Дарья Калинина - Веник алых роз
— Ты на свидетельские показания посмотри!
Мариша посмотрела. Тут дела обстояли несколько лучше. Во всяком случае, почерк у свидетелей произошедшего был значительно более четкий. Особенно у одного свидетеля, который следствием и признавался главным. А посмотрев на подпись, Мариша невольно ахнула.
— Теперь ты поняла, чем она его держала все эти годы? — торжествующе посмотрел на Маришу Руслан.
Мариша кивнула и снова перевела взгляд на ровные строчки, в которых гражданка Нина Примакова излагала свои подробные показания о том, как на ее глазах Краснову Ирину Леонидовну трое граждан подбили на прыжок через огромный костер, в результате которого девушка не долетела до противоположного края кострища, а упала в огонь, повредив себе при падении ногу. Выбраться из огня девушка не смогла и скончалась от полученных ожогов.
Вывих ноги был выявлен экспертами уже после констатации факта смерти. А показания свидетельницы Примаковой отличались особой красочностью. Читая их, Мариша чувствовала легкий озноб. Нинель надо было стать писательницей, тогда бы ее карьера стартовала резко вверх без участия всяких там Климентиев. И наконец, дочитав уголовное дело до конца, Мариша поняла, что теперь у них с Русланом наконец-то есть доказательства.
Кроме трех участников, понесших наказание за смерть Ирины Красновой, в компании были еще два человека, которые на момент трагедии отлучались и, по словам Примаковой, участия в смертельно опасной забаве, закончившейся смертью девушки, не принимали. Этими двумя были господин Столпов и господин Сидоров Климентий Михайлович.
ГЛАВА 15
— И вот мы снова встретились с вами, уважаемый господин Климентий, — сказал Руслан, входя в комнату с камином, возле которого, устроившись в кресле, сидел хозяин дома.
— Чем обязан? — сухо спросил у него Климентий. — Вы что, уже нашли убийцу Нинель и Столпова? И где он?
— Нашли, — кивнул Руслан. — И кстати говоря, вы его отлично знаете.
— В самом деле? — слегка оживился Климентий. — И кто же он?
— Знаете что, не надо тут перед нами комедию ломать и изображать из себя святую невинность! — вознегодовала Мариша. — Вам это уже не поможет. Мы теперь знаем про вас все!
— Все? — с иронией переспросил у нее Климентий. — Смею вас заверить, вы ошибаетесь. Все о самом себе даже я сам не знаю.
— Мы знаем, что это вы убили Нинель! — сердито бросила в лицо Мариша. — И не отпирайтесь! Мы знаем, чем она вас шантажировала все эти годы! Имя Ирины Красновой вам о чем-нибудь говорит? А! Вы побледнели. Значит, имя вам это знакомо!
Климентий, который и в самом деле побледнел, отвернулся в сторону.
— Нинель вас шантажировала своими показаниями, в которых вы белый и пушистый, — продолжала наступать на него Мариша. — Но в конце концов ваше терпение лопнуло, вам надоело изображать из себя ее любовника и финансировать все спектакли с ее участием. А может быть, она захотела от вас слишком многого. И вы решили, что раз вам сошла с рук смерть одной женщины, то, вполне возможно, сойдет и вторая. Вот!
Климентий рывком поднялся из своего кресла и стремительно пересек комнату.
— Вы в самом деле знаете об этом? — кинул он на Руслана с Маришей удивленный взгляд. — Но откуда? Вы нашли свидетелей? Честно скажу, я поражен. Никак не думал, что вы проявите подобную прыть. Когда вы явились ко мне с этим идиотским предложением расследовать частным порядком смерть Нинель, я только расхохотался над вами в душе. Более непохожих на сыщиков людей трудно себе представить. Безмозглая блондинка и папенькин сынок, никчемный бумагомаратель.
— Вы не очень-то, — нахмурилась Мариша. — А на будущее вам совет: никогда не судите о человеке по первому впечатлению.
— Обязательно учту, — издевательски поклонился в ее сторону Климентий. — Но так все же, откуда вы все узнали? Или эта стерва Нинель все-таки оставила после себя какие-то бумаги?
— Не беспокойтесь, она с вами вела честную игру. Мы сами съездили в архив отделения милиции, к которому относится местность возле деревни Березово, и там нашли уголовное дело о смерти молодой девушки — Красновой Ирины. Оттуда мы и узнали, что вы, господин Климентий, проходили свидетелем по делу о ее смерти. Как мы вышли на это отделение милиции, позвольте утаить.
— Да, Ирочка, Ирочка, — пробормотал Климентий. — Был за мной этот грех, девушка погибла, признаю. Но выводы, которые вы сделали, в корне не верны. Я не убивал Нинель. И Ирочку я не убивал.
