Дмитрий Леонтьев - Дипломатия греха
-Значит, вы тоже в некотором роде потерпевший?
Он протестующе замахал руками:
-Что вы?! Я и не надеялся на этот дар, потому и не испытываю огорчения. Тем более что ценности материальные я не собираю, умножая ценности духовные...
-Что ж... Спасибо, буду искать дальше. Николай Петрович, а почему вы решили создать подобное общество? Что побудило вас к этому?
Худенко вздохнул так, словно воспоминания угнетали его:
-Слишком много я сделал зла в молодости, чтобы уносить его с собой по сторону... Если я успею сделать добра хотя бы столько же, значит, мне не страшно будет уходить... И смею еще раз повторить свое приглашение: найдите время и посетите наше братство, может, вы найдете что-то для себя, для своей души...
* * *
В квартире меня встретила обнадеживающая тишина. Девочка тихо сидела за столом и что-то рисовала. Разумовский, сложив руки за голову, тихо посапывал на диване.
-Тихо,- с серьезным видом предупредила меня Наташа.- Он устал.
-Понимаю,- ответил я шепотом. Он много работал... Ты молодец. Другие девочки шалят, балуются, а ты тихо сидишь и рисуешь... Что это ты делаешь?!.
-У тебя книжки без картинок Я их туда врисовываю. Много уже врисовала. Теперь они интересней.
С трудом держа себя в руках, я просмотрел книжки из моей библиотеки, в которые уже были “врисованы картинки”. Ребенок потрудился на славу. Работал, не покладая рук, так как даже для меня нелегко было бы украсить человечками, солнышками и птичками пятитомник Мопассана и около дюжины детективов и исторических романов.
-Ты рад?- спросила она простодушно.- Теперь у тебя красивые книжки.
-Спасибо, девочка,- сквозь зубы ответил я и, подойдя к дремавшему иерею, склонился у него над ухом:- Подъем, отче! Ты чем здесь занимаешься?! Вы чем здесь вдвоем занимаетесь?!
-Что такое?- открыл глаза Разумовский.- Что ты шипишь? Рисует ребенок, как я и сказал ей. Сидит тихонько и рисует.
-Это не она сделала,- скрипел я зубами, тыкая иерею в нос красочный том Гарольда Робинсона. Это ваш совместный труд! Все, что я накопил за свою жизнь, - это книги! И за один день...
-Тебе честно нравится?- окликнула меня Наташа из-за стола.
-О-очень,- голос плохо слушался меня, и я откашлялся. Шедевры! Ты, когда вырастешь, наверное, будешь художником? Картины будешь рисовать?
-Нет,- заявила она.- Я буду как папа. Дома людей в земле откапывать. Откапывать все и находить. Он мне рассказывал, как они город нашли. Все-все разбито было, а они собрали. Тарелки и кастрюли разбиты были, а они склеили. И игрушки тоже там нашли.
-Хорошая идея,- согласился я.- Интересная. Если б я не был офицером, наверное, тоже стал археологом. Мотался по стране, искал старинные гробницы, курганы, таящие сокровища... Расти, малыш, может, ты еще и найдешь свою Трою.
-У меня уже, получается, гордо заявила она.- Я твою вазу с полки уронила и так сложила, что даже незаметно.
Медленно я скосил глаза направо, где раньше стояла в серванте хрустальная ваза, подаренная мне на день рождения девчатами из ИДН. На месте играющей десятками разноцветных огоньков вазы теперь высилась бесформенной грудой не менее искрящаяся куча осколков.
-Батюшка,- тихо попросил я,- подвинься, дай-ка мне присесть... Что-то мне... Что-то я...
-Ты заболел?- обрадовался ребёнок.- Мы тебя сейчас лечить будем! Рыбьим жиром! Меня мама всегда рыбьим жиром лечила!
-Дяденьке нужно отдохнуть,- остановил ее порыв Разумовский.- Ты пока порисуй. Хотя…
-Ничего, ничего,- махнул я рукой,- пусть рисует. У меня еще много книг. А когда размах потребуется, можно на обои перейти, я недавно как раз новые наклеил... В цветочек... А потом паркет поднимем, будем там Помпею искать...
-Узнал что-нибудь?- иерей сладко зевнул и передернул плечами, сбрасывая остатки сна.- Ого! Это я четыре часа проспал?! Где ж ты все это время
-у Худенко, меланхолично ответил я.- Затем у нотариуса, у которого оформляли дарственную на квартиру, снял с документа копию и отправился к знакомому эксперту, пусть проверит подлинность подписи Виктора.
-Молодец,- похвалил иерей.- И кто этот Худенко?
