Александра Романова - Шанель №007
— Пусть я не то, но милицию-то вы откуда выкопали? — настаивала я.
— Да проследили мы за тобой! Поняли, что дело нечисто, и проследили. Ты ведь часто в ближайшее отделение ходила. С отчетом, что ли? Тут-то мы и переполошились. Да еще увидели настоящую Свету и поняли, что нам подсунули подделку. Навела ты нам шороху! Я слышал, что сейчас в налоговой инспекции используют подсадки, но лично столкнулся впервые. Конечно, ловко придумано! Эдик круто нас подставил. Генку посадят, а на его место кого? Эдика, кого еще! Только мы никак не могли понять, чего ты от нас хочешь — налогов или взятки. В смысле, работаешь только на ментов или на себя тоже.
— Так, значит, я еще и на взяточницу похожа, — вздохнула я.
— Нет, не похожа. А с другой стороны, ты ведь в театре явно нам намекала.
— Намекала — на что?
— Что ты из налоговой, на это намекала. Говорила, при нынешнем законодательстве никто не платит полностью налогов и ты научишь нас, как их обходить. Почему научишь? Конечно, потому, что там работаешь. И что пистолет мой заметила, тоже намекала.
— Артем! — покачала головой я. — Что-то ты путаешь.
— Ты, наверное, забыла. У меня же под курткой пистолет был. Я всегда его ношу, хоть и не положено. И как ты про него пронюхала, ума не приложу, но я с тобой просто измучился. Ты у меня чуть силой этот пистолет не вырвала.
— Вот именно, что пронюхала, — вспомнила, наконец, я. — Просто твоя куртка воняла рыбьим жиром, я и хотела ее убрать. А в милицию я ходила за новым паспортом для мамы. Она паспорт потеряла, понимаешь? А там вечно очередь. Вы серьезные люди, но выдумываете всякие глупости. Милиция, скажешь тоже!
— А адрес? — не сдавался Артем. — Когда мы ехали из театра, ты дала нам адрес отделения милиции. Скажешь, нет?
— Скажу — а где ты сейчас находишься? Рядом с милицией, да. Но не в отделении же, а в соседнем доме!
Мой собеседник вздохнул:
— Ладно, может быть. Я уже ничего не понимаю. В общем, запутались мы до последней степени. Чего Эдик хочет, понять не можем. И зачем тебя прислал, тоже не понимаем. Поэтому решили устроить меня к нему охранником. Для разъяснения ситуации.
— И велели тебе особо заняться Светой, — вставила я.
Артем грустно кивнул:
— Да. Но я ж тогда не знал, что она за человек. Думал, стерва какая-то. Шантажистка. А потом… слушай, ты точно не из милиции?
— Точно.
— И не из налоговой?
— Не из.
— Ладно, все равно. В общем, слушай. Подумали мы и решили наши бумаги у Эдика украсть.
— Оригинальная мысль, — не удержалась я.
— А что делать? — вздохнул Артем. — Я был почти уверен, что они в личном сейфе Эдика на работе. И тут оказалось, что мы сглупили. Не мог же я очистить сейф, который охраняю, — Эдик сразу разобрался бы, что к чему! Вот и пришлось поспешить. Понимаешь, я был вынужден вломиться в офис именно в ту дурацкую ночь, когда там случилось убийство!
— Понимаю. И как же ты туда вломился?
— Ну, вообще-то я собирался… короче, мне любую дверь открыть — пара простых. Только она была уже открыта. Ну я удивился, но зашел. Зашел, а в коридоре труп. Все-таки надо быть последней сволочью, чтобы прикончить Костика, которого было достаточно слегка оглушить. Я лично собирался оглушить. А тут — лежит. Я перчатки снял, пульс пощупать, потом услышал шум и спрятался, а перчатки забыл.
— И что за шум?
— Катя, — вдруг решившись, заявил Артем, — я ведь видел, что вы со Светой там были. В смысле в офисе. Вы искали документы за ящиками стола. Извини, но вы так шумели… Учти на будущее — подобные вещи громко не делаются. Даже разбирая письменный стол, надо стараться действовать тихо.
— Учту, — согласилась я. — На будущее.
— Слушай, — оживился мой собеседник, — а вы что, думали, документы спрятаны в столе? Зачем вы его разбирали?
— Там застряла кошка. Скажи, Артем, а меня ты тоже собирался придушить не до смерти, а слегка?
— Тебя? Придушить? — опешил он. — В мыслях не было! Я женщин того… не душу. Мне это зачем?
— Значит, ты никого не убивал и даже не придушивал? — поставила вопрос ребром я.
— Нет.
— А кто убивал и придушивал?
— Не знаю. Я сперва думал, вы.
— Мы? — взвилась я. — Мы со Светой убивали и придушивали? Да мы кошек спасали, вот мы что!
— А, — немного растерянно кивнул Артем. — Вы пришли ночью в офис спасать кошку? Ту, толстую? Она что, мышей боится?
