KnigaRead.com/

Иоанна Хмелевская - Убойная марка

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Иоанна Хмелевская, "Убойная марка" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Это она.

— Она, — не стала я спорить. — И что теперь?

Гражинка потрясенно взирала на раскрытый сверток.

— Все, решила! — вдруг разжала она сомкнутые уста. — Становлюсь алкоголичкой. У тебя не найдется чего-нибудь подходящего? Домой вернусь на такси.

Я не стала спорить. Как временный выход это, пожалуй, самое разумное.

И я устремилась в кухню за коньяком.

В кухне я застала то, что планировала на ужин. Содержимое горшка выкипело почти полностью, остатки в виде густой ослизлой каши булькали на самом донышке. Мелькнула мысль процедить их через дуршлаг и подать в качестве густого мусса, не знаю, вкусно ли, зато уж наверняка калорийно, но сообразила: на троих не хватит. Выключила газ, стараясь не смотреть на залитую пригоревшей кашей плиту, вспомнила об омлете, махнула рукой и вытащила коньяк. И бокалы. В конце концов, лекарство человеку нужнее.

В комнате тем временем Янушу удалось добиться кое-чего от Гражинки.

— Нет, он не совсем безголовый, — с трудом приходя в себя после пережитого потрясения, проговорила девушка. — И мне кажется, он избрал какой-то вариант, считая его самым подходящим в данной ситуации. Может даже, видя в нем единственный путь к спасению. А может…

Ну не знаю. Вопль отчаяния? Доказательство угрызений совести? А может, вообще убил ее в аффекте… А может…

Я поспешила налить ей коньяк. А в моем богатом воображении тут же представилась жуткая картина: Гражинка у ворот тюрьмы, сгибаясь под тяжестью передач и нравственных терзаний, ожидает выхода из заключения своего возлюбленного. Его обязательно освободят досрочно за отличное поведение, в этом она не сомневается. А я сомневаюсь, способен ли ее Патрик вообще снискать к себе расположение.

Уж очень непохоже на него.

Януш рассуждал вслух:

— — Он наверняка все тщательно обдумал. Об этом свидетельствуют его упорные поиски Кубы, увенчавшиеся успехом, а теперь еще возвращение украденного имущества. И сдается мне, он хочет свалить вину на Зубило.

— Ох, все не так! — вскричала Гражинка и схватила бокал с коньяком.

Я бы тоже не согласилась с Янушем. По-моему, в преступники больше годился Кубусь, а вот что произошло в доме Вероники, когда они оба там столкнулись? Что столкнулись, я не сомневалась.

Януш продолжал:

— Завтра получим факс с новыми данными.

Сейчас все больше подозрений вызывает та самая изнасилованная Ханя: то вдруг из ее спутанных россказней внезапно пробивается правда, то она выдает новую ложь. Наверняка девка знает больше, чем говорит. Возможно, заставят ее признаться во всем.

— Вы, случайно, не голодные? — поинтересовалась я. — Может, приготовить омлет с сыром? Хотела накормить вас варениками, но они разварились да еще выкипели. Омлет можно сделать быстро. А что скрывает Ханя, так я прекрасно знаю.

От омлета гости отказались, заявили, что не голодны, зато о Хане потребовали рассказать все, что знаю. Я охотно пошла на такую замену.

— Эта Ханя сейчас из кожи вон лезет, что бы такое придумать, обвиняющее Веслава Копеча.

Из мести. Простить себе не может, что создала ему алиби, а взять свои показания назад нельзя.

Не исключено, однако, что, бегая за Весей, она наткнулась на нечто интересное и теперь ломает голову, как бы это увязать с убийством. Особо доверять ей нельзя, но поприжать следует.

— А ты откуда это знаешь?

— Глупый вопрос. Она прибежала с доносом в комендатуру, когда я там была. Да я хорошо знаю таких озверевших девиц, готовых дать себе руку отрубить, лишь бы своего добиться.

— Значит, она пока молчит, надеясь, что парень припадет к ее стопам, лишь бы она не выдала его?

— Да, что-то в этом роде. А он держится. Вот ей и остается только месть, и, будьте уверены, она не отступится.

— Может, ты и права.

Мы стояли над развязанным свертком, перекидываясь словами. Ни Януш, ни я не формулировали четко свои предположения, скорее лишь догадывались о том, что имеет в виду каждый из нас.

— А что я говорила? — вдруг рассердилась я. — Не надо было трогать этот сверток, пусть бы себе спокойно лежал в багажнике. Тогда мы могли бы вообще умолчать о том, что нам известно. Теперь не выйдет. Так что? Запаковываем, как было, и опять заталкиваем в багажник? Но по закону подлости тогда именно этой ночью мою машину уведут. Уж поверьте мне, так всегда со мной бывает.

