Керри Гринвуд - Радости земные
– Леди…
Волк сразу все понял, дал мне пластиковый стаканчик с надписью «Отрицательный резус-фактор» и налил такой же жидкости в плошку с надписью «Собака». Я поставила плошку на пол. Понимаю, что это нехорошо, но мне это понравилось. И еще как!
Госпожа Дред поставила ногу в туфле на шпильке на бронзовый поручень, и мы осмотрелись. Зеркало в роскошной оправе ничего не отражало. Ловко придумано. Казалось, зал пульсирует в ритме трэш-метала. Я заметила, что здесь великое множество вампиров. Бледный цвет лица, кроваво-красные губы и острые клыки, рубашки с рюшами у мужчин и стильные саваны у женщин. Мимо меня скользнула тенью девушка, Офелия с картины Миллеса – в платье до пола, щедро украшенном цветами из последнего букета – анютины глазки, рута, розмарин… И никаких фиалок. «Они все увяли, когда умер мой отец». Длинные распущенные волосы выглядели мокрыми и весьма натурально липли к бледному зеленоватому лицу утопленницы.
Потом мимо нас прошествовали три готиста в коже: девица в платье до колен с шипами на всех возможных и невозможных местах и два парня, слегка прикрытые кожаными полосками разной ширины. Я обратила внимание, что все, кроме босоногих девиц в саванах, были в высоких сапогах. В жизни не видела такой занятной публики! Нет, я, конечно, бывала на маскарадах и костюмированных вечеринках. Как правило, там все в костюмах, взятых напрокат, и поэтому чувствуют себя не слишком удобно. А тут ощущается полет фантазии. Кто бы ни трудился над телом той практически полностью обнаженной девицы, разрисовывая его хной, в результате получилось истинное произведение искусства. А вон тот парень наверняка провел все выходные, творя себе костюм, – сколько же у него заклепок и шипов на кожаных штанах! А как самозабвенно танцуют! Да, они живут мечтой.
Правда, мечта, прямо скажем, загробная. Для них единственный шанс обрести вечную жизнь – быть укушенными вампиром. Но, как справедливо заметил Дэниел, это всего лишь игра, зато у них есть цель в жизни. Я отхлебнула вина, которое оказалось на редкость вкусным. Дэниел сжал мне колено:
– Леди будет танцевать?
– А с тобой можно? – шепнула я в ответ.
Дэниел читал по моим губам. Я понимаю, глупо шептать там, где по ушам бьет «Блёдхаг», повествуя о литературных достоинствах Фрэнка Герберта и извергая грохот, сравнимый разве что с шумом от приземляющегося Боинга-747.
– Взмахни плеткой. Прикажи мне встать. И тогда мы станцуем, – прочитала я ответ по губам Дэниела.
Поставив на стойку пустой бокал, я потянула за поводок и приказала:
– Встать!
Размахнулась, хлестнула Дэниела плеткой по плечу, чуть не выпалила «извини», но вовремя прикусила язык – не надо выпадать из образа. Дэниел поднялся с колен, покорно склонив голову. Я протянула к нему руку с плеткой, приподняла его подбородок и велела:
– Танцевать!
И тут же Дэниел, прижав меня к себе, устремился в гущу толпы. На его губах алел след моей помады. Я поцеловала его снова. Со мной что-то происходило, и дело было не только в костюме и необычной обстановке. Я чувствовала себя сильной и властной. Краем глаза я заметила, что госпожа Дред пьет очередной бокал «Отрицательного резус-фактора» и улыбается мне. Корсет и платье мешали мне ощущать тело Дэниела, зато я могла гладить его по голой спине и плечам, осязать кончиками пальцев гладкую кожу, налитые мускулы… И сознавать, что он мой.
Внезапно музыка смолкла. Танцующие замерли. А потом волки-оборотни, утопленницы и вампиры дружно принялись отвешивать поклоны и делать реверансы. Кто-то шел сквозь толпу, деля ее словно пророк Моисей Красное море.
Когда Лестат проходил мимо меня, я тоже расстаралась и отвесила книксен – не зря же я училась в танцевальной школе лет сто тому назад. Дэниел опустился на колени и пригнул голову к полу. Госпожа Дред подошла к нам, положила руку мне на плечо и тоже поклонилась. Слегка. Госпожа Дред не из тех, кто раболепствует. Однако перед Лестатом голову склоняли все. Худощавый, в костюме восемнадцатого века – расшитый жилет, рубаха с рюшами и широким галстуком, длинная трость с золотой росписью… Золотистые волосы были перехвачены черной лентой. Шел он медленно, отвечая на поклоны кивком головы. А за ним следом шел слуга в крестьянском наряде. Лестат и его персональный Игорь.
Подойдя к госпоже Дред, Повелитель Вампиров остановился и слегка поклонился – так приветствуют друг друга две монаршие особы.