Я слегка сбавила обороты:
— Мы пришли в офис с той же целью, что и ты, и с тем же результатом. В смысле без такового. Сейф очистили до нас.
— Точно! Я потом туда заглянул, а там пусто. Интересно, кто же это все-таки сделал?
— Эдик, — сообщила я. — Я видела его след рядом с трупом. Он сам стащил у себя документы, а потом стал шантажировать ими бедную Свету. И вас тоже, да?
— Нет, нас шантажировал не он. Его ведь убили, а шантаж не прекратился. Именно поэтому наши придурки окончательно решили, что этим занимается Света. Раз не он, то она. Понимаешь… я застал в офисе пустой сейф, труп и вас со Светой. Что я должен был подумать? Да еще вы долго мухлевали над трупом и забрали мои перчатки.
— А потом ты перетащил труп к сейфу?
— Да нет. Я думал, это вы сделали. Короче, я доложил про вас начальству, и тут начался шантаж. Все показывало на вас, а выдать вас ментам мы не могли — вы бы тогда выдали нас.
— Ты же считал, что я сама — мент, — с гордостью напомнила я.
— То считал, то не считал. Я вообще, как сошелся со Светой ближе, понял, что она не… ну, не такая она! И ты не такая — раз она с тобою дружит. Но наши были уверены, что шантажом занимается или она, или Эдик.
— Ничего-то вы не знаете! — с презрением фыркнула я. — Сперва шантажировал Эдик, а потом его наследство досталось его убийце — по совместительству убийце Костика. А ножи Свете подкидывали вы?
— Нет, что ты! Я бы не позволил. Если б ты знала, что со мной было, когда я узнал, что эти гады похитили Свету!
Я довольно хмыкнула:
— То есть ты не знал?
— Конечно. Они понимали, как я к ней отношусь, и сделали это тайком. А я… знаешь, как раз тогда Света стала как-то странно ко мне относиться… совсем не так, как раньше. Я решил, что она нашла себе другого, и… да ты сама все видела! И вдруг приходишь ты, ее лучшая подруга. И говоришь, что никого у нее больше нет. — Артем вперился в меня с непередаваемой нежностью и повторил: — Раз ты мне так говоришь… И только утром до меня дошло, что она пропала. И я догадался, куда ее могли спрятать. Я поехал ее спасать, а она…
— А она решила, что именно ты ее и похитил. И вообще, что завел с ней роман из корыстных соображений. Поэтому она и стала к тебе не так относиться, понимаешь?
— Но ты ведь ей объяснишь, да?
— Постараюсь.
— Скажи ей, что больше я к этой школе близко не подойду. Раз они такие гады. А на зубы Генке переводом вышлю.
— На какие зубы? — не поняла я.
— Которые я ему сегодня выбил. Чтобы искусственные вставил.
— Ладно. Надеюсь, Свете это понравится. Слушай, а Эдика убили точно не твои? Ты в этом уверен?
— На все сто. Мы вообще не знали, кто именно нас шантажирует. И Эдика подозревали, и вас, поэтому не знали как быть. А после смерти Эдика остались только вы, вот наши Свету и украли. А на самом деле, значит, в офисе был кто-то еще?
— Похоже. Просто столпотворение какое-то в Эдикиной конторе! С нами-то понятно, нас устраивала одна-единственная ночь, тебя тоже, Эдика, видимо, тоже — при тебе он бы уже не решился. Наверное, убийца рассуждал аналогично.
— И, самое главное, — вскипел Артем, — он нарочно направил подозрения на нас!
— Серьезно? Свете он упорно подкидывал ножи, а вам что?
— Нам гораздо хуже. Он подсунул к трупу Костика фальшивую улику. Список, понимаешь? Если б не этот список, милиция о нас и думать бы не стала.
Я похолодела:
— Какой список?
— Обыкновенный. Кто сколько должен. Неразборчивые кликухи и цифры. Клиенты часто посылают нас выбивать долги. Есть такие типы — пока им не пригрозишь, не заплатят. Вот мы этим и занимаемся. Но этот список — явная подделка. Подставить нас хотели, твари! Вывели на нас ментов!
— Список моих должников, — с ужасом прошептала я.
— Что?
— Нет, ничего. Скажи, пожалуйста, а сумку мою не вы украли? Только честно.
— Мы, — с почтением посмотрел на меня Артем. — Мы думали, там мои перчатки, а там… что это было?
— Вам понравилось? — оживилась я. — Получили удовольствие?
— Вика теперь тебя ненавидит, — помолчав, неожиданно заявил мне собеседник. — Стоит о тебе заговорить, и ее трясет.
— А почему именно Вика?
— Мы теперь не можем есть консервы. Как увидим банку, начинается тошнота. Ей теперь приходится на всех готовить.
Светин ухажер несколько раз судорожно сглотнул, потом осмелился поинтересоваться:
— Что это было, а?
