Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день
– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Наталья, с удивлением наблюдая за моими передвижениями.
– Отец выяснил интересную деталь! – воскликнула я и передала своим компаньонам полученные от папеньки сведения. Разумеется, опуская многочисленные непечатные выражения, которыми мой родитель обычно щедро пересыпал свою речь. – Оказывается, – я задержала дыхание, выдерживая эффектную паузу, – Алена устроилась горничной в отель по протекции Алевтины! При ее, прямо скажем, непосредственной поддержке.
– Да ты что? – ожидаемого впечатления моя речь на подругу не произвела. Бросив быстрый взгляд на Антона, я заметила, что он отреагировал живее – глаза супруга вспыхнули азартным огнем. Ну хоть кто-то впечатлен!
– Тебя что-то смущает? – с вызовом в голосе, явно недовольная Натальиным скепсисом, поинтересовалась я.
– Да нет, – вяло проговорила та, – просто, сдается мне, други мои, не туда мы подкоп ведем. Думаю, наша Алевтина не при делах вовсе.
– С чего вдруг такое предположение? – от возмущения я чуть слюной не захлебнулась.
– А с того, – примирительным тоном проговорила Наталья, – что пока вас не было, я провела собственное расследование. Вернее… В общем, не то чтобы расследование, а… Ребят, только не ругайтесь, но мне реально скучно было, и я подумала…
– Ты можешь уже не томить, в конце концов? – даже не пытаясь скрыть раздражение в голосе, проговорила я. – Что ты сопли жуешь? Совсем на тебя не похоже.
– Да я просто понимаю, что могла ведь навредить делу, но и устоять перед искушением не сумела. Вы уехали, сидеть в номере мне оказалось очень скучно. Дай, думаю, пойду по парку погуляю. Во-о-от. В холл спустилась, а за стойкой администратора нет. Странно, думаю, куда это наша барышня отлучилась? В конце концов, нельзя же так к своим обязанностям халатно относиться, не так ли?
– А ты у нас, значит, трудовая инспекция, – Антон и не подумал скрыть усмешку.
Бросив на него недовольный взгляд, Наталья продолжила свой рассказ.
– Я зашла за стойку ресепшена, а оттуда – в святая святых администраторского рабочего места – комнату отдыха или рабочий кабинет – кто его точнее разберет? В любом случае использовалось данное помещение точно не по назначению. Ребят, честно, – подруга прижала руки к груди, – я не специально. Так получилось. В свое оправдание скажу, что увиденное не доставило мне удовольствия. Одним словом, в подсобке наша главная подозреваемая вовсю ублажала носильщика багажа. Ну, молоденького такого. Дай бог, если ему лет двадцать исполнилось.
Завершив свой рассказ, Наталья одарила нас взглядом, полным торжества, природа которого осталась для меня загадкой.
– И что с того? – несмотря на то что новость действительно оказалась неожиданной, оснований для вычеркивания Алевтины из списка подозреваемых я лично не видела.
– А то! – произнесла Наталья тоном, который, как мне хорошо известно, она использует, объясняя сыну-первокласснику элементарную задачу по математике. – Вся наша с вами версия опиралась на возможную связь администратора с Соловьевым-Сметаниным. А теперь получается, что у женщины полный порядок в личной жизни. И даже лучше. Какой ей резон рисковать свободой, убивая обманувшего любовника, когда уже новый имеется? Даже если допустить, что у администратора и впрямь было что-то с покойным, что тоже еще не факт.
– Мало ли-и-и, – протянула я, не желая признавать, что Наталья может оказаться права. Уж больно мне нравилась версия с виновностью администратора, чтобы вот так запросто от нее отказаться. Да и на основании чего бы мне это делать? Подумаешь, перепихнулась с парнем. Это еще не любовь. Может, она таким образом пытается забыть убиенного возлюбленного?
Наталья отрицательно замотала головой.
– Ох, Полина, сразу видно, что невелик у тебя опыт в любовных делах.
Почувствовав, как кровь прилила к щекам, я незаметно для Антона показала подружке кулак. Та лишь усмехнулась в ответ и продолжила свою отповедь, ничуть не смущаясь.
– Видишь ли, – тоном психоаналитика Оксаны произнесла она, – женщины по своей природе моногамны. Это мужик может любить одну, а спать с тремя другими. Мы же, если уж отдали кому свое сердце, считай – навсегда. Или по крайней мере очень надолго. А уж если любим так, что готовы даже убить, то вряд ли через неделю после смерти возлюбленного станем искать утешения в объятьях другого.
