Дэнни Кинг - Школа для негодяев
Насчет «добиться» не знаю, но меня своим видом Джинни добила. Особо сексапильных шмоток у нее никогда не было, поэтому по приезде в Лондон ей пришлось потратить на экипировку часть денег, отложенных на учебу в университете. Нет, я, конечно, понимал, что она моя сестра и все такое, но, глядя на нее, хотелось сказать не «блеск», а скорее «вырви глаз».
Начать с того, что она обула красные лакированные туфли на высоченных шпильках, устойчивость которым не смогла бы придать и пара гироскопов. Кроме того, на Джинни были надеты черные чулки в сеточку, впивавшиеся в кожу, черная кожаная мини-юбка (кожи на нее пошло меньше, чем на мой бумажник) и крошечный, в обтяжку, топик из лайкры, которым вполне можно было удавить котенка. Поверх она напялила огромный белый джемпер, делавший ее похожей на Бибендума после двух недель на строительстве бирманской железной дороги. В довершение всего Джинни густо покрыла ресницы черной тушью и примерно обозначила зону рта, истратив не меньше полтюбика кроваво-красной помады.
– Полный улет, – расплылся в глупой улыбке Крыса, прислонившись к дверному косяку и в мыслях уже овладевая моей сестрой.
– Вали отсюда! – рявкнул я, дал ему пендаль и вытолкал за дверь.
– Ну как? – поинтересовалась у меня Джинни, отлипнув наконец от зеркала.
Я не знал, что ответить. С одной стороны, я сам хотел, чтобы она нарядилась как можно вульгарней и вызвала вожделение наших несговорчивых приятелей со стадиона (первую часть задания можно было считать завершенной); с другой стороны, я испытывал острое желание двинуть в глаз любому, кто бросит на мою сестру похотливый взгляд.
– Кгхм… в общем пойдет, – пробормотал я, стараясь не думать о том, что ждет мою бедную сестрицу и ее бедную мини-юбку.
Открыв дверь, я обнаружил, что Крыса так и трется возле ванной комнаты. Он попытался было заглянуть мне через плечо, чтобы еще разок увидеть Джинни, но я развернул его и пинками прогнал через весь коридор.
– И застегни ширинку, – грозно предупредил я. – Повторять не буду.
Я привел Джинни в гостиную, и все парни, как один, поднялись на ноги. Трансформация моей сестры произвела впечатление даже на Мартина, который дерзко присвистнул, щелкнул языком и чуть подостыл, лишь наткнувшись на мой ледяной взгляд.
– Отпадно выглядишь, – вновь отвесил комплимент!
Крыса, заранее выбрав благоразумную дистанцию между своей задницей и моей ногой.
– Спасибо… э-э… Крыса, так, кажется? – отозвалась Джинни.
– Ладно, давайте перейдем к плану, – буркнул я, обозленный на жизнь еще более, чем обычно.
– Хорошо. Джинни, скажи, пожалуйста, Бампер объяснил тебе нашу цель? Ты знаешь, что надо делать? – спросил: Мартин.
– Я должна узнать у людей, которые работают в конторе стадиона, где сидит ваш мистер Шарп, – спокойно ответила она.
– Гм, пожалуй, можно сказать и так, – задумчиво произнес Мартин. – Серьезно, Джинни, нам кровь из носу нужна эта информация. Справишься?
Джинни состроила оскорбленное лицо и заявила, что нет ничего такого, чего бы она не смогла сделать.
– Вопрос не в том, смогла бы или не смогла, а в том, сделаешь или нет, – нахмурился Мартин.
Джанни минутку поразмыслила, а затем понимающе кивнула.
– Вы имеете в виду, что я должна переспать с этим человеком? – уточнила она.
– Да нет, просто подрочить ему, – ляпнул Крыса.
В моем воображений мгновенно пронеслась сцена: бедняжка ДЖИННИ гоняет шкурку какому-нибудь потному, жирному управляющему, а тот стоит, широко расставив ноги, мерзко хихикает и презрительно пускает ей в лицо клубы дыма от своей сигары. «Сильней, детка, сильней!»
Картина мне страшно не понравилась. Тем не менее, все эти года она стоит у меня перед «глазами. Я так и не смог выкинуть ее из головы, и «Милуолл» до сих пор ассоциируемся у меня не со «Львами» или Бермондси, не с финалом розыгрыша кубка и даже не с Тео Пафитисом. Я неизменно представляю себе, как моя сестра стоит на задворках «Берлоги» и без устали дрочит, дрочит всем и каждому.
– А что я такого сказал? – оконфузился Крыса, заметив нашу реакцию.
– Джинни, не слушай его. Ты не обязана делать ничего такого, что тебе неприятно. Когда попадешь в контору, сама сориентируешься, как поступить и что сказать, советовать или давить на тебя никто не вправе. В общем, действуй по обстановке, используй женские чары.
