Дарья Калинина - Семь непрошенных гостей
- Что конкретно вы от меня хотите? - произнесла Верочка и этим вопросом положила начало своему длительному сотрудничеству с Анной Евгеньевной.
Та хотела от нее следующего. Ежемесячно Верочка должна была передавать сама или через доверенное лицо директрисе интерната определенную сумму за содержание и воспитание у них Анечки Борзовой.
Фамилию девочка получила от своей матери, о которой самой Верочке было известно лишь то, что женщина умерла, когда ее дочери было три годика. Свою маму девочка практически не помнила. И быстро привыкла называть мамой свою новую воспитательницу, которую по странному стечению обстоятельств звали Анной. Так же, как и бабушку маленькой сиротки, да и ее саму.
Выслушав рассказ бывшего нотариуса, подруги переглянулись.
- Скажите, а что сама бабушка - Пономарева Анна Евгеньевна - совсем не навещала внучку?
- Насколько я помню, нет, - покачала головой Верочка. - Во всяком случае, мне о таких контактах ничего не известно.
- А ее отец?
Тем более! - воскликнула Верочка. - Анна Евгеньевна передавала мне деньги, а я передавала их нашему посыльному, и он отдавал их заведующей интернатом, так сказать, лично из рук в руки. Впрочем, думаю, что отец и бабушка маленькой Анечки осведомлялись о судьбе ребенка. Ведь иначе я могла просто присваивать деньги себе. Они меня совсем не знали.
- И долго продолжалось ваше... м-м-м... сотрудничество?
- Более десяти лет, - ответила Верочка. - До тех пор, пока Анечка находилась в интернате.
- А потом? Что случилось потом?
- Потом мои услуги им стали не нужны, и я сочла, что могу наконец согласиться на предложение моего мужа и переехать жить в деревню. Девочка выросла. И к тому же по некоторым признакам я поняла, что Анна Евгеньевна и ее сын стали испытывать некоторые материальные затруднения, которых не наблюдалось прежде. Возможно, это было связано с начавшейся в стране перестройкой. Видимо, отец невестки Анны Евгеньевны лишился своего поста и кормушки.
- Понятно, - кивнула Мариша. - И вы не интересовались у Анны Евгеньевны, что стало с ее внучкой после того, как девочка ушла из интерната?
Верочкино лицо слегка помрачнело.
- Видите ли, - произнесла она, - мне не у кого стало спрашивать.
- В каком смысле?
- В том самом, что Анна Евгеньевна никогда не оставляла мне своего домашнего адреса. И я более чем уверена, что фамилия, которую она мне назвала при нашем знакомстве, не была ее настоящей фамилией, - ответила нотариус. - Иначе в чем смысл конспирации?
- Ну да, - пробормотала Мариша, с ужасом понимая, что единственная ниточка, которая вела к наследству Аньки, трещит и вот-вот порвется.
- После того, как Анечка вышла из своего интерната, ее бабушка, Анна Евгеньевна, никогда больше ко мне в контору не приходила.
- Почему? - удивилась Мариша. - Разве девочке после выхода в большой мир не нужна была ее поддержка?
- Дело, думаю, в другом, - произнесла Верочка.
- В деньгах, которых не стало? - спросила Мариша, вспомнив, что отдельную квартиру Аньке ее бабушка так и не приобрела. - Потому что денежная река оказалась перекрыта, да?
- В этом тоже, - кивнула Верочка. - Но я неоднократно говорила Анне Евгеньевне о своем намерении перебраться жить в деревню. И полагаю, она просто решила обратиться за помощью к другому нотариусу.
- К кому?! - хором воскликнули подруги.
- Этого я не знаю, - покачала головой Верочка.
Подруги молчали. Разочарование было слишком сильно.
Они так надеялись на эту поездку. И что же? Узнали фамилию Анькиной бабушки, которая, скорей всего, была вымышленной! Верочка сочувственно наблюдала за подругами, размышляя о чем-то про себя.
- Давайте я вас хоть супчиком угощу, - внезапно предложила она, явно желая подбодрить подруг хотя бы своей вкусной стряпней. - Суп у меня сегодня просто замечательный получился.
Подруги рассеянно кивнули, продолжая думать о своем. Верочка тем временем засуетилась, загремела кухонной посудой, в воздухе разнеслись ароматные запахи. И через несколько минут перед подругами появилось по полной тарелке золотистого бульона с мелко порубленной зеленью, в котором плавали розочки из моркови, ажурный темно-золотистый лук и безупречные светло-желтые нити домашней лапши.
