Дарья Донцова - Каникулы в Простофилино
– Нет, вы, наверное, не туда попали.
– Туда, туда! Вон как все повернулось! Кормили оборванку, одевали, обували, пригрели гадину на груди, а она выросла и начала везде рыться! Сука!
Последнее слово прозвучало знакомо звонко, и я ахнула.
– Милочка, ты?
– Верно.
– Что случилось?
– Она еще спрашивает! Передай своему менту недоделанному: может не стараться. Ему ничего не доказать, – зачастила подруга детства. – Да и доказывать нечего. Не-че-го! Не найдете ничего. Ни-че-го! И не отнимете! Желаю тебе всего плохого за все то хорошее, что я для тебя сделала!
Из телефона полетели короткие гудки, я потрясла головой. Что случилось с Милкой? Наверное, она обиделась на меня, ведь я ни разу не позвонила подруге со дня похорон дяди Антона и тети Ани. Конечно, поступила некрасиво, но ведь имелась веская причина – я искала человека, который убил родителей Милы, и нашла его. Это Эльза Генриховна. У Милочки просто снесло крышу. Но на бывшую одноклассницу сердиться нельзя, от горя у людей часто мутится разум. Надо перезвонить ей, договориться о встрече.
Вздрагивая от внезапно налетевшего озноба, я вытащила из телефонной книжки номер Милки.
– Алло, – ответил мужской голос.
– Простите, наверное, ошиблась, – вздохнула я.
– Может, и так. Какой номер набирали? – незлобиво поинтересовался незнакомец.
Я машинально назвала цифры.
– Это мой телефон, – радостно заявил парень, – вчера купил.
Забыв сказать «спасибо», я набрала домашний номер Милы. Сначала никто не подходил, затем включился автоответчик: «Здравствуйте. Если вас заинтересовало объявление о продаже данного особняка, просьба обращаться в компанию «ДИТ», к Алексею Мамонову. Звоните по телефону…»
В полном изумлении я отсоединилась. Что происходит? Мила сменила мобильный и выставила дом на торги? Она и впрямь сошла с ума? Ей нужен психиатр!
Телефон вновь затрезвонил.
– Алло, – прошептала я. – Федор?
– Нет, всего лишь родной муж, – ответил Олег. – Хотел узнать, как дела. Когда домой приедешь?
– Думала уже сейчас отправляться, но случилось нечто непредвиденное, – промямлила я. – Похоже, Милка ума лишилась. Позвонила, обзывалась по-всякому…
Куприн кашлянул.
– Ну… не обращай внимания… Иногда дружба разрушается.
– Ты что-то знаешь?
– Ну…
– Говори!
– Ну…
– Олег!
– Не по телефону же, – заюлил супруг.
– Через четверть часа буду в кафе «Гут», – закричала я. – Если не хочешь иметь дело со мной, то немедленно кати на встречу со мной!
– Замечательная фраза, – попытался съехидничать Олег, но я, сунув мобильный в карман, уже неслась к машине, забыв обо всем на свете.
Очевидно, Олег тоже сразу поехал в кафе, потому что, когда я вошла в небольшой зал, муж уже сидел за столиком.
– Выпей кофейку, – слишком заботливо сказал он, – съешь пирожное. А главное – не нервничай.
Я похолодела.
– Что случилось?
– Все замечательно! – фальшиво весело воскликнул Олег.
– Немедленно рассказывай!
Куприн залпом осушил бокал минералки.
– Не отстану, пока не узнаю, что произошло, – мрачно пригрозила я.
Олег кивнул.
– Ладно. Пойми, не хотел тебя волновать. Да и зачем? Хотя, конечно, продемонстрировал позицию страуса. Рано или поздно ты все равно начала бы задавать вопросы. Опять же твоя манера писать рукописи лишь о лично пережитых приключениях сыграла в моем решении не последнюю роль.
– При чем тут книги? – осведомилась я. – Намекаешь на то, что являюсь не настоящей писательницей, а особой, которая, словно журналист, просто складно описывает происшествия? Но я всегда честно признавалась: господь не дал фантазии, у меня иной дар!
– Точно, – перебил Олег, – ты гениально вляпываешься в неприятности. Ладно, не дуйся. Я горжусь тобой и считаю великолепной писательницей. Ну какая разница, где литератор черпает вдохновение? Один самозабвенно врет, а другому надо непременно походить по улицам, где развернется действие его романа. Читателю неинтересна кухня, ему важен конечный результат. У тебя получаются хорошие детективы. Правда, с точки зрения мента ты допускаешь ляпы, но, с другой стороны, ведь не кропаешь пособия для школы милиции. Да и материально нам теперь хорошо. Я тут принял решение: раз у жены все получается и ей платят неплохие деньги, мой долг помогать ей. Ну… создавать условия… Понимаешь?
Я чуть не прослезилась.