Боже святый! Женские чары? У моей сестры? Не смешите меня.
– Может, на всякий случай дадим ей те две сотни фунтов? – предложил я, но Мартин не одобрил эту идею, сказав, что Джинни справится и без денег.
– Не волнуйтесь, я не девственница. Я уже два раза занималась этим, – вдруг сообщила она, и я едва не поперхнулся. – Что, не веришь? – спросила Джанни, глядя на мое побледневшее лицо, и принялась посвящать нас в подробности.
Чтобы не слышать эту гадость, я заткнул уши и начал громко орать какую-то песню, ожидая, пока Джинни замолчит.
– Спасибо, Бампер. – Мартин чуть не повалил меня, пытаясь отодрать мою руку от моего же уха.—Джинни, поступай так, как сочтешь нужным, только добудь нам информацию, хорошо?
– Хорошо, – кивнула сестра. – У меня, правда, есть один вопрос: Шарп – настоящая фамилия мистера Шарпа? По-моему, он вряд ли стал бы представляться своим настоящим именем, и тогда как же мне выяснить, где он сидит?
У Мартина отвалилась челюсть. Несколько секунд он ошеломленно таращился на Джинни, затем похвалил ее за сообразительность.
Вот дерьмо! Подумать только, Джинни нашла изъян в доселе безупречном плане!
Десять минут или около того ушло на мозговой штурм. Идеи подавались разные, включая самые нелепые. В конце концов Мартин предложил приемлемый вариант. От Джинни требовалось узнать, кто занимается продажей сезонных абонементов, потом закадрить одного из парней, работающих в конторе, и добиться разрешения просмотреть личные карточки держателей этих самых абонементов.
«Понимаете, я ищу отца. Я не видела его с четырех лет, а сейчас мне очень нужно связаться с ним, чтобы пригласить на мою свадьбу. У меня только одна ниточка – его абонемент. Я буду очень, очень признательна, если вы мне поможете».
«И насколько же признательна?» «Ну, я ведь еще не замужем, так?» «Хи-хи, еще нет. Хочешь сигаретку, пташка?» После этого Джинни останется лишь просмотреть все личные карточки, пока она не найдет фотографию Шарпея. Как только она это сделает, у нас будет все, что надо: имя, фамилия, адрес, телефон и номер места на трибуне. План нравился нам все больше и больше. К сожалению, Джинни видела Шарпея всего пару раз и серьезно сомневалась, что сумеет узнать его лицо среди трех или четырех тысяч фото, которые ей придется проглядеть.
– Бампер, ты пойдешь с ней.
– Чего? Как ты себе это представляешь?
– Очень просто, – сказал Мартин. – Разговор пойдет примерно в таком духе…
– Постой, а это еще кто?
—Уэйн, мой младший братишка. Разве я про него не говорила?
– Э-э… вообще-то нет. Просто когда ты сказала, что хочешь вернуться в офис, я подумал, что мы займемся… – не договорил этот придурок. Да знаем мы, дружище, о чем ты подумал.
– В самом деле? Ах, проказник! – противно захихикала моя сестрица, и внутри у меня все перевернулось. Придурок отступил назад, хмуро поглядев на меня; Джинни тоже замедлила шаг и погладила его по заднице.
Она не ошиблась с выбором. Чудак был едва ли старше ее по возрасту и являл собой ходячее недоразумение, рыжее, веснушчатое и долговязое. От него так сильно веяло обреченностью, что у меня буквально резало глаза. Если этот лох когда-либо и занимался сексом, то исключительно в прошлой жизни, за что Господь немилосердно карал его в этой.
– Тут такое дело… понимаешь, меня могут уволить, если застукают в офисе после работы. Нет, я, конечно, привел бы тебя туда, но… – мямлил он, пока ладонь Джинни не скользнула в задний карман его джинсов.
– Не могу же я бросить своего маленького братика на улице, да еще в таком районе, – промурлыкала моя сестра.
Придурок, надо сказать, весьма резонно заметил, что это не помешало ей весь вечер держать меня на улице, пока они сидели в пабе.
– Это совсем другое, – применив чисто женскую логику, отмахнулась Джинни.
Днем мы пошли к «Берлоге», и Мартин показал нам окна конторы, где занимались продажей сезонных абонементов. Джинни поднялась наверх и задала несколько вопросов, внимательно рассматривая сотрудников. Среди них она выбрала самого явного неудачника (хотя, несомненно, при этом сильно рисковала) и подождала, пока закончится его рабочий день.
– Большое спасибо, вы сегодня мне очень помогли. Позвольте угостить вас пивом в знак благодарности.
– Меня? Эм-м, с удовольствием, только не могли бы мы встретиться попозже? В семь часов мама обычно ждет меня к чаю и очень рассердится, если я вдруг не приду, не предупредив ее заранее.
