Дарья Донцова - Бассейн с крокодилами
И она змейкой выскользнула в коридор. Сон покинул меня разом. Я слетела с кровати и подбежала к большому зеркалу. Коротенькие жирные ножки! Видали такое? Да у меня ноги почти такой же длины, как у самой Ольги. Просто я люблю сидеть поближе к ветровому стеклу, а Зайка откидывается назад, управляя машиной вытянутыми руками. Как-нибудь скажу ей, что она похожа за рулем на самку шимпанзе!
На первом этаже царило оживление. Мебель уже внесли в гостиную, занавески повесили, ковры расстелили. Зайка протягивала через дверной проем красную атласную ленту. Увидев меня, она радостно засмеялась.
– Устроим торжественное открытие. Позвали Оксану, Деньку и Александра Михайловича. В семь часов всех поставим в коридоре, а ты торжественно разрежешь ленточку, как показывают в программе новостей.
Дурацкая затея, но, если домашним хочется, пожалуйста!
– Может быть, Виталия пригласим? – предложила я.
Ольга поморщилась.
– Давай проведем этот вечер среди своих, и потом, уж ты прости, но твой кавалер мне очень уж не нравится: улыбается все время, комплименты рассыпает, а глаза ледяные.
Я постаралась скрыть негодование. Нет, Орлов прав, придется ему внедряться в семью потихоньку, мелкими шажками.
Виталий словно уловил мои мысли, потому что моментально зазвонил телефон, и я услышала ставший почти родным голос:
– Ну, как дела?
Мы договорились встретиться через час все в том же «Макдоналдсе», и я стремглав полетела одеваться. После многократных попыток найти семейное счастье я в конце концов решила, что жизнь замужней дамы меня не привлекает. Но чем черт не шутит, вдруг судьба посылает мне еще один шанс?
Сегодня Виталий никуда не торопился. Я побоялась воспользоваться собственной машиной и прикатила на такси. Сначала мы от души налегли на гамбургеры, потом сходили в кино, затем отчего-то заглянули в тир, и кавалер ловко уложил все мишени, выиграв для меня огромного рыжего медведя. Счастливый, бездумный день. Я словно вернулась на миг в раннюю молодость.
Ровно в полседьмого Виталий высадил меня у дома и молниеносно отъехал. Я влетела в дом, обнимая плюшевого мишку и чувствуя, как дурацкое хихиканье вырывается у меня из груди, а щеки горят огнем.
– Послушай, – крикнула мне со второго этажа Зайка, – ну зачем ты переоделась? В том красном костюме тебе было намного лучше.
Недоумевая, о каком костюме она говорит, я пошла на кухню взглянуть на торт.
– Дарья Ивановна, – зачирикала Катерина, – как вам красное к лицу, почему редко надеваете?
Искренне не понимая, что стряслось с домашними, я вышла в коридор. От двери мне улыбались Дениска, Оксана и Александр Михайлович.
– Ну, – закричала подруга, – показывайте свой Версальский дворец!
– Погоди, – велела Ольга, – начнем ровно в семь.
– Мамочка, – закричала, свесившись со второго этажа, Маня, – странно, что ты дома!
– Действительно странно, – пробормотал Кеша, спускаясь в холл и забирая у гостей шубу и куртки, – еще ночь не наступила, а маменька уж тут – редкое явление!
Но я упорно молчала. Пусть зубоскалят сколько хотят, буду сегодня милой и ласковой – не так уж часто мы собираемся все вместе последнее время.
Из комнаты появилась Нюся, следом подтянулись Жора, Семен Андреевич и Ирка. Тут же, чуя праздник, носились, подняв хвосты, собаки и кошки.
– Все равно странно, – не умолкала Маня, – как мама может стоять тут, когда она около шести села в красном платье в «Вольво» и уехала. Я еще подумала: куда это она, если в семь всех просили быть дома?
Но ее никто не слушал. Появилась Катерина, держа в руках огромный торт. Полковник, страстный любитель сладкого, шумно вздохнул. Горку взбитых сливок венчала огромная горящая свеча.
– А это зачем? – поинтересовалась я.
– Вроде как день рождения гостиной, – хихикнул Денька, – все чин-чинарем.
Но я слушала его краем уха. В голове всплыло странное замечание Зайки о том, что мне было лучше в красном платье, затем наивный восторг Катерины и, главное, Машины слова о том, что я села в «Вольво» и куда-то уехала…
Тем временем Ольге вручили ножницы, дверь распахнулась, красная лента упала.
– Прошу! – весело крикнула Зайка.
– Пусть Катя идет первой, – сказала Оксана. – Иди ставь торт на стол, а мы за тобой.
– Нет! – заорала я не своим голосом, бросаясь к входу в гостиную. – Нет, быстро уходите прочь!
Но было поздно. Катерина шагнула внутрь, а за ней плотной кучкой, пихая друг друга, в дверь пролезли Маня, Деня и Кеша, следом двинулись Ксюша, Нюся, полковник и рабочие.
