Наталья Александрова - Финита ля трагедия
Надежда решительно открыла дверь и шагнула внутрь.
Внутри помещение было разгорожено стеклянными переборками на несколько частей. В одной из них непрерывно что-то пилили и строгали, за другой перегородкой веселый парень с обвязанной платком головой красил готовую дверь. Перед самым входом мужчина лет сорока с заложенным за ухо карандашом задумчиво разглядывал небольшой чертеж. Увидев вошедших, он отложил этот чертеж и проговорил:
– Принимаем только на конец июля. Вам входные или межкомнатные?
– Межкомнатные что? – в растерянности проговорил Павел Петрович.
– Двери, конечно, – мужчина недоуменно пожал плечами, – а вы, интересно, зачем пришли?
– Мы пока только присматриваемся, – перехватила Надежда инициативу, – присматриваемся, прицениваемся, подбираем… нам квартиру еще только осенью сдадут.
– Ну вот, как раз сейчас и записывайтесь, – посоветовал мастер, – как раз пока квартиру получите, и здесь очередь подойдет, а насчет цены не сомневайтесь, дешевле, чем у нас, нигде не найдете! Потому у нас и очередь, и вывеску даже не вешаем – и без того от клиентов отбоя нет!
– Ну да, и налоговая инспекция не найдет, – пробормотала Надежда Николаевна себе под нос, а потом повысила голос: – А у вас девушка работала, Таня…
– Сегодня ее нет, – нелюбезно отрезал мастер.
– А вот вчера у вас вроде какая-то драка была…
– Послушайте, – столяр выпрямился и окинул Надежду подозрительным взглядом, – вы вообще насчет заказа или просто так? Что вы все расспрашиваете, разнюхиваете? Я, между прочим, Татьяну после вчерашнего уволил! Мне ни к чему, чтобы тут посторонние шлялись и с моими ребятами в драку лезли! Мне неприятности не нужны!
– Да ладно, что вы, – Надежда Николаевна невольно попятилась, – я так просто спросила…
– Так просто в горсправке спрашивайте! – Мастер теснил подозрительных посетителей к дверям. – Да и там только за деньги! Ишь ты, она еще налоговой меня будет пугать! Да у меня все схвачено!
– Не сомневаюсь, – сухо проговорила Надежда, задом выходя в дверь, – а если вы так будете разговаривать, всех клиентов распугаете!
Павел Петрович без слов выскользнул вслед за ней. Как и большинство мужчин, он постарался не ввязываться в конфликт, стоя, так сказать, над схваткой.
– У меня клиентов хватает! – крикнул вслед посетителям вредный столяр. – Вон, аж до осени очередь!
– Бывают же такие хамы! – проговорила Надежда Николаевна, остановившись неподалеку от столярки и переводя дыхание. Сегодня и без того было жарко, а после ссоры со столяром она еще больше разгорячилась. – Некоторых людей никак не изменить, ему и клиенты не нужны…
– Лексеич – он такой! – послышался голос у нее за спиной. – Он сурьезный! Ежели что не по нем, так напустится – страх!
Надежда оглянулась и увидела небольшую сгорбленную старушку, опирающуюся на палку, с полиэтиленовым пакетом в свободной руке. На пакете было написано «Дольче энд Габбано», но в нем отчетливо просматривались не дорогие итальянские шмотки, а буханка хлеба и пакет молока.
– Лексеич – это столяр? – поддержала Надежда Николаевна разговор, кивнув на закрывшуюся дверь мастерской.
– Хозяин он, – охотно пояснила старушка, – на рабочих своих кричит – страх! Вчерась-то, когда они подрались, так после орал, чуть стекла в окошках не полопались! И уволить грозился… только куда ж он их уволит-то, кто ж ему работать-то тогда будет? Вот он Таньку-то уволил, так она и так ничего не делала, как мимо иду – все стоит да курит…
– Так что, бабушка, правда здесь вчера драка была? – поинтересовалась Надежда.
– Какая я тебе бабушка? – обиженно проговорила ее собеседница и поправила цветастый платок. – А тебе зачем?
– Да что ты ее спрашиваешь, – подал реплику хитрый Соколов, – женщина ведь ничего не видела…
– Это почему же я ничего не видела? – вскинулась обиженная старушка. – Я вот как вас сейчас вижу, так и их всех вчерась видела! Это просто страх, что здесь творилось! Сперва-то эти верх брали, а потом наши-то вмешались, ребята из столярки, да так тем накостыляли – просто ужас!
– Что-то я ничего не пойму, – продолжал разыгрывать свою роль Павел Петрович, – кто «те», кто «эти»? Только все и повторяете – страх да ужас!
– Ну так ежели и правда – страх! Слушай, – старуха повернулась к Надежде, – чего это у тебя мужик такой нетерпеливый? Скажи ты ему, чтоб помолчал!
– И правда, Паша, не перебивай человека! – попросила Надежда Николаевна.
