Наталья Александрова - До последней звезды
– Как, уже снизу? – хмыкнула Лиза. – Так вот, нет у Миши никаких пассатижей, и нечего сюда таскаться!
Она попыталась захлопнуть дверь, но соседка просунула в проем ногу в розовой тапочке и предприняла еще одну попытку:
– А может, у него плоскогубцы есть? Плоскогубцами тоже можно! Вы только спросите!
– Ничего у него нет! – отрезала Лиза, ловким ударом вытолкнула соседкину ногу и захлопнула дверь.
– Кто там, дорогая? – снова спросил Михаил.
– Никто! – отозвалась Лиза. – Сектанты какие-то по квартирам ходят, ерунду какую-то говорят…
– Кто их, интересно, в подъезд пустил? – проворчал Михаил. – Иди сюда, дорогая! Мы с тобой так и не выпили!
– Да, давай наконец выпьем, пока еще кто-нибудь не притащился!
Спустившись ниже этажом, дама в розовом халате огляделась по сторонам. Убедившись, что за ней никто не наблюдает, она сбросила свой халат. Под ним оказался свободный хлопчатобумажный свитер и целая куча шарфов, намотанных для создания полноты. Освободившись от всей этой амуниции и значительно похудев, «соседка» сорвала с головы бигуди вместе с блондинистым париком и поспешно провела по лицу тампоном с жидкостью для снятия грима.
В результате этой несложной операции она помолодела лет на двадцать и превратилась в Лолу, боевую подругу и компаньонку Леонида Маркова по прозвищу Маркиз.
Сложив весь реквизит в объемистую сумку, Лола облегченно вздохнула и сбежала вниз по лестнице.
На улице перед домом ее дожидался компаньон.
– Все, Ленечка! – выдохнула она, плюхнувшись на сиденье. – Больше я толстых престарелых теток не играю! Это просто унизительно!
– Но ведь ты – великая актриса, Лола! – льстивым голосом произнес Маркиз, давая ей прикурить. – Ты можешь сыграть все что угодно! Хоть плавленый сырок!
– Но, по крайней мере, я буду требовать с тебя возмещение морального ущерба! А мы что – так и будем тут сидеть?
– Естественно, – Леня пожал плечами, – посмотрим, как дело обернется, вдруг она и вправду его убивать начнет? Вы, женщины, непредсказуемые создания!
– Иногда и мне и вправду хочется тебя убить! – тут же заявила Лола. – Сдерживаюсь из последних сил!
– Тише! – Маркиз дернул ее за рукав. – Потом дашь волю своим низменным инстинктам, а сейчас помолчи!
Он покрутил ручку обычной магнитолы, в которую был встроен приемник, а микрофон находился в квартире Михаила.
– Я надеюсь, что наши отношения будут развиваться… – Михаил поглядел в Лизины глаза, полыхающие тревожным огнем, и отхлебнул из бокала, – больше того, я сейчас выпью и наберусь храбрости…
– Так выпей, – подсказала Лиза.
– Да-да, конечно, – Михаил снова отхлебнул из бокала, – я хотел тебе предложить… я хотел тебе предложить… нет, не могу, смелости не хватает… Вот смотри, – он указал на часы, – эти часы принесут нам богатство, я уверен. И знаешь, почему я говорю «нам»? – тут Михаил засмеялся. – Потому что я хотел тебе предложить…
– Ой, плохо играет, – вздохнула Лола в машине. – Ну кто же ему поверит, что он ее замуж зовет?
– Ей не надо за него замуж, – вставил Леня, – ей надо из него информацию выкачать, потом усыпить и часы спереть. Я считаю, что для непрофессионального артиста он очень даже неплохо действует…
Лола нехотя согласилась.
Из магнитолы послышалось бульканье, потом звук поцелуя.
– За нас! – провозгласил Михаил нарочито заплетающимся голосом.
– Так что с часами? – В голосе Лизы слышалось нетерпение.
– Торопится… – прошептал Маркиз, – боится, что он скапустится раньше времени и не успеет ее просветить…
– Да! – послышался звон разбитого бокала, как видно, Михаил вовсю входил в образ. – Ты не представляешь, какой я умный! Я догадался! Че-четыре поколения предков не догадались, а я вот оказался смышленей всех! Эти часы… Только тиш-ше, чтобы никто не слыш-шал… я только тебе по секрету… потому что мы с тобой теперь… можно сказать, близкие, родные люди…
– Хорошо ведет партию! – восхитился Леня. – И откуда только что взялось?
Из магнитолы раздался громкий храп, так что даже Лола не выдержала и фыркнула.
– Дорогой! – судя по всему, Лиза трясла Михаила за плечо. – Дорогой, проснись! Ты еще не рассказал про часы!
– Представляешь, как она сейчас психует! – злорадно прошептал Леня.