-По-моему, безобидный малый. Организовал маленькое религиозное общество, что-то вроде “Белого братства” в миниатюре. Блаженный. Читают вслух разные заумные книжки и занимаются уборкой улиц. Единственное, что меня смущает, это то, что на них оформили квартиру Хмелевские. Если подпись мужа окажется подлинной, будем отрабатывать другие версии. Но это я узнаю только завтра. Признаться, я с большим предубеждением отношусь ко всем подобным сообществам. Я им не верю так же, как в свое время не поверил в приватизацию. И то и другое обман, направленный на вытягивание денег. Но это хотя бы конкретное лицо, остальное пока туманно. Поэтому я займусь для начала им.
-Я тоже против подобных сообществ, хотя и по другим мотивам. Но в данном случае слишком натянуто. Нужно быть полным идиотом, чтобы так открыто действовать. Ты слишком упрощаешь.
-Может быть. Но сначала я должен убедиться в том, что ошибаюсь.
-Когда я был еще офицером угро, У меня бывали случаи, когда мотив был ясен, как день, и непоколебим, как скала, а вот улик не было вообще. Бывало так, что улик хватало на десятерых, а мотив до последнего допроса оставался непонятен. Но так, чтобы в рабочей версии не было, ни мотива, ни улик, такого еще не бывало. Квартира - слишком “открытый” мотив. Его можно смело исключать. У тебя закостенелый подход к работе. Лежащее на поверхности не всегда самое правильное.
-Есть и другая причина: иной версии у меня нет.
-С таким успехом можно предположить, что это дело рук темных сил, потревоженных во время раскопок. Коля, отрабатывая эту версию, ты просто будешь терять время.
-Вот в чем совершенно не нуждаюсь, так это в деформированном чувстве юмора, направленном на мои интуитивные поиски предпосылок данного преступления!
Разумовский несколько раз открыл и закрыл рот, удивленно и восхищенно глядя на меня.
-Круто,- похвалил он. Где ты это вычитал?
-Все! обиделся я.- Хватит. Не помогаешь - так хоть не мешай. Если уж я ошибусь, то сам ошибусь, а коль выиграю, то тоже сам. Для меня вся эта история и так обременительна. Всю жизнь я прожил один и счастлив этим. Поэтому появление в моей жизни всяких иереев и девочек… А где Наташа?
-Вы меня зовете?- выглянула она из коридора.
-Нет, нет... Что ты там делаешь?
-Готовлю вам ужин.
-Надеюсь, хоть что-нибудь из продуктов осталось целым и съедобным,- шепнул я иерею и улыбнулся Наташе:- Хозяюшка ты наша! Отдохни, теперь мы с отцом Владимиром доделаем все сами.
-Тогда я пойду стирать твою одежду.
-А у меня нечего стирать. Всё чисто и сложено в шкаф.
-Но я уже положила в ванну то, что висело на стуле. И воду набрала.
-На стуле?- припомнил я.- Костюм?! Мой единственный, парадный, импортный, черный, любимый?! Замочила?!
-Ты доволен?
-Я счастлив!- ответил я и так посмотрел на иерея, что, невзирая на разницу в телосложении, Разумовский отодвинулся.
-Ребенок... начал, было, он, но договорить ему не дал неожиданный телефонный звонок.
-Странно, сказал я. Я никого не жду... Алло?.. Костя... Уже? Так… Так… Это точно? Ошибок быть не может?.. Понятно. Спасибо.
Я положил трубку и пожал плечами:
-Странно, но подпись Виктора на дарственной подлинная... Эксперт утверждает это категорично.
-Я же говорил...
На кухне раздался страшный грохот, сопровождаемый мелодичным звоном. Иерей стремглав бросился туда, а я остался сидеть на месте, ибо по звуку узнал стоявший на полке бабушкин сервиз.
-Веник есть?- смущенно спросил появившийся спустя пять минут Разумовский.
-Дай ей лучше пару гранат. Эффект будет тот же, только произойдет все быстрее
-Ну, зачем ты так?- укоризненно сказал священник, но я, не снимая ботинок, завалился на диван и отвернулся лицом к стене.
Встал я только после того, как Разумовский приготовил ужин и позвал к столу.
-Я едва не забыл.- Сказал иерей, придвигая ко мне тарелку.- К тебе заходили какие-то парни, пока тебя не было. Сказали, что они твои знакомые.
-Из угро?
-Не знаю. Когда узнали, что тебя нет дома, ушли. Обещали зайти позже или перезвонить. Один высокий, чуть ниже меня, но очень худой. Волосы светлые, почти белые. А второй нормального роста, симпатичное лицо, темно-каштановые волосы.
-Не знаю,- пожал я плечами.- Может, из ЖЭКа, сантехники или кабельное телевидение... А как меня спросили?
