Татьяна Луганцева - Кутерьма вокруг хирурга
– Возраст?
– Двадцать пять, – не моргнув глазом, ответила Фрида.
– А я думаю, тридцать. Несмотря на то что сохранились вы неплохо, поздно вам начинать заниматься этим делом. – Артем Анатольевич с неприязнью посмотрел на кипу бумаг у себя на столе.
– Что же мне делать? – не ожидала такого поворота событий Фрида.
– Это ваши проблемы.
Она просто окаменела у его рабочего стола, никак не желая смириться с тем, что ее не берут в стриптизерши. Артем Анатольевич устало поднял на нее глаза.
– Что, сильно нужны деньги?
– Ну да… – призналась она.
– Могу предложить поработать подавальщицей.
– Чем? То есть кем? – не поняла она.
– Подавальщицей. Девочки между номерами должны быстро восстановиться и переодеться, и есть особы, которые должны быстро подавать им одежду, воду, менять обувь…
Такого унижения в любой другой ситуации Фрида не потерпела бы, но в сложившихся обстоятельствах она проглотила и это.
– Я согласна, может быть, я чему-нибудь научусь от девиц, и вы потом посмотрите мой танец.
– Опять она за свое! Не надейся! Возраст у тебя не тот, сухая, как вобла, да без опыта… Рожавшая? – вдруг спросил он.
– Что? А-а, нет.
– Хоть фигура не испорченная… А то некоторые еще меня уверяют, что только ребеночка родят для себя и сразу же вернутся на сцену. Приходят – грудь отвисшая, бедра круглые, живот дряблый, тьфу!
– Но детей-то кто-то должен рожать, – возразила Фрида. – Мальчиков, например, ваших будущих клиентов.
– Только не мои танцовщицы! Ладно! Иди в уборные-гримерные, спросишь Таню. Она расскажет, что делать.
– А оплата? – спросила Фрида напоследок.
– Будешь добросовестно работать, не обижу. У нас прибыльный клуб.
Таня, женщина тридцати пяти лет, встретила ее, как ни странно, приветливо.
– Помощница мне? Очень хорошо! Бывшая танцовщица? – полюбопытствовала она.
– Нет, хотела ею стать, да вот не взяли.
– Эка ты шустрая! Надо обладать или сверхъестественной красотой, или сексуальной внешностью, или иметь огромный опыт работы. Девчонки, чтобы получить такое тепленькое место работы, огонь и воду прошли. Так что не расстраивайся, будешь работать со мной в клубе, не пропадешь. Здесь такие денежные мужики появляются, а ты такая красивая, что тоже сможешь найти себе кого-нибудь. Открою тебе один секрет: девушки, работающие официантками и просто крутящиеся в клубе, чаще находят себе богатеньких любовников. Стриптизерши разогревают пыл мужиков и уходят со сцены, а тут можем появиться мы и взять их готовенькими. Смотри, здесь висят боа всех расцветок, какие только возможны. Этот шкаф предназначен для обуви девушек-танцовщиц, они носят специальные туфли на огромных платформах или на высоких каблуках, это очень эффектно выглядит со сцены и зрительно удлиняет ноги. Вот эти шкафы со всевозможной специфической одеждой для эротического танца. Каждая девушка придумывает себе образ, ты потом научишься разбираться в этих тряпочках и бюстгальтерах, шнурочках и тесемочках.
– Скажите, а где одевается Александра? – спросила Фрида.
– Ты что имеешь в виду – кличку или имя?
– Имя. Александра Беликова, – вспомнила медицинское заключение Фрида.
– А… Саша-то, а ты откуда ее знаешь?
– Я поклонница ее танца, наблюдала за ней и пыталась повторять ее движения.
– Да… Саша неплохо двигается, только она испортила себя, – задумалась «подавальщица» Таня.
– Чем?
– Вставила себе искусственную грудь и потеряла свою изюминку, я ее очень ругала за это.
– Да? Я еще не видела ее в новом образе. А внешне она тоже изменилась?
– Внешне? Лицом, что ли? Нет, такая же все, если не считать перекрашенных волос. Я тебя с ней познакомлю, поговоришь со своим кумиром. Она простая девчонка, без комплексов и без жлобства.
– А Саша не дружит ни с кем из криминала?
– Чего боишься, что ли? Откуда я знаю подробности ее личной жизни? Некоторые девчонки приторговывают собой, это есть, но это сугубо их дело. А у мужчин, посещающих клуб, удостоверение личности не спрашивают. Хотя у Шурки-то как раз есть постоянный партнер, какой-то бизнесмен из Белоруссии, с ее родины. С ним она встречается уже года три. Тут разругалась она с ним. Так как он был против ее операции. Ничего, если любит, примет любой… Ты возьми эти костюмы и отнеси в подвал. Там пластмассовый синий бак, положишь белье в стирку.
