Дарья Донцова - Дворец со съехавшей крышей
– Это от стресса, – заключила Ирина, – сама, когда нервничаю, сметаю все из холодильника. Сейчас налью тебе чаю.
Примерно через час, узнав подробности кражи кубка, Розова пришла в изумление.
– Что плохого я могла сделать Екатерине? Мы только кивали друг другу при встрече.
– Фурсину втянули в это дело две женщины, – напомнила я, – мне известна лишь кличка одной из них – Мышка. Тебе она о чем-то говорит?
– Впервые слышу, – растерялась Розова.
Я опустила глаза.
– Ирина, я прекрасно понимаю, в душе каждого человека есть некие темные закоулки, куда не только посторонним, но и самому лучше не заглядывать, и у любого есть такие секреты, о которых невозможно сказать вслух. Но эта Мышь настроена очень серьезно. Она затаила на тебя обиду, решила мстить изощренным способом, однако потерпела неудачу – ты вернешься в «Бак». Полагаешь, она отступится? Нет, мерзавка придумает нечто новенькое и на сей раз учтет все свои ошибки. Единственная ниточка к преступнице – ты сама. Ириша, необходимо вспомнить, кому ты насолила. Спала с женатиком?
– Никогда, – решительно отрезала Ира. – Если мужик женат, я на него даже не посмотрю. Это табу.
– Некоторые люди злятся из-за ерунды, – пробормотала я, – толкнут их на улице, а они в человека стреляют. Или произойдет авария на дороге, автомобиль слегка поцарапан, а его владелец на второго шофера с бейсбольной битой кидается.
– Сложно вспомнить прохожих, на которых я случайно налетела, а машину водить не умею, – протянула Ира.
Я хотела продолжить, но меня остановил звонок в дверь.
– Тёма пришел! – обрадовалась Ирина и убежала.
Я машинально поправила волосы, вытащила из сумки пудреницу и убедилась, что на лице нет следов от томатного соуса, коим щедро залили пиццу. Хорошо, что приехал Томилин, сейчас все ему расскажу.
Но Розова вернулась в комнату одна, держа в руках небольшую коробочку, запакованную в блестящую бумагу. Сверху колыхался большой бант, к нему крепилась открытка с яркой надписью «День рождения настал».
– Где Артем? – удивилась я.
– Это не он приходил, – пробормотала Ирина. – За дверью вообще никого не было. Только подарок.
– У тебя день рождения? – удивлялась я.
– Завтра, – кивнула Ира. Потом взглянула на часы и добавила: – Нет, уже сегодня, пять минут назад полночь пробило.
– Почему мне не сказала? – укорила я.
Розова начала аккуратно развязывать бант.
– Зачем? Неудобно как-то объявлять о днюхе, получается, подарок выпрашиваешь.
– Стой! – испугалась я.
Ирина замерла.
– Почему?
Мне стало страшно.
– Кто вручил тебе презент? Курьер был в форме?
Розова засмеялась.
– Коробочка на коврике стояла. Как будто сама пришла.
– Ой, не трогай! – заголосила я. – Вдруг это Мышка взрывчатку прислала?
Ирина расхохоталась.
– Степа, очнись. Сколько динамита можно положить в плоскую упаковку размером с блюдечко? К тому же я прекрасно знаю, кто оставил презентик. На втором этаже живет Саша Панин, ему тринадцать лет, и он в меня влюблен. Его мама просила: «Ирочка, сделай одолжение, не удивляйся и не пугайся, если на коврике цветы обнаружишь или игрушку плюшевую. Это от моего Сашки, он совсем голову потерял. Уж я ему говорила, что ты намного старше, да мальчик не слушает. У него это скоро пройдет, прояви понимание и не смейся над ним, если он решит букетик или шоколадку сам вручить, не наноси ему моральную травму». Я пообещала быть с Сашей милой. Но он меня стесняется, сам не приближается, просто сувенирчики подкладывает. Вот, что я тебе говорила?
Ира вынула диск, к которому прилагался листок с текстом, отпечатанным на принтере. Розова прочитала вслух:
– «Дорогая Ирочка, с днем рождения! Желаю счастья и успехов в работе. Диск сделан специально для праздника. Сюрприз! Там кино про тебя». Подписи нет.
– Мальчик бегал за тобой с камерой, – засмеялась я.
– Не заметила, – протянула Розова. – Фильм – это что-то новенькое, раньше Саша ограничивался игрушками и конфетами. Ну, сейчас поглядим.
Ирина всунула подарок в DVD-проигрыватель.
На экране запорхали розовые бабочки, замелькали незабудки, появились симпатичные котята, умильные щенки. Затем возникла надпись «Жизнь Ирочки Розовой», и зазвучал странный, явно измененный компьютером голос:
– Ирочка-красавица, любимица мамы…
Экран мигнул, стали появляться фотографии.
