Дарья Донцова - Любовное зелье колдуна-болтуна
– Любовное зелье колдуна-болтуна? – возмутилась я. – Вы так смертельный яд называете? Оказывается, отрава всего лишь невинное любовное зелье!
– Мне так было легче, морально спокойнее, – прошептал Макс. – Я себе говорил: «Они просто пьют любовное зелье колдуна-болтуна, пьют, чтобы на время стать возлюбленными моего отца».
– Молчи! – заплакала Каролина Олеговна. – Дорогой, умоляю, закрой рот. Я найму лучшего адвоката. Солнышко, ты не преступник, ты стал игрушкой в руках сумасшедшего больного человека… его никто не мог остановить… даже я…
– Господи, – перекрестилась Раиса, – Кара-то все знала. Моя свекровь в курсе происходившего! Они с Максом вдвоем… вместе… покрывали Игоря Семеновича.
– Ради вас и внуков, – завизжала Каролина. – Скажите спасибо, что мы вас от позора спасли. Сейчас тут из-за Василия мучаемся. Какого дьявола он москвичей в Лоскутово приволок? У нас дурак Дубов полицией руководит, Федьке никогда бы правду не узнать, он безмозглый, тупой кретин!
Я мысленно похвалила Федора Михайловича. Он не стал возмущаться, не зафонтанировал поговорками, а молча смотрел в окно, делая вид, что слова Бражкиной к нему никак не относятся.
– Молчи, дорогой! – надрывалась Каролина. – Более ни слова! Завтра из Москвы прилетит лучший из лучших адвокатов.
Максим обнял мать и притянул ее к себе.
– Это не поможет. Светлана Алексеевна недавно сказала: «Я устала, поэтому открою правду». Ну так вот, я тоже очень устал. Пусть все наконец закончится. Пора поставить точку. Татьяна, это я задавил отца. Все!
Глава 40
Сначала в комнате воцарилась мертвая тишина, потом вскочил Семен:
– Что с нами будет?
– Все, кроме Максима и убийцы мэра, отправятся домой, – ответил Иван Никифорович.
Алевтина Степановна показала пальцем на Светлану Алексеевну.
– И эта шлюха тоже?
– Адюльтер осуждается общественным мнением, но в уголовном кодексе статьи за супружескую неверность нет, – ответил Глеб Валерьянович.
– Всем придется нелегко, – посочувствовала присутствующим Антонина, – вам предстоит осознать, что вы близкие родственники. Хоть и не нравится вам, но это так.
– Макса отпустят? – с надеждой спросила Оля.
– Дура, ты не поняла, что он убил нескольких женщин и отца? – воскликнул Константин. – Мерзавца посадят пожизненно, уж я постараюсь!
Оля кинулась к старшему сыну Бражкину и затрясла перед его носом кулаками.
– Давай! Начинай! А я побегу в газеты, и ты никогда не станешь мэром. Еще сделаю так, что ты убежишь в панике из Лоскутова со своей жирной бабой и тупыми детьми. Рухнула твоя карьера! Но я не отстану. Переедешь в Екатеринбург, я и там о тебе всем правду расскажу: Костя сын психа и сам сумасшедший.
– Да я тебе голову оторву! – закричала Раиса.
– Отлично, – захохотала Оля, – тогда Константин до кучи мужем убийцы станет. Круто!
– Погодите вы, – попросил разошедшихся родственников Семен. – Почему их шеф сказал: «Все, кроме Максима и убийцы мэра, отправятся домой». Но ведь нашего отца задавил мой брат, он в этом только что признался. Или…
Иван Никифорович подошел к доске, поместил на ней еще один лист бумаги и объявил:
– Вот информация от оператора мобильной связи. Игорь Бражкин солгал жене, что сидит в рабочем кабинете, хотя был за городом и беседовал с ней по сотовому, воспользовавшись услугой переадресации звонка.
– Хватит повторять одно и то же, уже слышали! – вскипел Семен.
Шеф не стал раздражаться.
– Верно, об этом мы говорили. Но есть один нюанс. Ваша мать звала мужа на ужин, и некоторое время мы считали, что она тогда находилась в собственных апартаментах. А потом наш компьютерщик решил проверить звонки на домашний телефон Бражкиных. И обнаружилась интересная штука: они тоже, оказывается, перенаправлялись на мобильник Каролины Олеговны. Ну и зачем сие ей понадобилось, если она готовила на кухне любимому супругу ужин? Обнаружив эту странность, Роберт стал изучать все соединения. И выяснил следующее. За пятнадцать минут до общения с благоверным первая леди города связалась с Максимом. Тот находился в Медянске в лаборатории. Это известно точно, потому как сначала мать звякнула сыну на сотовый, тот не отвечал, и тогда она набрала городской номер. Разговор длился пять минут. Еще информация к размышлению. Через некоторое время после того, как мэр упал на проселочную дорогу, Каролина снова позвонила мужу. Бражкин, естественно, не отозвался. Она начала разыскивать мужа, на сей раз вызывала его с домашней трубки. Потом беспокойство проявила Ирина Федоровна. А Каролина принялась названивать Константину, Семену. Макса, своего любимого сына, не беспокоила. Тот же не искал ни мать, ни отца. Костя, Сеня, Рая, Надя – все терзали сотовый Игоря Семеновича. Все, но не Максим. Почему?