— Что вы говорите! Что же, девушка сама в огонь сиганула?
— Сама! — с вызовом воскликнул Климентий. — Никто ее насильно туда не толкал! Этого даже Нинель никогда не говорила. Потому что этого не было. Не было, понимаете? И не могло быть! Я умею держать себя в руках! Умею.
— Мы понимаем лишь то, что девушка все же погибла и вам ее смерть грозила крупными неприятностями, судебным разбирательством, возможно, тюрьмой, — не сдавалась Мариша. — Той самой тюрьмой, от которой вас спасла Нинель, дав заведомо ложные показания в вашу пользу.
— Нет, нет, не такие уж они были и ложные, — запротестовал Климентий. — Она по моей просьбе лишь немного подкорректировала случившееся. Но уверяю вас, самую малость. Просто она изложила события так, чтобы у следствия не осталось ко мне совсем никаких вопросов.
— Очень интересно будет послушать, что же произошло на самом деле, — сказала Мариша.
— Вам в самом деле интересно? — с издевкой спросил Климентий. — Странно, мне показалось, что вы уже все и так выяснили.
— Кое-какие вопросы все же остались, — призналась Мариша.
Климентий метнул на нее такой сумрачный взгляд, что она невольно порадовалась, что они находятся не наедине друг с другом.
— Что же, раз вы уже и так в курсе, то я могу вам рассказать, как было дело, — немного подумав, произнес Климентий. — Пожалуй, даже лучше все рассказать сейчас. Иначе у вас может создаться ложное представление об этой истории.
Мариша кивнула и уселась на диван, жестом предложив Руслану присоединиться к ней. Климентий сел напротив. Он заметно нервничал.
— На самом деле Ира сама виновата, — сказал он. — И я повторяю, насильно ее никто через костер не заставлял прыгать. Она сама захотела. Кто же мог знать, что все так получится!
История была совершенно нелепа, но, как ни странно, Мариша с Русланом сразу же поверили в нее. Она была вполне в духе Климентия с его любовью к театральным розыгрышам и вообще ко всему бутафорскому и мистическому.
— Ирочка мне нравилась, — начал он свой рассказ. — Поверьте, я вам говорю чистую правду. Она была прелестное дитя, в меру наивное, в меру глупое и в меру экзальтированное. Меня она забавляла. Не уверен, что из нее выросла бы прекрасная женщина, вполне возможно, она бы превратилась в глупую истеричку, но тогда ее юность все сглаживала.
В тот роковой вечер довольно большая компания, состоящая из Климентия, Столпова и еще трех артистов из его театра, отправились на природу, праздновать ночь Ивана Купалы. Тогда всем казалось, что это отличная, просто великолепная идея. Свежая и в меру интригующая. Разумеется, для поездки было закуплено много провизии, а особенно выпивки.
— Когда мы оказались на месте, то все, исключая меня и Столпова, были уже изрядно пьяны. Конечно, мы с ним тоже постарались быстро догнать остальных, но у нас это не слишком хорошо получилось. Затем кто-то вспомнил, ради чего мы поехали на природу, стали вспоминать разные обряды и обычаи. Девушки отправились пускать венки и купаться обнаженными, а мужчины разложили костер. Дров там было в избытке, недалеко пролегала заброшенная просека с сушняком. Обычного костерка нам показалось мало. И мы смотались на машинах и привезли с просеки дров для настоящего кострища. Расположили мы его в неглубоком овраге. Теперь-то я понимаю, что костер и в самом деле получился у нас слишком уж велик. И еще задним умом я понимаю, что прыгать через него было сущим безумием. Дрова мы сложили кое-как, но зато навалили их целую груду. Именно беспорядочную груду. Понятно, такой костер загораться никак не хотел. Потом кто-то догадался облить дрова бензином, и они жарко полыхнули.
— И вы стали прыгать? Все?
— Да, — тяжело кивнул Климентий. — Мы прыгали. Все. Кроме Иры.
С этими словами он налил себе коньяка и одним махом осушил бокал. Руки у него при этом заметно дрожали. Похоже, воспоминания не на шутку растревожили его душу.
— Так вот, Ирочка боялась и все время отказывалась, утверждая, что ей гадалка велела остерегаться огня и всего, что с ним связано. Но мы подняли девушку на смех. Каюсь, я потешался больше всех. К тому времени я уже был очень и очень навеселе. Алкоголь ударил мне в голову. И мне почему-то показалось необыкновенно важным заставить Ирочку прыгнуть. Я просто из кожи лез вон, чтобы настоять на своем. Столпов это заметил и тоже принялся уговаривать девушку. К нам присоединились все актеры. Одним словом, мы довели бедняжку почти до истерики. И в конце концов она согласилась.
