Дарья Донцова - Сон дядюшки Фрейда
Борис Валентинович в сопровождении своего лакея Гарри прилетел на двое суток в Россию. Они провели беседу с «хозяином» Рогачевой, побывали на кладбище, где похоронена «жертва». Эпохов все осматривал, Гарри делал фото и записи. Потом они вернулись домой, и через неделю психотерапевт связался с Макаром Федосеевичем, дал реквизиты счета, на который следовало отправить гонорар. Короче, он нам поверил. Спустя три недели я очутилась в Волчьей пасти. Какова моя цель? Провести в доме несколько месяцев, найти того, кто на самом деле пишет книги Эпохова, выяснить его данные, сделать фотографии и покинуть гиблое место. План побега разработан до мельчайших деталей, но, думаю, вам совсем неинтересно, каков он. В мою задачу входит собрать как можно больше компромата на Бориса Валентиновича. Возможно, первые труды он написал сам, но потом, получив шумную славу, занялся работой с больными и, конечно же, не имеет времени на творчество. Я должна получить ДНК того, кто строчит рукописи. Мы предполагаем, что это делает сын Бориса.
– На самом деле профессором является Гарри, – не выдержала я, – он работает над текстом, а проводит эксперименты тот, кого все именуют боссом, шефом, тот, кто прикидывается Борисом Валентиновичем, но не является оным.
Нинель Павловна приподняла бровь.
– Я нахожусь в Волчьей пасти недавно и только начала осматриваться. У нас есть сведения о Петре, сыне Эпохова. Где мальчик жил после рождения, неизвестно, в семь лет его отправили в католическую школу, там дети находятся круглосуточно, их даже на каникулы не отпускают. Из интерната Петр вышел в восемнадцать лет, поступил на медицинский факультет Сорбонны, окончил его, четыре года работал в разных больницах. С последнего места его выгнали после смерти пациента, которому он выписал не то лекарство. В процессе расследования выяснилось, что Петр наркоман, он постоянно находится под кайфом. Владелец частной клиники, в которой служил врач, сообразил, что скандал может похоронить его учреждение, и загасил разгорающийся пожар. Петр исчез, более о нем сведений нет. Один мазок изо рта того, кто выдавал себя за Бориса, – и мы узнаем, является ли он родственником Эпохова. Я знаю про аппаратуру, которую имплантируют в зубы агента, но в моих зубах ничего нет. Микрокамера вживлена в верхнюю часть шеи. Можете не пялиться, ничего не увидите. Мне пятьдесят лет, тридцать из них я работаю в структурах, занимающихся поимкой преступников, последнее десятилетие служу в сыскном бюро. К сожалению, госструктуры России по-хамски относятся к тем, кто с младых ногтей честно служит в органах. Зарплаты невелики, работы выше крыши, похвалы я никогда не слышала, а вот ругали меня постоянно. Но теперь есть частные организации, где востребован мой опыт. Пигментных пятен у меня на руках нет, потому что я слежу за своим здоровьем, не ем мясо, сахаросодержащие продукты, занимаюсь спортом. Насчет геля в щеках, коррекции губ и коронок на зубах… Каюсь! Два года назад я улучшила свою внешность. На любой работе баба остается бабой, мне хочется выглядеть свежо, поэтому я посетила пластического хирурга. Ничего радикального не делала, так, чепуху, но осталась довольна результатом. Что касается шеи, то тут мне просто повезло, она у меня от природы такая. Мой рассказ легко проверить в агентстве, сейчас дам его координаты. Дарья!
– Да? – спросила я.
– Это вы догадались, что Гарри на самом деле Эпохов, а тот, кто величал себя хозяином, просто исполняет роль профессора? – поинтересовалась Нинель.
– Верно, – подтвердила я.
– Не хотите прийти для беседы в наше бюро? – заулыбалась Нинель. – Нам нужны такие люди.
– Из меня агент как из котлеты пряник, – вздохнула я, – стрелять не умею, бегаю плохо, драться не люблю.
– Зато вы не теряете силы духа в стрессовой ситуации и умеете думать, а это намного ценнее хорошей физической подготовки, и вовсе не все работают в поле. Есть отдел, в котором собраны люди, планирующие операции, – продолжала Нинель Павловна, – ваш ум…
– Мой ум решил, что вы Валентина, – улыбнулась я. – Скажите, это вы натерли салом провода и приманили крыс, которые сгрызли проводку и лишили дом видеонаблюдения?
