Дарья Калинина - Третья степень близости
К их немалому удивлению, у Сергея уже был посетитель. Вернее, посетительница. И она была хорошо знакома подругам. Рядом с Сергеем, трогательно краснея, сидела их милая, громоздкая и неуклюжая, словно страус эму, Викуля. Она взволнованно слушала рассказ Сергея о его личной жизни.
– Как она могла! – поминутно восклицала Викуля. – Совсем нет совести у этой женщины! Так плохо обходиться с собственным мужем! Да ее нужно было хорошенько ремнем отхлестать. А если бы и это не помогло, посадить ее на хлеб и воду!
Из этих возгласов подруги сделали вывод, что речь идет о супруге Сергея. И не ошиблись. Он рассказывал именно о ней. Но какого черта понадобилось тут Викуле? Зачем она сидит и сопереживает совершенно постороннему ей мужику? У нее же имеется свой, можно сказать, личный жених. Если бы подруги не знали о существовании Лешки и о готовящейся уже столько времени их с Викулей свадьбе, они бы черт знает что подумали. Они бы подумали, что Викуля задалась целью охмурить нового кавалера!
– Ой! – смутилась Викуля при виде подруг, замерших в дверях. – А мы вот тут с Сережей…
И, еще больше покраснев, Викуля бросила в сторону Сергея смущенный взгляд. Тот ответил ей точно таким же взглядом. Тоже засопел и засмущался. А подруги стояли и не могли своим глазам и ушам поверить. Он уже для нее и Сережа! Быстро у них дела двигаются! Интересно, а Лешка знает о том, где и с кем его невеста проводит свое время? Наверное, ему такое даже в голову не приходит.
– А у нас есть новости, – похвасталась Кира, чтобы привлечь к себе внимание этой парочки.
– Да?! – совершенно одинаково вскинули головы Сергей и Викуля, а затем хором спросили: – И какие же именно?
Получилось у них это так хорошо и слаженно, что подруги даже умилились. Ну, чем не парочка? Правда, у одной имеется жених, а другой и вовсе женат. Но разве это причины, чтобы отказываться от готового вспыхнуть нового чувства?
– И что же вам удалось узнать? – поторопила подруг Викуля. – Рассказывайте скорей! Сережа совсем истомился без новостей!
Сказать, что Сергей был поражен второй, потаенной стороной жизни Всеволода, это значило бы не сказать ничего. Он был сражен буквально наповал.
– Всеволод! Торговал детьми?! Отнимал их у матерей?! И все это – ради своей собственной выгоды? Заставлял маленьких девочек заниматься проституцией? Не могу в такое поверить!
– Почему же?
– Он всегда громче всех клеймил педофилов. Ругал их последними словами! Говорил, что таким место на нарах. И вдруг сам оказался одним из них! Невероятно!
– Мы говорим тебе чистую правду, – обиделись подруги.
– Я вам верю! – поспешно закивал головой Сергей. – Но поймите меня… Я с этим человеком общался довольно продолжительное время. Я гостил у него. Он бывал в гостях у меня. Я думал, что неплохо его изучил. И теперь… Простите, но мне нужно время, чтобы осмыслить все, вами сказанное.
Время – это пожалуйста. Времени у Сергея был вагон и маленькая тележка. А если в ближайшие же дни не найдется настоящий преступник, то времени у Сергея будет вообще немыслимо много! Лет десять или даже пятнадцать. Может посидеть в комфортабельной тюрьме у параши и хорошенько все осмыслить!
И как к педофилам в гости ходить. И как подарки от них принимать. И как деньгами их пользоваться.
– Ты должен вспомнить о Всеволоде все! – строго велела ему Кира. – Мельчайшие детали. Его оговорки. Странные звонки, которые ему поступали. Одним словом, все, что может вывести нас на несчастных младенцев.
– Вы уверены, что все дело в них?
– Думаю, если бы у меня обманом отняли ребенка, то я была бы в таком состоянии, что могла бы и убить. Запросто!
Викуля кивнула:
– Я тоже!
– И я! – добавила Леся, поставив себя на место тех женщин и придя в ужас.
Девять месяцев мучиться от тяжести, отеков и тошноты. Чувствовать, как в тебе растет маленькое существо. Знать, что оно уж точно твое, плоть от плоти, кровь от крови. Родить его, тоже, между прочим, при этом мучиться, причем изрядно. А потом, после всех этих треволнений, мучений и радости взять и отдать его какому-то дяде? Да с какой такой радости? Пошел он, этот дядя, далеко и надолго!
– Все эти женщины думали, что отдают своих детей в хорошие руки! Что их будут любить и баловать. Будут тратить на них деньги и хорошо о них заботиться. А что оказалось?
– Что?
– Их дети исчезали в неизвестном направлении. Подумать даже страшно, что могло случиться с малышами, которые оказались у столь жестокосердного и нечистоплотного человека, каким был Всеволод!