– А? – Михаил сделал вид, что очнулся. – Часы – это ключ, понимаешь? Ключ к тайнику с драгоценностями. Прадед закопал их поблизости от своей дачи в деревне Разлукино, вот смотри, часы играют эту мелодию, «Разлука»… и дальше… дуб… Аскольдова могила… спать очень хочется… ты заснешь надолго, Моцарт!
– Во дает! – восхитился Маркиз. – До Пушкина уже дошел!
Из магнитолы доносилась музыка – часы проиграли все три мелодии.
– Я догадался… – сонно бормотал Михаил, – мы поедем туда завтра… с тобой… дуб… могила… камень… ножницы… бумага… Я ворон, а не мельник!!!
Послышался звук упавшего тела и Лизин голос:
– Спи, дорогой, ты устал… Кто бы мог подумать, он и вправду догадался…
– Браво! – сказал Маркиз. – Занавес!
Через три минуты из подъезда выскочила Лиза, на ходу попадая в рукава плаща, обогнула дом, поймала машину на проспекте. Маркиз не спеша вырулил следом за бомбистом.
– Сегодня они в Разлукино точно не поедут, поздно уже, а завтра мы с Ухом эту Лизу в такие клещи возьмем, уж не упустим! А мне, Лолка, еще в одно место наведаться нужно…
Леня припарковал машину возле заведения с романтическим названием «Касабланка».
Несмотря на такое название, это была самая обыкновенная бильярдная, расположенная в просторном полуподвале. Спустившись по лестнице, Леня толкнул дверь и оказался в помещении со сводчатым потолком, где над многочисленными столами, покрытыми зеленым сукном, нависали яркие люминесцентные лампы, от которых остальное помещение казалось еще темнее.
Вокруг столов толпились раскрасневшиеся мужчины с киями. В окружающей полутьме за столиками сидела прочая публика, выпивая и обсуждая дела.
Хотя Леня неплохо играл в бильярд, сегодня он пришел в «Касабланку» не ради игры.
Ему нужно было встретиться с одним из посетителей заведения, симпатичным старичком, сидевшим за угловым столиком на двоих.
Старичка этого звали Иван Игнатьевич, и выглядел он настолько солидно и благообразно, что вполне мог сойти за престарелого ученого. В действительности же в прошлом это был весьма знаменитый вор-домушник, за которым числилось несколько поистине легендарных операций. В частности, именно он четверть века назад умудрился обчистить квартиру городского прокурора.
Сейчас Иван Игнатьевич был уже не у дел, а чтобы обеспечить себе неплохую прибавку к пенсии, он подрабатывал, время от времени консультируя молодых коллег.
Именно за такой консультацией и приехал сегодня Маркиз.
– Здравствуйте, Иван Игнатьевич! – проговорил он, приближаясь к угловому столу. – Вы позволите?
– Садись, голубь! – отозвался старик. – Как поживаешь?
– Прекрасно! А как ваше здоровье?
– Не жалуюсь… а в шахматы сыграть со стариком не побрезгуешь?
– Всенепременнейше!
Иван Игнатьевич расставил фигуры, махнул рукой официанту, и тот, не задавая лишних вопросов, моментально принес две чашки крепчайшего кофе по-турецки: в «Касабланке» очень уважали Ивана Игнатьевича и прекрасно знали его вкусы.
Старик сделал традиционный ход Е2 – Е4 и поднял взгляд на Маркиза:
– Ну, голубь мой сизокрылый, задавай свои вопросы! Ведь ты приехал не только для того, чтобы сыграть со мной в шахматы…
– Само собой, само собой! – пробормотал Леня, делая рокировку. – Вы ведь человек опытный, со связями… всех в городе знаете… так вот, был такой мелкий фраер по кличке Миксер. Наркотой занимался и прочей гадостью из тех, про которые Минздрав не предупреждает. Крутился возле заведения под названием «Юрский парк». Местные, правда, эту забегаловку «Юркиным парком» называли.
– Ну, допустим, – протянул Иван Игнатьевич, передвигая ладью. – Тебе, голубь, шах!
– Шах – это не мат! – усмехнулся Леня, делая ответный ход. – Так что насчет Миксера?
– Так что? Открутился твой Миксер… выключили его из сети и отправили на свалку. Кто его замочил – не знаю, и никто не знает. Так что никому он больше не интересен. Да и раньше-то, честно говоря… правильно ты сказал – мелкий был фраер.
– Это мне известно, – кивнул Леня, выдвигая коня. – А на кого этот Миксер работал? У кого он был под крылом?
– У Севы Корейца, – немедленно сообщил Иван Игнатьевич. – Сева – человек крутой, жесткий… от него лучше держаться подальше!
– А где его можно застать?
– Я же сказал – лучше держаться от него подальше! Но если уж очень приспичило – возле Троицкой церкви магазинчик есть, всяким старинным барахлом торгует…
– Антиквариатом, что ли?
– Вроде того. Так вот это старье там только для отвода глаз, а в задней комнате почти всегда можно Севу застать.
