Дарья Калинина - Танго на собственных граблях
— И что… Вы встретились?
— Я не хотела… вначале. Но потом подумала, почему бы и нет? И решила с ним встретиться.
— И как?
— Ты знаешь, прекрасно! Он такой добрый, нежный, чуткий. Немного моложе меня, но это ведь не порок, правда?
И тетка взглянула на племянницу. Но Настя не собиралась быть сегодня с ней доброй, мягкой, сочувствующей и все такое прочее.
И она очень холодно спросила у тетки:
— Он интересовался, как ты живешь? Чем живешь?
— И я сказала ему правду. Все мое имущество записано на твоего дорогого папочку. У нас с ним уже много лет оформлен договор ренты.
— И ты это сообщила Юдину?
— Я считаю, мой будущий супруг должен знать о финансовом положении невесты.
О, какая идиотка! Конечно, узнав, что все записано на отца Насти, Юдин тут же переключился на их семью. Ведь тетя Тамара была очень небедной. Так уж получалось, что, сочувствуя старой деве, все умирающие представители старшего поколения оставляли ей хоть что-нибудь. Те квартиру, эти дачу, другие дом. В результате у тетки Тамары накопилось очень приличное состояние, которое она и оформила на своего брата.
— И ты все разболтала!
Конечно, в порыве недобрых чувств Настя слишком строго судила своих тетушек. Но ее можно было понять. По вине болтливых теток она едва не лишилась родителей. Да еще и пережила массу неприятных моментов за эти дни. Ее даже чуть было не убили не далее как минувшей ночью!
Но в то же время парадоксальным образом девушка уже чувствовала, что тоскует по этим полным опасностей дням. Кто-то скажет, глупость. Ведь совсем недавно ее едва не убили. Радоваться должна, что все закончилось. Но почему-то теперь вспоминать пережитые прежде минуты страха стало даже приятно. И в душе у Насти зарождалось новое чувство, некая смесь торжества и сожаления.
Торжество возникало оттого, что она не погибла, она сумела уцелеть. И не просто уцелеть, но и наказать злодеев. Пережитое в каземате и потом — это были волнующие минуты, можно сказать, самые волнующие, какие были в ее жизни до сих пор. И сожаление возникло в девушке оттого, что если у нее в жизни ничего не изменится, то подобные мгновения ей никогда уже не доведется пережить вновь.
Да, теперь-то у нее впереди скучные серые будни, размеренное, монотонное существование. И не будет в жизни у Насти уже больше ничего необычного. А так хотелось. И от этого в душе девушки поселилась непонятная ей самой горечь.
Сухо попрощавшись с теткой и не пожелав той ничего объяснить, Настя поехала к себе домой, потому что просто не могла придумать никакого другого места, куда бы ей можно было отправиться еще.
К тому же Насте предстояло осмыслить и упорядочить всю ту информацию, которую она получила сегодня от своих тетушек. И еще она знала, что ей надо сделать один очень важный звонок Евгению. Звонок, от которого могло измениться буквально все. Пусть Нюта и Борис забыли о ней, Настя и сама своими силами способна продолжить расследование.
И от принятого ею решения настроение у девушки волшебным образом вновь повысилось. А звонок, который она сделала Евгению, еще больше укрепил ее в намерении идти своим собственным путем.
Глава 17
Нюта и Борис появились лишь на следующий день. Настя с огромным нетерпением ждала от них хоть какой-нибудь весточки весь вечер и даже всю ночь, но друзья не звонили ей. Зато их раннее появление искупило все волнения минувшей ночи. Ведь друзья приехали к Насте не одни.
Открыв дверь, Настя даже вскрикнула от страха. На пороге вместе с ее друзьями стоял старец. Он был без наручников, из чего девушка сделала вывод, что полиция больше не имеет к этому человеку претензий.
— А мы за тобой, — сказала ей Нюта. — Собирайся, едем за твоими родителями.
— Это правда?
Настя смотрела на старика.
— Как видишь, девочка, — он любезно улыбнулся. — Как только твои друзья вызволили меня из полиции, я тут же согласился исполнить свою часть нашего соглашения.
Когда они спускались вниз, девушка осторожно оттянула Нюту назад и шепотом спросила у нее:
— Старик согласился признать убийцей Игната?
— А что еще ему оставалось? Он был радехонек, что мы забрали его из рук полиции.
— Но вы-то сами уверены, что убийца — это Игнат?
— На девяносто девять и девять десятых.
— Но почему?
Нюта не успела ответить.