Но каким бы мерзавцем ни оказался покойный, его убийца до сих пор разгуливал на свободе. И хочется не хочется, а подруги должны были вычислить этого человека. Просто для того, чтобы обелить невиновного Сергея.
– У нас есть трое подозреваемых, кто мог убить Всеволода.
– И кто же они?
– Во-первых, сам Стасик. Парень мог возжелать захапать это прибыльное дельце в свои руки.
– Оно и так было в его руках.
– Но девочек ему поставлял Всеволод. Это ясно. Он же финансировал обучение девочек хорошим манерам, пению и танцам, что, несомненно, прибавляло им ценности в глазах прихотливых клиентов. За элитный товар, как известно, и платят больше.
– Но дело уже было поставлено. Так что Стасик мог решить, что он прекрасно обойдется и без хозяина.
– Ну, если он такой самоуверенный дурак, то мог.
– Вот! Поэтому он – подозреваемый номер один. Под вторым номером идет Светлана. Она, как вдова, получала огромную выгоду от смерти супруга. Деньги, свободу, молодого любовника.
– А третий кто?
– Третьим может быть наш музыкант.
– Потому что он живет тут, где и убили Всеволода?
– И поэтому тоже. А еще потому, что он тоже извращенец, хотя малолетками вроде и не увлекается.
Сергей пожал плечами:
– И с кого вы начнете? Сам-то я не могу покидать этот дом. Даже за дверь носа не сую. Дед Пахом, спасибо ему, меня и кормит, и поит. Не знаю, как я сумею с ним расплатиться. Он у нас добрая душа! Аньку вот приютил. Меня… теперь.
– Анютку? – удивилась Кира. – Приютил?
– Ну да.
– Разве Анютка – не его родная внучка?
– Да вы что! У деда Пахома отродясь и детей-то не было. Бабы болтали, будто бы он в молодости одну девушку любил. Да только она более богатого парня ему предпочла. За него и замуж вышла. Да вот тоже, жизнь у нее не сложилась. Муж ее лупить сразу же после свадьбы начал. Этим делом и забил ее до смерти. Ну а дед Пахом так больше ни на одну женщину и не взглянул. Так и жил себе бобылем, один в своей избе, пока Анютка откуда-то к нему не прибилась.
– Вот как? – задумчиво произнесла Леся.
– Ей тогда лет десять всего было. Или, может, чуть старше она была. Но мелкая и худенькая. Сразу было видно, что ребенок сильно недоедал. Я помню, когда она в первый раз на нашу улицу вышла. Бледная, кости торчат. Синяки под глазами в пол-лица. Наши бабы очень ее жалели. Даже моя мать, уж на что скупа на кусок была, и то иной раз через меня пирожок бедной сиротке передавала.
О своей прежней жизни девочка ничего не рассказывала. И вообще, было видно, что тема эта ей неприятна. И бабы запретили своим детишкам приставать к Анютке с расспросами.
– Не бередите ей раны. Девочка родителей потеряла, не хочет об этом вспоминать, и не надо. Теперь она у нас в поселке живет. Значит, наша. Вы с ней дружите и не обижайте сиротку.
Одним словом, дед девчонку у себя оставил.
– Да так они с тех пор и живут. Дед всем сказал, что девочка – его внучка, от его брата родившаяся. Вся семья у девочки погибла, ближе родни не нашлось. Теперь он будет Анютку воспитывать.
– И у него это неплохо получилось.
– Вон какая Анютка выросла.
– И умница, и красавица! – подтвердил Сергей. – Хоть замуж ее бери! – И, перехватив подозрительный взгляд Викули, поспешно воскликнул: – Не про себя говорю, но парни на нее заглядываются, это точно.
Подруги только головами покачали. Неизвестно, что там ждет Анютку. А вот эти двое явно собирались удариться в любовный роман. И как же быть с тем, что они оба несвободны? Один женат, а другая обручена? Или для истинного чувства штампы и условности – все-таки не помеха?
Глава 16
Слежка за музыкантом, которой от нечего делать занялись подруги, не принесла им никакой новой информации. Композитор, на их взгляд, вел себя просто безобразно. За целый день ни разу не наведался в публичные дома или бордели! И вообще, все злачные заведения он обходил за три километра. Даже клубы и рестораны. Побывал в магазине музыкальных инструментов, где купил какие-то ноты. Затем отправился в студию звукозаписи, где пробыл до девяти часов вечера. А затем он чинно и благородно сел в свой огромный «Ниссан» и вернулся к себе домой, в «Чудный уголок».
Проникнуть на территорию дома музыканта подругам не составило труда. От личной охраны композитор отказался сразу же после той ночи, когда охрана всем табуном гонялась за неизвестными злоумышленницами по поселку, да так никого и не поймала. Композитор, узнав об их неудаче, страшно расшумелся. Кричал, что он им платит деньги не за то, чтобы парни ушами хлопали! А потом выгнал всю компанию взашей, сказав, что теперь он будет обходиться той охраной, которая имеется в поселке.