– Неплохая идея, да? – обрадовалась Нинель. – Среди разрешенных мне лекарств есть сироп от кашля в небольшой бутылочке, она не вскрыта, лежит в запечатанной коробке. На самом деле это крысиная приманка, она жирная, пахнет салом, грызуны к тому месту, где хоть капля пролита, стаей прибегут. Борису Валентиновичу перед тем, как планировать приезд первой группы, следовало проконсультироваться с профессиональным тюремщиком, тот бы ему подсказал элементарные вещи: человека, прибывшего для отбытия заключения, необходимо тщательно обыскать. Раздеть его догола, отобрать средства связи, острые, режущие, колющие предметы, с помощью которых можно совершить самоубийство, отправить в душ…
Эпохов же просто отнимал носильные вещи и телефоны-компьютеры. Он не думал о соблюдении правил безопасности, хотел подавить человека морально. Нельзя оставлять контингенту привезенные с воли лекарства. Медикаменты отдаются врачу и выдаются больному в количестве, необходимом для разового приема, и глотать таблетки следует в присутствии доктора. Никакие, даже запечатанные сиропы в камеры не попадают, ведь можно запаковать любую емкость так, что она будет выглядеть невскрытой. Но Борис Валентинович мнит себя гением, который знает все и вся, ему не нужны советы. Поэтому я протащила приманку. И еще… шмотки здесь не отнимают при входе в особняк, не ведут подопечного сразу в душ. У меня личные вещи отобрали вечером, а приехала я в Волчью пасть в районе двух часов дня. Просто поразительно, что до сих пор у Эпохова не случилось ни бунта, ни побега.
– А почему вы принимаете «Аукалин»? – поинтересовалась я. – Едва я увидела, как вы глотаете лекарство, в голове сразу щелкнуло: это Валентина.
– Вы не поверите, – усмехнулась собеседница, – мне его просто врач прописал. В конце весны я загремела в больницу с гриппом, заработала инфернальный кашель, который никак не проходил. Пила антибиотики, сиропы, настойки – все перепробовала, но кашляла, как больной слон, в придачу начались проблемы с дыханием. Владелец бюро отправил меня к своему гомеопату, у него еще такая смешная фамилия: Нуль. Евгений Изович Нуль. Гениальный специалист. Его капли меня вылечили, еще он посоветовал «Аукалин». Велел его пить длительное время, предупредил, что голос может временно измениться. Разрабатывая легенду для Рогачевой, мы вписали в нее болезнь легких, поэтому я смогла пронести «Аукалин» в Волчью пасть. Борис Валентинович отнимает у подопечных все личные вещи, но необходимые лекарства разрешает оставить. Он проверил мой запас таблеток и милостиво кивнул. Профессор не заинтересован в скорой смерти подопечных.
Мне вновь вспомнилась наша беседа с Зинаидой.
– Однако к Раисе, прежней поварихе, когда у той случился аппендицит, Борис врача не пригласил. А еще одна подопечная скончалась от сердечного приступа. Тоже без медицинской помощи.
– Понятно, почему Эпохов не вызывал «Скорую», – возразила Нинель, – все находящиеся в доме въехали в страну по туристической визе, они нелегалы, и, если Борис Валентинович решится вызвать доктора, «гости» тут же расскажут, что их удерживают здесь насильно. Если у тебя в Волчьей пасти случится аппендицит, инфаркт, инсульт, ты точно умрешь. Но от хронического недуга не загнешься, потому что тебе дадут твои лекарства.
– Значит, это вы потеряли обрезанный блистер в коридоре, – протянула я.
– Обрезанный блистер? – повторила Нинель. – Нет. Знаю, что многие отхватывают ножницами необходимое на день количество таблеток и таскают в сумке, но у меня в упаковке не десять, а двадцать пять пилюль, она еще не закончилась, я принимаю по три штуки раз в день, больше не надо. Ну разве что добавляю, если голос срывается. Вот, смотрите.
Рогачева запустила руку в декольте.
– Почему вы пилюли в лифчике прячете? – удивилась я. – Наверное, чтобы никто про них не узнал.
Нинель поправила безразмерную хламиду.
– А куда их положить? Карманов в выданной одежде нет. Таблеткам лучше быть под рукой. Если я теряю голос, надо срочно две штуки рассосать.
– Хорош агент с клизмой, – не выдержал Ксавье, – отличное бюро! Отправили на задание больную.
Нинель поставила на стол согнутую в локте руку.
– Хотите померяться? Легко вас уложу. Обладаю большой физической силой и острым умом. А проблему с голосом и необходимость временно принимать гомеопатию мы обыграли в легенде, представили меня задыхающейся от любого стресса дамой. Выгляжу я хорошо, потому что веду здоровый образ жизни, но я кашляю, пью лекарства. На самом деле у меня просто может сбиться голос.
