Ирина Хрусталева - С легким наваром
– Так у нас что, какое-нибудь событие? – спросила Вероника.
– О событиях потом, а сейчас поехали. Светочка, Юленька, очень приятно было снова вас повидать, передавайте от меня Виктору привет, а Ромку, мамочка, поцелуй за меня сама, а то я боюсь уколоть его нежную щечку щетиной.
Светлана проводила друзей до двери, и они, спустившись во двор, сели в машину.
Глава 32
– Роман, теперь мне хотелось бы услышать твои объяснения по поводу ночного клуба. Откуда ты про него узнал?
– Для этого еще не пришло время, моя милая. Не гони лошадей. Скажу тебе только то, что в клубе будет Сергей Никитин, следователь, про которого я говорил. Он придет туда со своей женой Ларисой. Теперь я хочу поговорить с тобой совсем о другом. Ты напишешь иск в суд по поводу возбуждения тяжбы со своим супругом. Со мной ты должна заключить договор о том, что нанимаешь меня своим адвокатом. Делу пора давать официальный ход, кое-что мне удалось узнать, и это сейчас сыграет только в твою пользу. Уверяю, что дело будет выиграно, это как дважды два.
– Мне, если честно, как-то уже наплевать, лишь бы там не было криминала. Я имею в виду настоящего криминала.
– Ну, на этот счет я тебя могу немного успокоить. Никакого особого криминала я пока не нашел, не считая незаконных финансовых операций. Но за это в тюрьму не сажают, хотя могут, конечно, лишить лицензии или наложить штраф. Но все это верхняя часть айсберга, а что творится внизу, то мне неведомо. Раздобыть такого рода информацию достаточно сложно. Сейчас люди, занимающиеся более-менее прибыльным бизнесом, научились очень хорошо прятать концы в воду. Я не хочу забивать тебе голову разными тонкостями, все равно не поймешь. Просто предоставь мне право заниматься всем самому.
– Хорошо, Ром, делай так, как считаешь нужным. Что от меня требуется, я предоставлю.
– Вот и хорошо, – и он чмокнул Веронику в щеку.
– Нужно к матери заехать, – спохватилась она.
– Зачем?
– Хочу денег у нее взять, у меня же совсем ничего не осталось.
– Если ты не против, позволь мне об этом позаботиться, – проворчал Роман.
– Против, – тут же выпалила она, – и очень тебя прошу, не спрашивай почему.
– Дело, конечно, твое, но знай, что обижаешь меня, можно сказать, кровно. Не думай, что я хочу тебя купить этим, просто отношусь к тебе по-особому. Да что я тебе объясняю, ты и сама не маленькая и прекрасно все видишь.
Веронике впервые за все время их знакомства хотелось съязвить по поводу его жены, но она сдержалась и ничего не стала говорить.
«Если захочет, то он сам скажет», – подумала она.
Честно говоря, ее не совсем устраивало подвешенное состояние, но и в то же время она панически боялась, что если заведет этот неприятный разговор, то потеряет Романа раз и навсегда.
Роман подъехал к дому Анны Михайловны и остался ждать Веронику в машине. Она вернулась буквально через десять минут и, хохоча, показала ему пачку долларов.
– Представляешь, Аннушки нет дома, она отъехала в парикмахерскую, а Эдвард, когда увидел мое расстроенное лицо, даже ничего не спрашивая, вытащил вот эти деньги и дал мне. На ломаном русском он объяснил, как мог, что молодая девушка не должна быть плохо одета, показывая на мои потертые джинсы и вот эту футболку. Похоже, сегодня мой день, поэтому нужно пользоваться этим по полной программе.
– Ну, тогда поехали, – предложил Роман, – какие магазины ты предпочитаешь?
– А давай мы сегодня положимся на твой вкус. Денег у меня целая куча, так что вези туда, где одеваешься сам.
Веронике очень хотелось сказать – вези туда, где одевается твоя жена, но она сдержалась и не стала портить настроение.
– Хорошо, – он не стал возражать, – если ты полагаешься на мой вкус, тогда поехали.
Прошло ровно четыре часа, и Роман с Вероникой наконец сели в машину, нагруженные пакетами под самую завязку. Купили практически все, что может понадобиться на первое время. Ника была очень довольна тем, что удалось уложиться в сумму, которую она имела, и еще тем, что все купленное выбрал сам Роман.
Она вдруг обнаружила, что ее любимый мужчина терпеть не может слишком ярких цветов, особенно красный, а предпочитает спокойные, пастельные тона. Что он несколько консервативен и не любит слишком коротких юбок. Но зато нижнее белье должно быть сверхсексуальным. Он, совершенно не смущаясь, разглядывал кружевные трусики и бюстгальтеры и советовал Веронике покупать именно то, что она сама не решилась бы купить. Это было чересчур экстравагантным. Но она покорно купила все, что нравилось Роману, и лишь улыбалась, представляя, как она будет в этом выглядеть.