– Госпожа, – сказал он.
– Повелитель, – ответила госпожа Дред, – позвольте представить вам Леди Медузу.
До чего же у него странные глаза, без радужки и белка – весь глаз бархатно-черный. Лестат смотрел на меня, а я гадала, о чем же он думает. Ведь глаза – зеркало души, а у этого типа, очевидно, не было души. Он протянул мне руку с перстнями на пальцах. Я присела в низком поклоне и снова выпрямилась. Взяв мою руку, он поцеловал ее. Губы у него были сухие как рот ящерицы.
– Я – Лестат. Я дарю смерть, – сказал он. – Удостоите ли вы меня своим обществом и обществом вашего замечательного… питомца?
Я натянула поводок, и Дэниел подполз ближе. Лестат оттолкнул его носком начищенного до блеска сапога. Я взяла вампира под руку и пошла с ним сквозь толпу. При его приближении дверь открылась, Лестат сказал: «Фауст». Женщина в белом из романа Уилки Коллинз посторонилась, пропуская нас внутрь. Как только за нами закрылась дверь, снова заиграл «Блёдхаг», но толстая стена словно отрезала нас от шума.
Мы зашли в зал, завешенный красным плюшем и здорово напоминавший кинотеатр начала прошлого века. Вдоль стен стояло множество кресел и диванов, а за портьерами, подозреваю я, скрывались альковы для интимных свиданий. Центр зала оставался свободным, где пар двадцать собрались танцевать. Тут были по большей части вампиры, за исключением двух господ с рабынями и одной госпожи, тоже с рабыней. Мой Дэниел был лучше всех. Лестат жестом приказал Игорю взять Дэниела за поводок, а сам пригласил меня на танец.
А вот это мне уже не понравилось! Во-первых, я разучивала бальные танцы в одиночку, а во-вторых, если честно, в танцевальной школе никогда не была первой ученицей. Я боялась опозориться, однако выхода из этой ситуации у меня не было.
Заиграла музыка. На этот раз ее исполняла не металлическая группа, а камерный оркестр. Вещь была мне знакома. «Bella, qui tiens ma vie». Значит, мы будем танцевать павану, а это может любой. Уверяю вас, даже глуховатого орангутана можно научить этому танцу. Я вздохнула с облегчением.
Традиционно павану танцевали, чтобы каждый мог показать себя и посмотреть на других, ну и понять, кто с кем танцует. В этом зале танец имел точно такую же функцию. Мы танцевали – три шага вперед, три шага назад и снова вперед. Кавалер опускается на одно колено, а дама изящно его огибает. Затем кавалер движется вокруг стоящей дамы. И снова шаги вперед. Когда окружающие вдоволь насмотрятся и насплетничаются, танец завершается всеобщими поклонами. Очень мило, не так ли? Идеальный танец – можно наблюдать и общаться.
Но, как выяснилось, Лестат не горел желанием разговаривать. Судя по благоговейному трепету, который Повелитель Вампиров внушал всем окружающим, заводить разговор первой мне не следовало. И я занялась наблюдением. Сильное влияние Баффи. Два Спайка с вытравленными волосами. Гармония. Глория в красном платье с узором из сердец анатомически правильной формы. Несколько скуби: две Уиллоу и Тара в длинном зеленом платье. Несколько демонов и отличная кошка-оборотень – дама в обтягивающем меховом костюме с весьма убедительным хвостом.
Ну что, похоже на сборище персонажей научной фантастики. Только Клингонов маловато. Нет «чужих». Нет девушек с голубой кожей. Никакой лайкры. Уже хорошо.
Мы продолжали танцевать павану. Я заметила, что Игорь держит Дэниела за поводок так крепко, что бедняге пришлось присесть на корточки. Что я могу сказать? Здесь собралась публика, эксцентричная разве что в одежде и теме разговоров, но не более того. Госпожа Дред к нам так и не присоединилась. Наверное, ее владения этажом ниже, в подземелье.
– Забавный у вас питомец! – нарушил молчание Лестат. – Давно он у вас?
– Несколько недель, господин, – ответила я и добавила: – Занятный у вас клуб, Повелитель. Давно он у вас?
– Несколько веков, – ответил он. – С него и начался этот город. Когда корабль с моим гробом в трюме во время шторма сбился с пути и причалил к этим берегам, здесь не было ничего, кроме болота и реки.
– Тогда вам, должно быть, приходилось голодать, Повелитель, – подыграла ему я.
– Я был сыт, – ответил он, облизнув губы. – Хотя, конечно, последнее время все изменилось к лучшему. И я буду здесь тогда, когда город исчезнет. Когда башни рухнут, река выйдет из берегов и здесь снова будет лишь болото.
– Вечный повелитель, – пробормотала я.
Лестат взглянул на меня с одобрением. И где только Анита Блейк, охотница на вампиров, когда она мне так нужна?