– С ума сойти! – воскликнула Розова минут через пять. – Где он взял мои детсадовские и школьные снимки?
– Похоже, влюбленный подросток потратил кучу времени, – восхитилась я. – Наверное, рылся в архивах.
– Нет, – пробормотала Ира, – вон то фото, где мы с мамой в обнимку, ни в каком хранилище оказаться не могло. Вот мерзавец! Стопроцентно он проник тайком в нашу квартиру и рылся тут. Нет, это ему с рук не сойдет! Сию секунду отправлюсь к его матери! Плевать, что поздно, устрою такой скандал, что Александр забудет, как меня зовут.
– Фиса служит в системе МВД, а у вас нет сигнализации? – удивилась я. – В дом легко может проникнуть чужой человек?
Розова смутилась.
– Есть, но понимаешь…
– Вы ее включать забываете? – догадалась я.
– Просто времени не хватает, – начала оправдываться подруга. – Вечно думаю после звонка будильника: «Еще пять минуточек подремлю». Потом глаза открываю – мама миа, почти сорок минут продрыхла! Думаешь, сигнализацию активировать быстро? Фигушки. Сначала надо на пульт дозвониться, а там часто занято. Еще нужно город запомнить, который диспетчер назвала. С этим вообще проблема, мы с мамой обе забываем. Да и охрана чудит. Один раз сказали: «Ленинград». Так ведь его давно переименовали! Я вернулась и кричу в трубку: «Питер». Приехал патруль, пришлось штраф платить…
– Можешь остановиться, – улыбнулась я. – Если квартира поставлена на охрану, снаружи мигает красная лампочка, ее предназначение – предупредить грабителя о том, что лучше сюда не лезть. Но если огонька нет, можно вскрывать дверь. Твой Саша умелец, небось купил на Горбушке электронные отмычки.
– Гоблин! – воскликнула Ирина. – Горлум!
– О, моя прелесть, моя прелесть, – простонала я, сдерживая смех, – уж не злись на ребенка, он очумел от любви[5].
– Гаденыш, – прошипела Ира и встала.
– Давай досмотрим до конца, – мирно предложила я. – Вдруг увидим что-то интересное? Успеешь к матери Саши сноситься. Эх, жаль попкорна нет, Тарантино-то с нами.
Ирина опустилась в кресло.
Экран потемнел, по нему заметались молнии, фотографии исчезли, их сменила нарисованная картинка, анимация, сделанная на компьютере. Появилось изображение комнаты, самой обычной, со «стенкой», ковром и большим диваном. На полу, раскинув руки, лежал мультяшный человечек, одетый в голубую рубашку и светлые брюки. А вот вместо лица у него была фотография. Из телевизора полетел храп, затем снова прорезался измененный голос:
– Было ли счастливым детство и отрочество именинницы? «Да» – скажут все вокруг, и «нет» ответит сама Ирина. Была у нее позорная тайна, тщательно скрываемая от посторонних, имя ей Николай Матвеевич Розов. Вот он, спит. А почему на полу?
Я вздрогнула. Что-то не похоже на веселый фильм к дню рождения.
Ирина быстро нажала на пульт, вскочила и бросилась к DVD-проигрывателю.
Глава 33
– Сядь, – приказал мужской голос.
Мы разом обернулись. На пороге комнаты стоял Артем.
– Как ты сюда попал? – прошептала Розова.
Томилин сел на стул.
– Ты опять забыла запереть входную дверь. Дай сюда пульт. Откуда диск?
Ира закрыла лицо руками, а я быстро рассказала Артему обо всем, что случилось в фирме «Бак», и завершила повествование словами:
– Мы решили, что на диске записано поздравление от мальчика-соседа. Но, думаю, фильм работа не Саши, а новый проект той самой Мышки. Речь в нем идет о какой-то позорной тайне.
Артем нажал на пульт, Ира словно зачарованная уставилась на экран.
– Хочешь выключить? – издевательски спросил «механический» голос. – Но тогда не узнаешь самого интересного, лучшей новости, которую я сообщу под занавес. И диск устроен так, что сразу посмотреть эпилог не удастся. Не торопись, дорогая, наслаждайся.
Итак, Николай Матвеевич. Прекрасный семьянин, верный муж, идеальный работник. Ни одного плохого слова о нем никто не скажет. Так ли это, Ира? На самом деле Розов был отъявленный садист. Смысл его жизни состоял в издевательствах над женой и дочерью, и делал он это изощренно, с выдумкой, фантазией. Ну, например, приносил домой в пятницу вечером килограмм селедки, приказывал Ире с Анфисой съесть всю, а затем не давал им пить. На всю субботу и воскресенье добрый глава семьи выделял своим любимым девочкам одну кружку воды на двоих. Ира, чтобы не умереть, пила тайком из унитаза. Помнишь, дорогая?
По щекам Розовой горохом посыпались слезы.
– Так и знал, что не забыла, – с удовлетворением отметил голос.