– Стойте! – вопила я как безумная.
– Ладно тебе сердиться, что я ленточку разрезала, – мирно заметила Зайка, и тут раздался оглушительный взрыв.
По гостиной раскатился такой звук, что я разом оглохла. Впрочем, почти и ослепла. В воздухе метались тучи пыли, собаки бешено выли, кто-то стонал, слышался хруст стекла под чьими-то каблуками. Из клубов дыма, как Мефистофель, вдруг возник полковник и начал яростно трясти меня за плечи:
– Быстро говори правду. Ведь обманула и ездила, несмотря на строжайший запрет, в город?! А ну отвечай: с кем встречалась?
– Да ни с кем, – начала я.
Рот заполнился пылью, и кашель стал раздирать горло.
– Хватит из себя даму с камелиями изображать! – вопил приятель. – Дорога каждая минута, давай живо вспоминай!
– Была в «Макдоналдсе», – каялась я.
– Одна?
– С Виталием.
– Орловым?
Я кивнула. Александр Михайлович оттолкнул меня, вытащил мобильный и заорал:
– Николай, бери его, срочно!
Потом, не снижая голоса, крикнул:
– Семен, Жора, сюда! Нюся, ко мне!
Из клубов пыли вынырнули рабочие. У Жоры по лбу стекала струйка крови, Семен Андреевич прихрамывал, а Нюся вся была покрыта ровным слоем сажи.
– Вы в порядке? – деловито осведомился Дегтярев.
– Стеклом порезался, – сообщил Жора.
– Значит, так… – принялся отдавать приказания приятель. – Семен, поднимайся на второй этаж. Нюся, ты главная в гостиной. Вызывай врача, ветеринара, а мы с Жорой проверим низ и гараж.
– Есть! – в унисон крикнула троица и кинулась исполнять приказ.
Нюся извлекла откуда-то крохотный сотовый и, потыкав пальцем в кнопки, железным голосом отчеканила:
– Второй? Я Снежинка, гони сюда врачей и Седьмую.
Затем глянула на меня и нервно поинтересовалась:
– Все о'кей?
– Вроде бы, – окончательно обалдев, ответила я и, наконец-то вспомнив о домашних, принялась истерически выкрикивать: – Кеша, Маня, Зайка!..
В гостиной отчего-то стоял зверский холод и невероятно противно воняло.
– Мы живы, – раздался спокойный голос Оксаны, – только Катерина в обмороке.
Носящаяся в воздухе пыль наконец осела, и глазам открылась страшная картина. Камина нет, вместо него зияет гигантская дыра, сквозь которую великолепно видно, как по дороге торопятся к дому два милицейских микроавтобуса и «Скорая помощь». В гостиной не осталось ни одного целого стекла. Красивая венецианская люстра, специально привезенная Зайкой из Парижа, валяется на полу, разбитая вдребезги. Обеденный стол на боку, за ним сидит и трясет головой Маня. Правой рукой девочка придерживает Хучика, левой – Жюли. Рядом с ней полулежит Дениска, обняв Снапа и подмяв под себя Черри. Чуть поодаль в луже собственного производства сидит Банди. Голову наш храбрый пит уткнул в ноги Оксаны, а подруга обнимает кобеля за шею, совершенно не замечая, что ее юбка окончательно промокла. Зайка скрючилась под журнальным столиком. Довольно глупая идея, если учесть, что столешница сделана из стекла. Но она почему-то не разбилась. Кеша вытянул ноги почти до середины комнаты, на коленях у него полулежит Ирка. Кошки пристроились на плечах сына. Катерина опрокинулась навзничь между Зайкой и Кешей, волосы несчастной кухарки покрывают остатки фирменного торта.
– Боже, – простонала Зайка, – хорошо, что близнецов с Серафимой Ивановной нет, а то мы бы и их позвали тортик кушать. А ты, Кеша, еще сердился, зачем детей зимой к киевской бабушке отправлять.
Кеша молча спихнул с колен Ирку. Зайкина мама несколько дней тому назад предложила привезти к ней Аньку и Ваньку. Сын был категорически против:
– Новый год следует встречать всем вместе.
Но Ольга настояла и оказалась, как всегда, права.
– Господи, – ожила Оксана, – кому нужна медицинская помощь?
– Мне, – пискнула Маня.
– Что такое? – испугалась я.
– Спина очень болит.
Мы подскочили к девочке, задрали кофточку и увидели огромную ссадину между лопатками. Денька тем временем ощупывал собак.
Во дворе захлопали двери машин, дом наполнился топотом и шумом. В гостиную вбежал Андрюша Крахмальников, сослуживец полковника. Я хорошо знала его, а Маша дружила с дочкой Андрюшки.
– Ну вот, – закричал Крахмальников, – вот жуткий результат идиотской затеи! Я тебе говорил, Дегтярев, что так нельзя, а ты: «На живца возьмем». Ну что, взял? А если б их поубивало? Ей-богу, глупость заразна, это ты от Дарьи набрался.
