Фаина Раевская - Фонарь под третий глаз
— Это еще кто такой? — не поняла Маня.
Игнат охотно пояснил:
— Это мирское имя батюшки, а также имя заключенного Хабаровской колонии общего режима. Так вот, господин Клушин, одолеваемый жаждой власти, по окончании срока сколотил небольшую бандочку единомышленников. Состав ее вам хорошо известен. Кстати, вам предстоят несколько неприятных моментов, связанных с этим обстоятельством: допросы, протоколы, очные ставки…
— А никак нельзя обойтись без подобных формальностей? — сморщилась я. Страшно не люблю официоз!
— Увы, таков порядок. Я продолжу, с вашего позволения. Так вот, сколотил, значит, Валет бандочку и приступил к осуществлению своих планов. Надо заметить, силовой метод захвата власти Валет отмел сразу, предпочитая иные способы. Первое, что он сделал: экстерном окончил духовную семинарию и устроился на службу в уже известную церковь. Впрочем, батюшка понимал — оклад священника слишком мал, чтобы исполнить заветную мечту. Тогда он, не без помощи связей, завязанных на зоне, открывает три фирмы на подставных лиц, но прибыль с этих фирм «стрижет» сам.
— Чем же занимались эти фирмы? — полюбопытствовала я.
— Строительством «под ключ» и продажей коттеджей в ближнем Подмосковье, продажей автомобилей и рекламными делами. Все они, как вы понимаете, приносили неплохой доход. Отсюда и «Ягуар», и двухуровневая квартира размером с ГУМ на Кутузовском, и прочие атрибуты богатого, преуспевающего бизнесмена.
Манька изумленно присвистнула:
— Ни фига себе! Батюшка выбрал самые прибыльные отрасли капиталистического хозяйства.
— Со второй натурой отца Валета все более или менее ясно. Нельзя ли ближе к делу? В смысле к копью и всему, что с ним связано, — попросила я Игната, нетерпеливо ерзая на диване.
— Можно, конечно. Случайно или нет, но к себе на «работу» в банду Валет принял некоего Михеева Сергея Павловича, а попросту Михея. Тот раньше служил охранником в Историческом музее. Потом произошла какая-то некрасивая история, и Михея со скандалом выперли с работы. Этот факт мы возьмем на заметку, а пока вернемся к нашему батюшке.
Жажда власти и идеи нацизма одолевали его со страшной силой и с каждым днем все больше и больше. Однажды по телевизору Валет увидел передачу о копье Лонгина, оттуда же узнал легенду о его невероятной силе. Разумеется, такая штуковина очень бы пригодилась будущему диктатору, и он решил во что бы то ни стало завладеть копьем. Ради этого святой отец планировал даже в Австрию отправиться и «очистить» зал сокровищ в Вене. Благо, опыт в подобных делах у него был солидный. «Цель оправдывает средства», — примерно так рассуждал Валет, разрабатывая план похищения копья. Но тут вдруг становится известно, что через месяц-полтора в Москву приезжает экспозиция венского музея, среди экспонатов которой присутствует и копье. Сей факт значительно упростил первоначальный план, а батюшка решил, будто это знак свыше. Вот тут вспомним о Михее. Он сообщил боссу, что в хранилище свои охранники имеются, а все самые ценные экспонаты находятся в сейфе. Шифр кодового замка сейфа известен лишь сотрудникам хранилища…
Игнат умолк, переводя дух. Манька, слушавшая любимого с открытым ртом, тоже осторожно выдохнула.
— Хотите, я попытаюсь угадать, как дальше развивались события? — предложила я. Манька с Игнатом с интересом посмотрели в мою сторону.
— Попробуй, — усмехнулся Игнат с известной долей скепсиса.
— Хорошо. Михей рассказал Валету о сотрудниках хранилища все, что знал. Отец Валентин — неплохой психолог, с этим вы не можете не согласиться. Он быстро понял: люди в хранилище уже в возрасте, у каждого из них существуют какие-то проблемы, поэтому охмурить их не составит труда. Онищенко потерял жену и дочь, человек морально убит; у Любови Александровны слабое звено — сын-балбес… Я не знаю, что за беда у гражданки Поповой, но уверена, что там тоже имелось что-то малоприятное.
— Ее муж бросил, а дочь больна ДЦП в тяжелой форме, — тихо пояснил Игнат. — Попову убили. Эксперты при вскрытии обнаружили большую дозу рацина. Смерть наступила почти мгновенно. Валет признался, что нередко навещал Попову, став для нее духовником. Однажды он передал женщине бутылку с якобы святой водой. Попова напоила дочь, а потом выпила сама. Умерли обе…
— Не сомневаюсь, что и Онищенко умер по той же причине, потому что я лично видела, как Валет передавал ему пластиковую бутылку с «водой». А на следующий день позвонил сосед Онищенко и сообщил, что Макарыч умер, — я печально вздохнула. — Нам удалось предупредить Любовь Александровну, а профессора, курирующего музей, не успели. Он жив?