– Милый!
– Вот поэтому и не стал рассказывать правду, – неожиданно заявил Олег. – Ты так увлеченно наваяла рукопись про Эльзу-убийцу! К чему было лезть с ненужными подробностями? Да и размоталось дело до конца тогда, когда ты уже эпилог завершала. Ну сообщу истину, и что? Бросишься переделывать книгу, изнервничаешься, нарушишь срок сдачи рукописи. Читателю-то фиолетово, как оно на самом деле было, ему хватит Эльзы-убийцы.
Я чуть не свалилась под стол.
– Немедленно рассказывай все!
– Ты сегодня сдала книгу?
– Да!
Куприн поманил официантку, попросил еще кофе, затем слишком подробно начал расспрашивать ее о пирогах.
– Это тебя не спасет! – не выдержала я. – Все равно придется признаваться! Как ты мог обмануть меня?
– Можно выполнять заказ? – пролепетала, покраснев, девушка с подносом.
– Да, – велела я и вновь налетела на Олега: – А теперь выполняй мой заказ. Хочу все знать!
– «Орешек знаний тверд, но все же мы не привыкли отступать, нам расколоть его поможет киножурнал «Хочу все знать»… Помнишь такой? – попытался вывернуться муж. – Его в моем детстве показывали.
– Во времена твоего детства я еще не жила. Начинай!
Куприн сложил руки на столе.
– Хорошо, но предупреждаю сразу, кой о чем я просто догадался, додумал. Ладно, слушай.
Милочке Каркиной очень повезло с родителями. Антон Петрович и Анна Семеновна обожали дочь, никогда ей не перечили и считали, что девочка у них растет гениальная. Конечно, сначала родителям хотелось видеть Милу кандидатом наук, ботаником, но и художница тоже неплохо. Каркины находили у доченьки лишь одни положительные черты, отрицательных не замечали, а во всех жизненных передрягах, происходивших с кровиночкой, становились на сторону чада. Но и Антон, и Анна являлись преподавателями, они не только изучали растения, но и читали лекции, вели семинары, и характеры у мужа с женой были «учительские». На голову Милки постоянно сыпались, нет, не упреки, а наставления. Родители из самых благих побуждений начинали объяснять дочери ее ошибки.
Например, она развелась с очередным мужем? «Милочка, тебе надо научиться готовить, ни один мужчина не согласится питаться супами из пакетов», – принималась зудеть Анна Семеновна. Она говорила правильные, умные слова, Милке следовало к ним прислушаться, но у нее, как почти у всех «преподавательских» детей, выработался стойкий иммунитет к нравоучениям. Едва мама открывала рот, Милка начинала злиться или попросту отключалась.
С годами младшая Каркина стала поспокойней, к тому же родители как-то вдруг разбогатели и перестали говорить дочери о необходимости найти «хлебную» профессию…
– Мне казалось, что дядя Антон и тетя Аня вполне довольны тем, что их дочь малюет картины, – перебила я Олега. – Они никогда не заставляли Милу бросить мольберт и кисти.
– Это при тебе, – кивнул Олег. – Каркины – интеллигентные люди, они не обсуждали свои проблемы в присутствии посторонних. А ты, хоть и близкая подруга Милы, но не родная, поэтому видела лишь внешнюю сторону отношений – полнейший штиль, любовь и ласку. Но поверь, после твоего ухода в гостиной Каркиных порой вспыхивали скандалы.
– А ты-то откуда знаешь?
Олег усмехнулся.
– Чаще всего люди не воспринимают домработницу как человека, считают бродячим веником, но у поломоек имеются глаза, уши и хорошая память. Горничная Лариса откровенно поговорила с нами, и выяснилось много интересного…
Антон Петрович частенько говорил дочери:
– Твои картины покупаю я. Вдруг умру, как жить станешь?
– Доченька, опомнись, – подпевала мужу Анна Семеновна, – мы не молоды, учись управлению фирмой, передадим дело тебе.
– Отстаньте! – злилась Милка, и вспыхивал безобразный скандал.
Но со временем старикам удалось-таки приставить Милу к фирме; художница, скрипя зубами, стала изучать семейный бизнес, и спустя полгода Каркины схватились за голову. Мила абсолютно не подходила на роль управляющей! Она повышала по службе тех, кто говорил ей комплименты, самозабвенно собирала сплетни, развела «наушников», нашептывающих гадости про коллег, и выбрасывала на улицу отличных специалистов, которые говорили ей прямо:
– Людмила Антоновна, вам лучше поучиться, почитать книги, а уж потом заходить на склад и менять там температуру воздуха.
С такими людьми новая начальница расправлялась безжалостно. При этом старшие-то Каркины думали, что доченька замечательно обходится с сотрудниками, и сосредоточили свое внимание на закупке растений, переложив на Милу внутренние заботы фирмы.