– Потому что он убил отца и знал, что он не откликнется, – подал голос Василий Петрович.
– Неверный ответ, – возразил босс, вытаскивая из папки несколько снимков. – Обратите внимание на фото с дорожных камер. Господин Бражкин-младший в тот день получил гору штрафов – он летел от Медянска до Лоскутова на своем красном «Мерседесе», напрочь забыв о знаках, ограничивающих в небольших городках скорость движения, поставил личный рекорд, добрался от лаборатории до родного дома за предельно короткий срок. Нарушать правила нехорошо, но это обеспечило Максиму алиби: он не мог убить отца, потому что в момент наезда на Игоря Семеновича находился в городке Школьное, где его зафиксировал объектив. На трассе камеры отсутствуют, а вот в населенных пунктах установлены, и по сделанным стоп-кадрам для выписки штрафов понятно, как ехал приметный «мерс»: Медянск, Васильевск, Краснопрудск, Алимов, Школьное, Морозово, Каменск, Медногорск, Факельное, Лоскутово.
– Так кто задавил отца? – прошептал Константин.
Я помахала очередным документом.
– Счет из магазина, где продают «Форд Фокус». Тут значится, что Олеся Ивановна Пирогова вскоре после смерти мэра приобрела в Екатеринбурге машину черного цвета. Напомню вам, что экспертиза установила: Игоря Семеновича убил человек, сидевший за рулем автомобиля марки «Форд Фокус» именно черного цвета.
– Моего свекра переехала Пирогова? – удивилась Надежда. – Кто это такая?
– Впервые о ней слышу, – подхватила Раиса.
– Это же домработница, – сообразил Семен. – Только мы ее по отчеству никогда не зовем, Леся в нашей семье сто лет работает, можно сказать, родной стала, мои дети ее бабушкой называют.
– Олеся Ивановна не древняя старуха, – возразила я, – ей всего-то пятьдесят пять. Но вы правы, Пирогова нанялась к вам давно, будучи семнадцатилетней девушкой, она любит вас всех, предана Каролине и детям хозяйки.
– Леся? – опешил Константин. – Зачем ей убивать отца?
– Ваша домработница не совершила ничего дурного, – объяснил Иван Никифорович. – Машину ей раз в четыре года покупает Каролина, авто служит для поездок на рынок, по магазинам, короче, для хозяйственных дел. Ну не отправлять же за туалетной бумагой и стиральным порошком голубой «Бентли» жены мэра? Так вот, вскоре после смерти хозяина Пирогова попала в аварию. Олеся Ивановна выехала из ворот участка хозяев, ей стало плохо: голова закружилась, – и женщина въехала в забор. Никто не пострадал, кроме несчастного «Форда», у него были помяты капот и бампер, разбиты фары, потек радиатор. Машину чинить не стали, на следующий день приобрели новую. Мы полагаем, что убийца мэра действовал по заранее намеченному плану – подстерег Бражкина на проселочной дороге.
– Стоп! – крикнул Семен. – Светлана Алексеевна сказала, что их встреча была спонтанной, не запланированной. Как преступник мог знать заранее, что отец побежит за машиной Шаровой и очутится именно в эту минуту в нужном месте? А?
Вопрос повис в воздухе, на него никто не ответил.
К Каролине обратилась Антонина.
– Вы знали про дом и про девушек, Максим все вам рассказал. Ваш сын человек с особым строем психики, на него не действуют моральные законы, которые боится нарушить большинство людей. Кроме того, у него крайне завышенная самооценка. Он полагает, что принадлежит к элите общества; тех, кто стоит ниже, считает… ну… вроде букашек-таракашек. Макса воспитывали в атмосфере вседозволенности, ему чуть не с пеленок внушали мысль о его избранности, восхищались любыми его поступками. Надо отметить, что Максим умен, талантлив, работоспособен, школу окончил на одни пятерки, получил красный диплом в университете, блестяще защитил диссертацию. Константин и Семен не могут похвастаться подобными успехами, в их аттестатах хилые троечки, в институт парней отец кое-как впихнул. Старшие дети не особенно утруждали себя, будучи студентами, балбесничали, прогуливали лекции. Причем высшее образование оба получали в никому не известном вузе менеджмента в Красноустье, а Максим учился в Екатеринбурге. Почувствуйте разницу! Костя и Семен рано женились, чему в меру сил способствовали отец и мать, надеясь, что невестки возьмут мужей в ежовые рукавицы. Максим пока не женат, за него родители не беспокоились, к браку не подталкивали. Да, старшие братья ныне бизнесмены, но давайте скажем честно: не они создавали фирму, успешно торгующую по всей стране, пришли на готовенькое, сделанное отцом. Максим же сам добился впечатляющих успехов, стал кандидатом наук, пишет докторскую, ему пророчат звание академика.
