Дарья Донцова - Любовное зелье колдуна-болтуна
— Молчи! — закричала Каролина. — Ни слова без адвоката!
Лицо молодого ученого осунулось.
— Давайте покончим с этой историей. Да, отец заставил меня приводить к нему женщин.
— Как ты мог? — заорал Константин. — Понимаешь, что теперь с нами всеми будет? Почему ничего не рассказал мне?
— И что бы ты сделал? — с ехидцей спросил младший брат. — Я пытался уберечь семью от больших неприятностей. В первый раз отец пообещал мне, что это единичный случай. Лечение, мол, подействует, опухоль исчезнет, он опять станет прежним. Клянусь, я понятия не имел, что дом колдунов куплен папой и отделан для встреч со Светланой Алексеевной. Только сейчас услышал правду и был шокирован…
Я вспомнила удивленные глаза Максима, его растерянность, когда звучал рассказ Шаровой, поверила ему и пробормотала:
— Вот почему вы испугались и попытались помешать Светлане Алексеевне говорить. Сообразили: она могла знать правду про убийства.
Максим никак не отреагировал на мои слова, продолжил:
— Отец соврал мне, что давно купил жилье для встреч с любовницами, но про Шарову даже не намекнул. Мы с ним тогда впервые как мужик с мужиком поговорили. Он объяснил, что у них с мамой, как он выразился, «никогда упоения в бою не было», исключительно тусклый, супружеский интим раз в два-три месяца, потом мать и вовсе от него отказалась. И как поступить здоровому мужчине? В таких случаях многие разводятся, но отец не хотел детей травмировать, купил на имя Фатеева дом, и много лет его временные подружки туда приезжали. Клялся, что все бабы из Москвы, прилетают специально, в Лоскутове он ни с кем дела не имеет. Повторяю: о Светлане Алексеевне он ничего не говорил. А вот про то, что Хвостова там убирает, про покупку Фатеевым дешевых машин, на которых отец в карьер ездил, я знал. С Евдокией в домике столкнулся. Отвез девку, спустя пару часов вернулся, стал с кровати белье снимать, а старуха с улицы вошла и буднично так говорит: «Езжайте домой, Максим Игоревич, не мужское дело грязь убрать. Не волнуйтесь, приберу». Она то, что происходит, понимала, поэтому гору денег за молчание и запросила. Гадина жадная! А я поверил отцу, что девушка ему нужна всего один раз, вскоре наступит полное выздоровление. Но затем была вторая, третья, четвертая… Случилась невероятная история с Еленой… Я понял… осознал, что меня сделали серийным убийцей… спасая реноме отца, я погубил свою душу… Я виноват. Я использовал любовное зелье колдуна-болтуна.
— Любовное зелье колдуна-болтуна? — возмутилась я. — Вы так смертельный яд называете? Оказывается, отрава всего лишь невинное любовное зелье!
— Мне так было легче, морально спокойнее, — прошептал Макс. — Я себе говорил: «Они просто пьют любовное зелье колдуна-болтуна, пьют, чтобы на время стать возлюбленными моего отца».
— Молчи! — заплакала Каролина Олеговна. — Дорогой, умоляю, закрой рот. Я найму лучшего адвоката. Солнышко, ты не преступник, ты стал игрушкой в руках сумасшедшего больного человека… его никто не мог остановить… даже я…
— Господи, — перекрестилась Раиса, — Кара-то все знала. Моя свекровь в курсе происходившего! Они с Максом вдвоем… вместе… покрывали Игоря Семеновича.
— Ради вас и внуков, — завизжала Каролина. — Скажите спасибо, что мы вас от позора спасли. Сейчас тут из-за Василия мучаемся. Какого дьявола он москвичей в Лоскутово приволок? У нас дурак Дубов полицией руководит, Федьке никогда бы правду не узнать, он безмозглый, тупой кретин!
Я мысленно похвалила Федора Михайловича. Он не стал возмущаться, не зафонтанировал поговорками, а молча смотрел в окно, делая вид, что слова Бражкиной к нему никак не относятся.
— Молчи, дорогой! — надрывалась Каролина. — Более ни слова! Завтра из Москвы прилетит лучший из лучших адвокатов.
Максим обнял мать и притянул ее к себе.
— Это не поможет. Светлана Алексеевна недавно сказала: «Я устала, поэтому открою правду». Ну так вот, я тоже очень устал. Пусть все наконец закончится. Пора поставить точку. Татьяна, это я задавил отца. Все!
Глава 40
Сначала в комнате воцарилась мертвая тишина, потом вскочил Семен:
— Что с нами будет?
— Все, кроме Максима и убийцы мэра, отправятся домой, — ответил Иван Никифорович.
Алевтина Степановна показала пальцем на Светлану Алексеевну.
— И эта шлюха тоже?