Несмотря на то, что суп стоял на плите и лапша провела в нем куда больше часа, она ничуть не разварилась, и ее внешний вид не пострадал. Она и сейчас выглядела так, словно ее опустили в кипяток никак не больше десяти минут назад.
- Какая изумительная у вас лапша, - не удержалась от похвалы Мариша. - Вы ее, наверное, сами делаете?
- Это же сколько терпения и времени на такую работу надо потратить! - поддержала ее Юля. - Вообще-то я слышала, что итальянки для своих мужей делают макаронные изделия вручную, но чтобы русская женщина стала так баловать своего мужика!
Верочка неожиданно отвернулась в сторону и весело захихикала.
- Вообще-то мужу об этом знать не полагается, - произнесла она, закончив веселиться. - Но вам я, так и быть, открою свой секрет. На самом деле это вовсе не домашняя лапша. В том смысле, что я ее сама не делала.
Она встала и быстро подошла к шкафу, откуда извлекла пакет с уже знакомой подругам надписью.
- Вот видите! «Макфа»! - с гордостью сказала Верочка, демонстрируя пакет подругам. - Попробовала один раз и с тех пор только ее и варю. Отличное качество. И цена для такого продукта отнюдь не высокая. Куда лучше, чем всякие импортные аналоги. Стоимость их гораздо выше, да и потом, зачем нам - русским людям - поддерживать иностранных производителей, когда есть отечественные продукты и ничуть не хуже?
Затем она снова подсела к подругам, которые уже наворачивали по второй тарелке. Настроение у них несколько улучшилось. А вот вид у Верочки, когда она наблюдала за подругами, был снова глубоко несчастный и задумчивый. Она несколько раз вздохнула и наконец решилась.
- Девочки, - произнесла она, - я вижу, что ничем вам не помогла.
- Зато накормили вкусно! - попыталась отшутиться Юля.
- Это да, - кивнула Верочка. - Но вот по поводу того, зачем вы ко мне приехали, я вам не помогла. Поэтому...
И, набрав в грудь побольше воздуха, она сказала:
- В общем, я знаю еще кое-что об Анне Евгеньевне. Но только... Понимаете, это я узнала не от нее самой. И поэтому хочу, чтобы вы не разглашали никому, что эти сведения получили от меня.
- Конечно! - оживились подруги. - О чем речь! Мы будем молчать как рыбы.
- Хорошо, - сказала Верочка. - Я вам верю. Слушайте, вы должны меня понять. Эта история меня очень заинтересовала. Таинственность, которую соблюдала Анна Евгеньевна, меры предосторожности, с которыми она передавала деньги, разного рода недомолвки. В общем, все это в совокупности так разогрело мое любопытство, что я решила проследить за Анной Евгеньевной.
И, подняв глаза на подруг, она спросила:
- Вы меня осуждаете?
- Вовсе нет! – закричали подруги. - Мы бы и сами так поступили.
- Конечно, это был большой риск с моей стороны, но я все равно решила, что хватит ей водить меня за нос, - обрадовалась Верочка. - Могла бы Анна Евгеньевна наконец понять, что я человек надежный, и если меня попросить, то я болтать не стану. К тому же я все равно понимала, что скоро оставлю работу в нотариальной конторе и уеду в деревню. Одним словом, все так сложилось одно к одному. Короче, я предприняла собственное маленькое расследование.
- Итак, вы за ней проследили? И что узнали? - нетерпеливо перебила Юля все еще мучающуюся сомнениями Верочку.
- Что-то интересное об их семье? - спросила Мариша.
- Да, - кивнула нотариус. - Анна Евгеньевна мне не соврала. Ее невестка в самом деле была очень больной. Это охотно подтвердили соседки в их дворе. Когда я дошла следом за Анной Евгеньевной до ее дома, то не решилась подняться следом за ней на этаж. Вместо этого я присела на лавочку к бабулькам и уже через несколько минут узнала о семье Анны Евгеньевны очень много интересного.
В целом Анна Евгеньевна правдиво обрисовала ситуацию в семье. Невестка была особой крайне неуравновешенной. И вывести ее из себя ничего не стоило. Чего тут было больше - избалованности или болезни, сказать трудно. Но Рената - так звали невестку Анны Евгеньевны - могла ногами пинать крохотную собачонку, посмевшую ее облаять.
Когда сосед не пропустил ее первой в дверь подъезда, потому что тащил в руках кучу пакетов и не заметил соседки, Рената тут же подлетела к его машине и прямо на глазах опешившего мужчины принялась колошматить по ней огромным обломком кирпича, который затем попыталась опустить на голову самого хозяина машины.
