокая блондинка с формами и до двадцати пяти. У него потребовали номер телефона. Обещали перезвонить.
— Дай мне другую сумку, — сказала Ева и стала раздеваться.
Она натянула, тщательно расправляя, черный чулок с ажурной резинкой, потом — медленно — другой, поднимая ноги вверх. Сняла все с себя, осталась в чулках и черных трусиках, медленно и тщательно влезла в обтягивающее короткое платье с огромным вырезом. Подумала, уставившись в зеркальце, и накрасила яркой помадой губы, чуть подвела синим веки. Подняла глаза. Двое мужчин на передних сиденьях, вытаращив глаза и вывернув шеи, сидели, приоткрыв рты.
— Хоть бы отвернулись для приличия, коллеги.
Карпелов и Январь очень быстро отвернулись.
— Оружие возьмите, — сглотнул комок в горле Январь и протянул назад руку с пистолетом, не поворачиваясь.
— У меня есть. — Ева расставила ноги и засовывала дамский «вальтер» в трусы. — Туфли, — сказала она, Январь судорожно покопался в первой сумке и достал лодочки яркого красного цвета на высоких каблуках. — Я готова, оговорим план действий.
— Ты звонишь в квартиру, мы прячемся за выступом стены в подъезде. Когда откроют дверь, не заходи внутрь, начни что-нибудь выяснять, достань оружие и успей выстрелить за три секунды два раза, если у двери будут двое. Если будет только один…
— Я поняла, я позову. Мне проще в таком виде, можно покапризничать.
— За эти три секунды я и Январь должны перекатиться в коридор и подменить тебя. Будем надеяться, третий запаникует и будет думать только про свою шкуру. Или выскочит пострелять, или спрячется. Это самое слабое место. Они между собой договаривались ни в коем случае не оставлять похищенных одних. Сидят с ними по очереди.
— Какое у них оружие?
— У них «узики» израильские. У нас тоже кое-что есть. Да, после этих трех секунд падаешь на пол и закрываешь голову руками. Это приказ старшего по званию. Иначе будешь очень мешать. Все.
— Карпелов, девочка из агентства приехала по Якиманке! — сообщила рация. — Можно мы ее в машину пригласим, пока ты свои проблемы решишь?
— Она одна в машине?
— Нет, с шофером.
— Вот с шофером, — прошипел Карпелов, — и забирайте!
— Так не честно, — отозвалась другая слежка, — и девочка им, и шофер!
— Я пойду, — сказала Ева и потянулась к двери.