— Адюльтер осуждается общественным мнением, но в уголовном кодексе статьи за супружескую неверность нет, — ответил Глеб Валерьянович.
— Всем придется нелегко, — посочувствовала присутствующим Антонина, — вам предстоит осознать, что вы близкие родственники. Хоть и не нравится вам, но это так.
— Макса отпустят? — с надеждой спросила Оля.
— Дура, ты не поняла, что он убил нескольких женщин и отца? — воскликнул Константин. — Мерзавца посадят пожизненно, уж я постараюсь!
Оля кинулась к старшему сыну Бражкину и затрясла перед его носом кулаками.
— Давай! Начинай! А я побегу в газеты, и ты никогда не станешь мэром. Еще сделаю так, что ты убежишь в панике из Лоскутова со своей жирной бабой и тупыми детьми. Рухнула твоя карьера! Но я не отстану. Переедешь в Екатеринбург, я и там о тебе всем правду расскажу: Костя сын психа и сам сумасшедший.
— Да я тебе голову оторву! — закричала Раиса.
— Отлично, — захохотала Оля, — тогда Константин до кучи мужем убийцы станет. Круто!
— Погодите вы, — попросил разошедшихся родственников Семен. — Почему их шеф сказал: «Все, кроме Максима и убийцы мэра, отправятся домой». Но ведь нашего отца задавил мой брат, он в этом только что признался. Или…
Иван Никифорович подошел к доске, поместил на ней еще один лист бумаги и объявил:
— Вот информация от оператора мобильной связи. Игорь Бражкин солгал жене, что сидит в рабочем кабинете, хотя был за городом и беседовал с ней по сотовому, воспользовавшись услугой переадресации звонка.
— Хватит повторять одно и то же, уже слышали! — вскипел Семен.
Шеф не стал раздражаться.
— Верно, об этом мы говорили. Но есть один нюанс. Ваша мать звала мужа на ужин, и некоторое время мы считали, что она тогда находилась в собственных апартаментах. А потом наш компьютерщик решил проверить звонки на домашний телефон Бражкиных. И обнаружилась интересная штука: они тоже, оказывается, перенаправлялись на мобильник Каролины Олеговны. Ну и зачем сие ей понадобилось, если она готовила на кухне любимому супругу ужин? Обнаружив эту странность, Роберт стал изучать все соединения. И выяснил следующее. За пятнадцать минут до общения с благоверным первая леди города связалась с Максимом. Тот находился в Медянске в лаборатории. Это известно точно, потому как сначала мать звякнула сыну на сотовый, тот не отвечал, и тогда она набрала городской номер. Разговор длился пять минут. Еще информация к размышлению. Через некоторое время после того, как мэр упал на проселочную дорогу, Каролина снова позвонила мужу. Бражкин, естественно, не отозвался. Она начала разыскивать мужа, на сей раз вызывала его с домашней трубки. Потом беспокойство проявила Ирина Федоровна. А Каролина принялась названивать Константину, Семену. Макса, своего любимого сына, не беспокоила. Тот же не искал ни мать, ни отца. Костя, Сеня, Рая, Надя — все терзали сотовый Игоря Семеновича. Все, но не Максим. Почему?
— Потому что он убил отца и знал, что он не откликнется, — подал голос Василий Петрович.
— Неверный ответ, — возразил босс, вытаскивая из папки несколько снимков. — Обратите внимание на фото с дорожных камер. Господин Бражкин-младший в тот день получил гору штрафов — он летел от Медянска до Лоскутова на своем красном «Мерседесе», напрочь забыв о знаках, ограничивающих в небольших городках скорость движения, поставил личный рекорд, добрался от лаборатории до родного дома за предельно короткий срок. Нарушать правила нехорошо, но это обеспечило Максиму алиби: он не мог убить отца, потому что в момент наезда на Игоря Семеновича находился в городке Школьное, где его зафиксировал объектив. На трассе камеры отсутствуют, а вот в населенных пунктах установлены, и по сделанным стоп-кадрам для выписки штрафов понятно, как ехал приметный «мерс»: Медянск, Васильевск, Краснопрудск, Алимов, Школьное, Морозово, Каменск, Медногорск, Факельное, Лоскутово.
— Так кто задавил отца? — прошептал Константин.
Я помахала очередным документом.
— Счет из магазина, где продают «Форд Фокус». Тут значится, что Олеся Ивановна Пирогова вскоре после смерти мэра приобрела в Екатеринбурге машину черного цвета. Напомню вам, что экспертиза установила: Игоря Семеновича убил человек, сидевший за рулем автомобиля марки «Форд Фокус» именно черного цвета.
— Моего свекра переехала Пирогова? — удивилась Надежда. — Кто это такая?
— Впервые о ней слышу, — подхватила Раиса.