– Ну что, ты довольна походом по магазинам? – поинтересовался он.
– Женщине не могут не нравиться такие походы, иначе это не женщина, – засмеялась Вероника. – Я тоже не лишена этой слабости, поэтому получила настоящее удовольствие. – Она прищурила глаза и лукаво добавила: – Особенно мне понравилось выбирать нижнее белье.
– Ты случайно не приняла меня за фетишиста, который питает слабость к женским трусикам? – засмеялся Роман.
– Нет, за фетишиста я тебя не приняла, но, если честно, была немного шокирована твоим вкусом.
– Я тебе хочу кое в чем признаться, – смеясь, проговорил он.
– В чем? – насторожилась Ника.
– Я впервые в жизни выбирал женское белье, и все, что ты купила, мне захотелось увидеть именно на тебе.
Вероника захохотала так, что на глазах выступили слезы.
– Ромка, ты неподражаем. И тебя совсем не смутило то, что ты разглядываешь женские трусики?
– Нечего смеяться, – обиделся он, – если бы мне два месяца назад кто-то сказал об этом, я бы, наверное, лопнул от возмущения.
– Прости, родной, я не хотела тебя обидеть. И большое спасибо, что для меня принесена такая жертва.
– На здоровье, дорогая, сегодня я потребую компенсацию за эту жертву.
– Ничего не имею против, – и Вероника чмокнула Романа в щеку.
Он посмотрел на часы и заторопился.
– Нужно быстрее ехать домой, пока суд да дело, время и пролетит. Мы договорились встретиться с Сергеем прямо в клубе в десять часов вечера.
– Ром, та «медсестра» работает в клубе стриптизершей.
– Это я знаю, – спокойно ответил он.
– А зачем мы туда поедем? Следователь что, хочет ее арестовать?
– Вероника, мы же с тобой договорились, что никаких вопросов до поры до времени. В клубе все узнаешь. Сергей, между прочим, горит желанием познакомиться и поговорить с тобой.
– Что ж, я с удовольствием посмотрю, какой он сыщик. Да и вообще интересно, что он за человек.
– Ты должна будешь кое в чем помочь Никитину.
– В чем? – удивилась она.
– Об этом ты узнаешь на месте, моя хорошая. Не будь такой любопытной.
– Любопытство, между прочим, это не порок, как думают некоторые мужчины, а признак ума. Если человек чем-то интересуется, значит, хочет много знать.
– По-моему, ты перепутала, дорогая, это называется не любопытством, а любознательностью, – засмеялся Роман.
Когда они вошли в квартиру, то услышали, как надрывается телефон. Роман взял трубку и, услышав, кто говорит, сразу потемнел лицом.
– Что случилось? – задал он вопрос. – Почему так рано? Хорошо, я тебя встречу.
Вероника каким-то шестым чувством поняла, что звонит его жена, но не подала вида и спокойно прошла на кухню. Он еще минут пять говорил по телефону, а потом как ни в чем не бывало подошел к Нике и обнял ее за талию.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она, делая вид, что не догадывается, кто звонил.
– Ничего особенного. Звонила жена и просила завтра встретить ее в аэропорту.
– А-а, – протянула Ника, – тогда понятно. Мне нужно освободить твою квартиру?
– Кто тебе об этом сказал?
– А как же? – удивилась она.
– Рыжик, я тебе, по-моему, один раз уже сказал, чтобы ты предоставила мне самому решать свои проблемы. Есть еще вопросы?
– Нет, вопросов нет, – прошипела она и сбросила его руку со своей талии.
Он пожал плечами и, будто ничего не случилось, сказал:
– Времени в обрез, давай приводи себя в порядок, и пора выходить.
Вероника, дымясь и меча во все стороны искры, понеслась в спальню и начала остервенело вытряхивать пакеты. Она выбрала на вечер черное платье с серебром и кожаные лодочки на шпильке. Из украшений на ней были только цепочка и кулон с изображением ее знака Зодиака. Бриллиантовые сережки, которые она носила, практически не снимая, очень подходили к этому платью. На руке все еще болталось обручальное кольцо, и у Вероники не хватало духу снять его. Она решила обойтись минимальным макияжем и, когда была готова, вышла из комнаты.
– Все, можно ехать, – вяло проговорила она.
– Отлично выглядишь, вот только убери со своего личика это кислое выражение, и ты будешь просто умница. Возьми себя в руки и перестань дуться. Я, по-моему, ничего плохого не сделал и ничем тебя не обидел, – сказал Роман.