Фрида подчинилась, тем более что она узнала все, что хотела, и сделать это оказалось гораздо проще и легче, чем она планировала. Уже в дверях с ворохом грязной одежды ее перехватил менеджер клуба Артем Анатольевич.
– Значит, говоришь, окончила курсы эротического танца?
– Да, – честно ответила Фрида.
– Выйдешь сейчас на сцену, черт с тобой!
– Что? Когда? – оторопела она.
– Сейчас! – взревел Артем Анатольевич.
– Ну, вы же только что говорили… – Сердце Фриды забилось с угрожающей частотой.
– А ты что – передумала? Это твой шанс! Одна девица подвернула ногу, другая улетела с очередным кавалером, у третьей – первый день месячных, лежит пластом. Эх, избаловал я вас! Короче, Таня, одень ее во что-нибудь вызывающее, будем забивать отсутствие настоящей подготовки голым телом, и вперед.
Фрида и слова не смогла вымолвить в ответ, руки и ноги ее похолодели, грязное белье вывалилось бы на пол, не подхвати его Татьяна.
– Как тебе повезло! – восхищенно воскликнула та. – Первый день пришла, и сразу в дамках, то есть на сцене! Что ты остолбенела? Бежим одеваться! Артем Анатольевич не любит повторять дважды. Ты должна показать себя во всей красе, и тогда тебе разрешат быть во втором составе, а понравишься публике, так и в первом. Ну и что, что возраст, главное – изюминка, а она у тебя есть! Надевай вот это золотое бикини с перьями и вот эти золотые босоножки с ремешками вокруг икр. Побольше экспрессии. Брюнетка-вамп! Губы – красной помадой, волосы – блестящим лаком, и вперед! – комментировала Таня.
– В туалет хочу… – вмиг севшим, тоненьким, даже писклявым голоском сказала Фрида.
– Это рядом со второй гримерной!
– Я сейчас…
Фрида вползла в туалет и кинула взгляд на спасительное окошко. Оно было, и это не могло не греть душу. Она с такой силой вцепилась за фрамугу, что думала, что вытянет раму вместе со стеной. На полпути к свободе ноги Фриды ухватили чьи-то сильные руки.
– Вот что я говорю! Я так и знала, что она хочет смыться. Все ходит, разведывает, вынюхивает, – затараторила Татьяна Артему Анатольевичу. Последний держал свою добычу за ноги мертвой хваткой и ухмылялся – видимо, он был доволен видом снизу.
– А птичка-то не простая оказалась. Или ты идешь туда, для чего ты и пришла, или я поговорю с тобой по-другому, и ты не только танцевать не сможешь, ты и ходить не будешь. А после вечернего выступления будет прописка, – сказал менеджер клуба.
– Какая еще прописка?
– У меня в постели, таков у нас обычай, – охотно пояснил Артем Анатольевич.
Татьяна в подтверждение его слов энергично затрясла головой.
– А нельзя нарушить обычай? – поинтересовалась Фрида. – Может, я предпочитаю женщин?
– Предпочитать ты можешь кого угодно, а спать будешь со мной, – хохотнул веселый, скорее всего подогретый спиртным, менеджер. – А теперь на сцену! На сцену!
Фриде ничего не оставалось делать, как онемевшими, холодными, словно у лягушки лапы, руками раздеться и, подбадриваемой Таней, которая оказалась не такой уж и простой, нацепить блестящее бикини, на взгляд самой Фриды верх безвкусицы. Ремешки босоножек больно врезались в икры, хорошая, качественная обувь не могла так кричаще выглядеть, и эти золотые босоножки были из какой-нибудь дешевой клеенки.
– Давай вперед, прояви свои артистические способности, – подталкивала ее в спину Татьяна. – Танцуй медленно, больше изгибайся и улыбайся. Выбери в мужской публике самое заинтересованное лицо, должна же ты кому-нибудь понравиться, и работай на него. Раздеваешься: сначала верх, затем низ…
Каким путем Фрида дошла до сцены, она и не помнила, в глазах был туман. Таня, как буксир, тащила ее. Навстречу пролетали голые девицы, блестящие от пота и блесток. Она поражалась сама себе, ведь практически она никогда так не волновалась перед выходом на сцену, а сейчас ее просто охватил вселенский ужас. Сцена выделялась в зале ярким, разноцветным пятном, а динамики оглушали ритмичной музыкой. Фриду вытолкнули на сцену, и ее выход, как каждое появление новой танцовщицы, встретили аплодисментами. Фрида поняла, что ей предстоит пережить этот позор, а стараться танцевать плохо ей не придется, так как в таком деревянном состоянии хорошо и не получится. Она не хотела быть включенной ни в запасной состав, ни в основной, но больше всего ее пугала перспектива быть «прописанной» в постели Артема Анатольевича.
«Как же мне страшно и тягостно, никогда не чувствовала себя так паршиво на сцене. Так, что говорила Таня? Найти заинтересованное лицо… Где оно?»