— Охотно объясню, — произнес вместо нее старик, который вроде бы шел от девушек на таком расстоянии, что не мог услышать шепота Насти, однако каким-то образом услышал.
И снова девушка на мгновение невольно задумалась, а так ли уж невероятно и невозможно то, чем занималась лаборатория Евгения и он сам? Вот старик в очередной раз продемонстрировал перед ними свои сверхспособности. И на сей раз говорить о каком-то заранее срежиссированном трюке не приходилось.
Между тем старик продолжал развивать свою мысль:
— Я считаю, что убийца Снежаны специально экранировал от меня мысли моей дочери с тем, чтобы и они, и она сама оказались недоступными для меня.
— Но при чем тут Игнат?
— Дело в том, что отдел, который он возглавлял, по словам моих друзей, занимался разработкой надежных устройств экранирования человеческого мозга от всякого рода воздействий извне. Также они разрабатывали и устройства, способные глушить волну, исходящую из мозга любого человека. Так что Игнат мог без всякого труда взять во временное пользование одно из таких устройств. И с его помощью экранировал от меня мысли моей дочери.
— То есть вы хотите сказать, что при иных обстоятельствах вы обязательно услышали бы призыв Снежаны о помощи?
— Я бы точно знал, кто и как убил мою дочь. Услышал бы ее боль и смертную тоску. Но тут я был бессилен. Я ничего не слышал, ничего! Не видел ни убийства Снежаны, ни ее убийцы. От меня это просто закрыли. И сделать это мог только человек, имеющий специальное оборудование, экранировавшее от меня и его самого, и мою дочь, и сам процесс… ее смерти.
— Сначала вы подозревали другого человека, — заметила ему Настя. — Вы считали, что убийца — это белоглазый, Евгений.
— Я ошибся. Но причину этой ошибки легко понять. Евгений, отправляясь на встречу со Снежаной, также воспользовался этим устройством. По своим личным соображениям он хотел, чтобы их встреча осталась … «неподслушанной».
— Евгений и у себя дома установил такую же «глушилку», — подтвердила Нюта. — По его словам, в качестве эксперимента.
— И в чем суть эксперимента?
— Евгений проверял на себе, насколько может быть вредным излучение прибора для человеческого организма в мирное время.
Так вот почему Настя не могла позвонить из квартиры Евгения. Видимо, «глушилка» находилась еще в стадии эксперимента, и пока она работала в самом широком диапазоне волн, то есть глушила все подряд, а не только то, что было необходимо.
Между тем старик продолжал объяснять:
— Когда я шпионил за своей дочерью и Евгением, то впервые столкнулся с этим явлением. И у меня возникла прочная ассоциация — если на ментальном уровне я слепну и глохну, значит, рядом тот белоглазый тип. Я не подумал о том, что таким же устройством легко мог воспользоваться и кто-то другой.
— Например, Игнат, — сказала Нюта.
— Или вообще любой человек, кто сумел получить доступ к нему, — пробормотала Настя.
Нюта кинула на нее предостерегающий взгляд и сказала:
— Игнат уже сознался в убийстве Снежаны.
— Правда?
Настя была удивлена.
— Поэтому мы и здесь, — объяснила ей Нюта. — Ну, ты долго еще собираешься возиться? Или ты не хочешь повидать своих родителей?
— Хочу! Очень хочу. Вот только…
— Что?
Все ждали ответа. И Настя, набрав в грудь побольше воздуха, выпалила:
— Я не верю, что убийца Снежаны — это Игнат.
Старик удивленно взглянул на нее. А Нюта, извинившись перед ним, оттащила девушку в сторону.
— Ты чего это делаешь? — прошипела она сердито. — Мы всю ночь уговаривали Игната взять на себя это убийство, только под утро он сдался, а ты теперь чего?
— Нюта, но это ведь неправильно. Если Игнат не виноват, то…
— Да какая тебе-то разница? На этом типе вообще клейма негде ставить.
Нюта так раскраснелась от волнения, что ее симпатичное точеное лицо сделалось совершенно алым.
— Фу, — выдохнула Нюта. — Какая жаркая шуба!
Прямо сопрела я вся в ней.
Только тут Настя обратила внимания, что у ее подруги и впрямь на плечах красуется новая шубка. Тоже из соболя, но до чего богатая и шикарная! Прежняя тоже была очень хороша, но эта — просто великолепна.
— У тебя новая шуба… Но это не твоя, а какая-то другая.
— Верно.
— И откуда?
— Позаимствовала у старого генерала. А что? Его племянник заставил нас побегать, вот я и решила, пусть дядюшка раскошелится. Уж мне на шубу мы с Борисом точно наработали!