Старушка посильнее оперлась на свою клюку и начала:
– Вчерась на углу сметану завезли по двадцать пять. Хорошая сметана, псковская…
– Двадцатипроцентная? – со знанием дела осведомилась Надежда.
– Двадцати, двадцати, – подтвердила старуха, – мне Петровна из восьмого номера и сказала. Ну, я банку взяла и пошла…
Рассказчица неожиданно замолчала и прикрыла глаза. Надежда решила уже, что не дождется окончания рассказа, но старуха подняла веки и сказала:
– Нет, сперва я к Васильевне из четвертой зашла, ей ведь тоже надо сказать, а с Петровной они не разговаривают.
Выдав эту ценную информацию, рассказчица снова прикрыла глаза и замолчала. Надежда Николаевна собрала всю свою волю в кулак и не стала подгонять старуху. Ее терпение было вознаграждено. Бабка громко откашлялась, склонила голову набок и продолжила:
– Купила я, значит, сметаны и пошла домой…
Вдруг она замерла и сосредоточенно уставилась в какую-то точку за спиной у Надежды. Та хотела было оглянуться, но старуха озабоченно проговорила:
– Ой, ведь я забыла! Еще я в булочную зашла, купила половину «Дарницкого» и батон, а уж потом вернулась! А про что я тебе рассказать-то хотела?
– Про драку вчерашнюю! – с бесконечным терпением напомнила Надежда Николаевна. Соколов у нее за спиной тяжело вздохнул и схватился за голову.
– Ну да, про драку… – согласилась старуха, – купила я, значит, сметану, хлеба половину и батон, иду домой, и вот тут как раз остановилась. А Танька-то, как всегда, на пороге курит. Вдруг подходит к ней другая девчонка, из себя такая видная, не то что Танька. Та-то шалава шалавой, а эта одета хорошо, по всему видать – при начальстве. Или из жилконторы…
– Почему из жилконторы? – переспросила Надежда.
– А жировки у ней были…
– Жировки? Что еще за жировки?
– Ну чего ты такая непонятливая! – рассердилась старуха. – Ты что – за квартиру да за свет не платишь?
– Плачу, конечно! – терпению Надежды приходил конец, она держалась из последних сил.
– Ну, так, значит, и тебе тоже носят жировки! Бумажки такие, по которым платить!
– В папке? – неожиданно осенило Надежду.
– Ну, ясное дело, – в папке! Как же еще?
– Вот в такой? – Надежда Николаевна выхватила у Соколова розовую папочку с загадочным списком.
– Во-во, аккурат такая папочка! – обрадовалась старуха и продолжила: – Подошла, значит, эта девчонка к Татьяне, поздоровалась и что-то ей тихонько начала говорить, прямо на ухо, чтобы, значит, никто не слыхал… а тут эти-то подбежали, хватают ее и ну тащить…
– Кто – эти? – переспросила Надежда.
– Ну до чего же ты нетерпеливая! – огорчилась старуха. – Вечно перебиваешь! Сказано же – эти, все в черных пиджаках, из себя такие – страх! Сразу видать – бандиты… Схватили ту девчонку, что к Таньке пришла, и ну ее тащить…
– И много их было?
– Ой, много! Человека три или четыре… двое ту девчонку тащат, а еще один Таньку держит, чтоб не мешалась, и рот ей зажимает. А только она, Танька-то, его лягнула да как заверещит! Тут из столярки ребята выскочили и ну с этими, которые в черном, драться… столяров-то много, и ребята здоровые, но и те не уступают. А девчонки обе тут и убежали… те, как увидели, что девчонок нет, и тоже побежали. Тут-то как раз Лексеич вышел и ну своих чехвостить… вы, говорит, бездельники и лоботрясы, мне, говорит, тут неприятности не нужны… а как узнал, что из-за Таньки вся эта драка приключилась, так вовсе разошелся. Я, говорит, сей же минут ее к чертям увольняю, чтобы ее, шалавы, здесь и духу не было! Только и знает, что курить да лясы точить, а работы от нее никакой не дождешься!
Старуха озабоченно взглянула на свой пакет и заключила:
– Заболталась я тут с тобой! Как бы молоко у меня не скисло!
Она развернулась и заковыляла к дому, постукивая клюкой. Надежда Николаевна обернулась к Павлу и сказала:
– Понятно теперь, почему она не вернулась к твоей машине. А девушка-то, судя по всему, непростая… не нравятся мне эти «трое или четверо в черных пиджаках»! Дело пахнет явным криминалом. Но зато теперь у нас есть свежий след.
– Какой еще след? – растерянно проговорил Павел Петрович.
– Разве не ясно? Нам необходимо найти эту Татьяну. Она приведет нас к твоей пропавшей девушке…
– Ну я не знаю, Надя… – протянул Соколов, – я не хочу нагружать тебя своими проблемами…
– Глупости! – отмахнулась Надежда. – Без меня ты все равно не разберешься!