Игнат кивнул, успокоив тем самым мою взволнованную совесть. Радостно пискнув, я продолжила:
— Валету нужно было первым делом узнать шифр сейфа и получить ключ от него. Для этого он использовал сына Любови Александровны. Михей знал, что парень часто приходил к матери на работу и что ему постоянно не хватало денег. На эту наживку его и поймали: наверняка пообещали целую кучу «бабок», вот Корнилов и купился. Выведал у матери шифр и сделал слепок с ключей от сейфа. Я сама видела куски пластилина, на которых Сергей тренировался. Корнилов помог Валету, а потом, наверное, испугался того, что наделал. Но — увы! — было уже поздно. А Валет, кстати, лично наведывался к матери Корнилова с целью замести следы и выяснить, как много известно несчастной женщине, а потом — убрать ее так же, как и остальных.
— Пожалуй, я буду просить начальство, чтобы тебя, Славик, взяли к нам на работу, — пробубнил Игнат.
— Ты опять издеваешься? — зашипела Маруська.
Она не меньше капитана была поражена моими логическими выкладками и теперь проявляла крайнюю нетерпимость к ехидным замечаниям Игната.
— Ни боже мой! Я искренне признаю в Ярославе талант криминалиста, честное милицейское слово! Более того, несмотря на ваши заверения о невмешательстве в дела уголовные, я в это ничуть не верю, поэтому обещаю: если вы вдруг снова затеете игру в детективов, буду поддерживать вас и по возможности помогать.
Признаюсь, я никак не ожидала подобного поворота событий, оттого заткнулась и тщетно пыталась угадать, язвит Игнат или говорит вполне серьезно. Маруська, кажется, тоже силилась проникнуть внутрь черепной коробки жениха и прочитать его потаенные мысли. Ничего подозрительного подруга, вероятно, не углядела, потому широко улыбнулась и довольно произнесла:
— Вот это дело! Давно бы так! Ну, что, если больше нет вопросов… Пойдем, любимый, я тоже могу кое-что тебе рассказать. Ты будешь доволен.
Игриво мурлыкая, Манька увела Игната, а я осталась в одиночестве.
«Что ж, дело закрыто, — мысленно подвела я итог. — Однако удивительно, как далеко может зайти человек, обуреваемый жаждой власти. Это ж надо: священник — убийца! Слава богу, все обошлось. Копье вернется в венский музей, международного скандала не будет, а милицейские начальники получат благодарность от правительства Австрии. Мы же получили только моральное удовлетворение. Ну и ладно, хорошо хоть живы остались. А не пойти ли мне прогуляться к озеру? Ночь нынче теплая выдалась, почему бы не подышать свежим воздухом»?
Конечно, я лукавила. На озеро меня тянули тайные мысли о новой встрече с загадочным Аполлоном. Однако — не случилось. Видно, судьба не дарит подарки два раза подряд…
Разбудили меня умопомрачительные запахи, распространявшиеся по всему дому. Полагаю, моя Маруська пребывала в великолепном расположении духа, питала к Игнату самые что ни на есть романтические чувства и желала угодить возлюбленному.
— Доброе утречко, Ярослава! — завидев меня, радостно приветствовала подруга. — Садись завтракать, я блины с мясом соорудила.
— Где Игнат? — зевнула я.
— Отбыл на службу, едва рассвело. С нашей помощью у них теперь работы — непочатый край. Женишок будет рвение демонстрировать. Говорит, звезду майорскую скоро обмывать будем. Как думаешь, повысят?
— А как же! Дело-то международного масштаба…
Я, наверное, сейчас согласилась бы даже с утверждением, что Земля квадратная и покоится на трех слонах, а слоны, в свою очередь, прочно угнездились на трех черепахах — уж больно завтрак был вкусным! Я настолько им увлеклась, что не обратила внимания, как подруга застыла соляным столбом, глядя в полуподвальное окошко.
— Ух, е-мое! — спустя пару секунд выдохнула Маня. — Я такого еще не видела. Вот уж природа постаралась!
— Ты о чем? — запихнув блинный конвертик в рот целиком, пробухтела я.
— Я о том богоподобном мужчине, который вышагивает по направлению к нашему дому с корзиной цветов в руках. А позади него на почтительном расстоянии двое крепких юношей тащат какие-то коробки и пакеты. Кажется, в них годовой запас продуктов питания для какой-нибудь Бурундии!