– Ой, что-то ты намудрила, как по мне, – произнесла я, не желая соглашаться. – В любом случае, я считаю, вычеркивать Алевтину из списка подозреваемых рановато.
– Не спорю, – кивнула Наталья, – но и зацикливаться только на ее персоне тоже глупо. Во всяком случае, выясненная мной информация наводит на размышления.
– Так, девчонки, – внимательно следивший за диалогом Антон поднялся, хлопнув себя по бедрам. – Разрешите прервать ваш занимательный экскурс в мир женской психологии и предложить вам перекус. Тем более что сейчас самое время ужина – повара нашей «Сосенки» наверняка готовы порадовать нас своими изысканными творениями. Когда мы с Полиной проходили мимо ресторана, оттуда доносились умопомрачительные, пьянящие и кружащие голову ароматы.
– Ой, а и правда, – все еще находясь под впечатлением полета, я даже не поняла, насколько голодна.
– По коням! – скомандовал Антон, решительно направляясь к двери.
– Эй, – обиженно пробасила я, – дай хоть переодеться и душ принять. В конце концов, сегодняшнее приключение заставило меня как следует попотеть – уж простите за неподобающие приличной барышне подробности.
– Иди уж, – усмехнулась Наталья, махнув рукой в милостивом жесте королевской особы.
– А мне ты и такой очень нравишься, – обращенный на меня взгляд Антона был полон нежности.
– Какой? Пыльной и пропахшей потом? – смущенно рассмеялась я.
– Растрепанной и очень естественной, – с чувством в голосе произнес супруг.
Как всегда, все испортила Наталья. Смахнув со щеки несуществующую и потому невидимую слезу, она произнесла с притворным чувством:
– Господи, как же это мило! Сейчас я сяду на своего розового единорога и поскачу на нем по небесной радуге.
Смущенно рассмеявшись, я запустила в подругу диванной подушкой, после чего с чувством выполненного долга удалилась в ванную комнату.
Здесь для начала я умылась холодной водой, пытаясь охладить пылающие огнем щеки, а затем долго и самозабвенно терла мочалкой тело, подставив его под колючие струи воды, щедро выбиваемые лейкой душа.
Горячая вода закончилась неожиданно – безо всякого предупреждения, плавного перехода сначала к теплой и только потом к холодной не было, из крана сразу же полилась ледяная, о чем я сообщила миру громким криком раненного в бою индейца. Мир в лице дражайшего супруга и любимой подруги отреагировал живо, попытавшись ворваться в ванную, выломав дверь. Быстро завернувшись в банное полотенце, я этой попытке воспрепятствовала. И хотя владельцы отеля за перенесенные мною страдания должны были понести наказание, порча гостиничного имущества – не лучший его вид. Компенсация, по моему мнению, должна быть более приятной – рябчики там, к примеру, ананасы, черная икра…
– Что случилось? – бешено вращая глазами, поинтересовался Антон, заглядывая мне за спину в поисках источника моих несчастий. Неизвестно, что именно он рассчитывал там увидеть – наверное, ядовитую змею, огромного мохнатого паука или маньяка с ножом из хичкоковского фильма ужасов. Поэтому представленное мною объяснение его очень разочаровало.
– Ну, ты даешь, – протянул он. – Ты так кричала, что я подумал… – супруг запнулся, – я подумал…
– Что ты полагал? – Я даже не попыталась замаскировать насмешку в голосе. – Что меня пытается схватить Кинг-Конг?
– Да уж как минимум, – едко парировал парень.
– Что ж, прости, что разочаровала и не предстала с торчащим из груди ножом, не истекаю кровью и даже не могу продемонстрировать следы борьбы с бандитом. Как говорится, чем богаты!
Соорудив из второго полотенца тюрбан на голове и сунув ноги в отельные тапочки, я гордо прошествовала к выходу.
– Эй, ты куда? – прокричали Антон с Натальей в один голос.
– Куда нужно! – гордо ответила я и, шаркнув ногой, согнула ее в колене. Завершила это танцевальное па грациозным поворотом головы и взглядом, полным торжества.
На самом деле разыгранное представление не соответствовало тому, что я собиралась сделать. По-хорошему, нужно было связаться с администрацией отеля и поинтересоваться у них, что происходит. Но, как известно, умные мысли всегда приходят с опозданием. Увлеченная своим театрализованным действом, я не сразу сообразила, как поступить. Можно было бы вернуться, но гордость не позволила. О том, чтобы спуститься вниз, тоже не могло идти и речи – из одежды на мне только два полотенца, но их вряд ли можно назвать достойным туалетам светской барышни.