Януш покачал головой, глянул на меня, на измученную Гражинку и опять уставился на коллекцию.

— Об этом нужно заявить! — твердо сказал он.

— Кому? Здешним или тем?

Он немного подумал.

— Сделаю не совсем по правилам, используя свои знакомства. Ведь мы все равно официально в этом деле не фигурируем. В нем никого из нас нет! Ни тебя, ни меня, ни даже Гражинки, с которой сняли подозрения. В любом случае возврат похищенного имущества всегда засчитывается в пользу похитителя.

— Тоже мне утешение.

Я наконец села, сколько можно думать стоя?

Ноги начинают неметь и мысли путаются. От приготовления ужина я отказалась, вспомнив, что есть на ночь вредно.

Устроили совещание.

После долгих и бестолковых дебатов, окончательно запутавшись, порешили: утро вечера мудренее. Несколько укрепившая свой дух, Гражинка уехала домой на такси.


— Очень, очень неприятная история, — сокрушался Тот Пан Липский, когда мы сидели с ним за столиком в баре на Кручей. — Пани Наталья, домработница Петшака, рассказала мне обо всем. Доверилась, ведь мы знакомы с ней много лет… Даже не знаю, как и быть.

В принципе об этом я не должен никому рассказывать, хотя знаю, что пани как-то связана с этим делом. Мы беседуем неофициально, надеюсь, моя откровенность не обернется против меня?

— Одному Господу это ведомо, — честно отвечала я.

Пан Липский вздохнул.

— Ладно, чему быть, того не миновать, — обреченно промолвил он, утешая себя. — Видите ли, оказалось, что покойный пан Фялковский вел переговоры с Петшаком. Хотел купить у него брактеат Яксы из Копаницы. А пан Петшак и не собирался его продавать. Думаю, пани понимает: такой вывод я делаю из того, что услышал от пани Натальи. Она всего этого могла не знать, просто слышала кое-какие разговоры двух нумизматов, ну и передала их мне. Слышала, впрочем, довольно много. Петшак очень переживал из-за этих переговоров, а пани Наталья всегда беспокоилась о здоровье хозяина, так что на всякий случай хотела быть в курсе дела и даже иногда подслушивала. Фялковский все повышал цену… И в результате брактеат исчез.

Я чувствовала, как мои уши вырастают до гигантских размеров. А вот какое выражение придать лицу, никак не могла решить. Не сводить дикого взгляда с собеседника или сидеть с равнодушным видом? И то и другое ненатурально.

Первое может испугать пана Липского, второе обидеть. Старалась изобразить на лице умеренное внимание.

Рассказчика, казалось, не очень-то интересовало выражение моего лица, он был слишком взволнован случившимся с брактеатом.

— Украден! — всплеснул он руками. — Пани Наталья без труда догадалась — по-моему, подслушала, но это не имеет значения, — что украл его племянник пана Петшака, кажется единственный его родственник. Она называла его Ксавусем. Странное имя…

— Уменьшительное от Ксаверий, — пояснила я.

— А, так пани знает об этом? Я же говорил, что пани как-то связана с этой историей. Ну и этот Ксавусь продал монету Фялковскому, ясное дело, Фялковский тогда еще был жив. Но как-то очень скоро после этого умер. А тем временем здесь все раскрылось. Петшак пришел в ярость, хотел обратиться в полицию, однако пани Наталья умолила его не делать этого. Она этого Ксавуся, похоже, по-своему любит — воспитывала его с малолетства, чуть ли не с рождения.

Вот Петшак и смягчился, в конце концов, это сын его единственной сестры… Однако поставил условие, что брактеат к нему вернется. Пусть этот Ксавусь делает что хочет, пусть перекупит за бешеные деньги, пусть пойдет на преступление, опять украдет — ему, Петшаку, все равно, главное, чтобы монета вернулась к нему. И точка! Почти год это продолжалось, в доме — скандал за скандалом, наконец Ксавусь привез требуемую монету.

Я глубоко вдохнула, с шумом выдохнув прямо в пепельницу. К счастью, пепел полетел в другую сторону, а не на Того Пана. Пан Липский оказался столь деликатен, что бумажной салфеточкой стряхнул пепел и окурки со стола, приведя все в порядок. И продолжил рассказ.

— Вот видите, — говорил он, причем в голосе явственно нагнеталась печаль, что меня несколько удивило, ведь с аферой он ничего общего не имел. — И теперь пани Наталья переживает по двум поводам. Во-первых, пан Петшак уперся и запретил племяннику даже порог его дома переступать, особенно в его отсутствие.

Домоправительница не имеет права пускать своего воспитанника в дом — и все тут. Ни под каким предлогом. А во-вторых, она ломает голову над тем, как племянник отыскал проклятую монету. Как он ее раздобыл? Не мог перекупить за более высокую цену, потому что денег у него нет.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*