Дарья Донцова - Но-шпа на троих
– Извини, на «Мерседес» не накопила, – буркнула я, поворачивая ключ в зажигании, – скажи спасибо, что такие колеса есть. Так куда едем?
– Тверская улица, салон «Жак Дессанж».
Я удивилась и решила, раз она не говорит мне «вы», то и мне следует общаться с ней на равных.
– Ты надумала сделать прическу?
Альмира хмыкнула:
– Это только первый этап. Закрой окно, жутко воняет с улицы, меня сейчас стошнит.
– Но мы задохнемся.
Неожиданно Богачевская рассмеялась:
– Да уж! И так, и этак плохо. Ладно, вперед.
Неожиданно нам повезло. Поток машин несся с приличной скоростью, мы ни разу не попали в пробку и до нужного места добрались невероятно быстро.
Когда «жигуленок» замер возле идеально чистых стеклянных дверей, Альмира мне велела:
– Жди.
В полном недоумении я осталась в «шестерке». Через минут сорок Альмира в сопровождении худенькой девочки, одетой в белую пижамку, вернулась к машине. Я изумилась. Богачевская выглядела прекрасно. Волосы ее красивой волной спускались ниже ушей и переливались здоровым блеском. Оставалось лишь гадать, каким образом еще час тому назад тусклые локоны больной женщины превратились в великолепную прическу.
Не меньшая метаморфоза произошла и с лицом Альмиры. Желтый цвет кожи сменил персиковый румянец, губы из синевато-бледных стали розовыми, глаза, окруженные мастерски накрашенными ресницами, задорно засверкали. Очевидно, в этом салоне работают кудесники, умеющие из больной мышки сделать хищную рысь.
– Ну как? – поинтересовалась Альмира.
– Нет слов.
– Теперь налево, прямо, направо…
Я послушно крутила рулем, выполняя ее указания.
– Стоп, – внезапно сказала Альмира и указала пальцем на трехэтажный дом с роскошной отделкой, – нам сюда.
Внезапно с ее руки сорвалось и упало кольцо.
– Ну надо же! – удивилась Богачевская, поднимая украшение. – Вот уж не думала, что пальцы могут так похудеть. Ладно, двигай со мной.
– Но куда мы приехали и что я должна делать?
– Ничего особенного, следуй за мной и выполняй все мои указания, ясно?
– Не слишком.
– Времени нет, вылезай.
Коря себя за глупое послушание, я пошла за Богачевской. Альмира бодро цокала каблучками, от ее болезни не осталось и следа. Глядя на элегантную худощавую фигуру с безукоризненно прямой спиной, трудно было поверить в то, что полтора часа назад эта женщина с трудом сумела добраться до лифта.
Богачевская толкнула дверь. Охранник, читавший газету, лениво поинтересовался:
– Вы к кому?
Моя спутница мгновенно вырвала у него из рук «Московский комсомолец» и рявкнула:
– Совсем тут распустились! Уволен!
Секьюрити взлетел над стулом.
– Альмира Вениаминовна! Вы! Здрассти! Простите, я вас не признал!
– Все равно уволен, – не сменила гнев на милость Богачевская и побежала к лифту.
Я с трудом поспевала за ней. Кабина плавно вознеслась на последний этаж. Богачевская ринулась по коридору, устланному красивым бежевым ковром, я чуть не упала, стараясь догнать ее. Альмира пинком распахнула дверь, словно иномарка с джипом сопровождения, мы ворвались в шикарно обставленную приемную.
– Это что за безобразие? – начала было возмущаться девушка, сидевшая за длинным столом. – Кто вам…
– Уволена! – заорала моя спутница. – Пошла вон! Собрала манатки и п…й отсюда!
– Альмира Вениаминовна, – изумленно прошептала девица, – вы?!
– А ты кого ожидала увидеть? – подскочила к ней Богачевская. – Папу римского? Где Регина?
– Ее Олег уволил, – пролепетала секретарша.
– Ах вот оно что! – прошипела Альмира. – Значит, мою секретаршу выгнали, а тебя взяли. И Олега ты называешь без отчества!
– Ну… да… нет… не совсем… – неуклюже отбивалась девица.
– Заткнись, – оборвала ее Альмира и толкнула дверь, расположенную между двумя большими книжными шкафами.
Перед моими глазами простерся огромный кабинет. Маленький мужчина, вернее, парень лет тридцати с виду, поправил очки в золотой оправе и вскрикнул:
– Мама! Ты?
– Я, – сухо сообщила Альмира, – ну-ка встань с моего места. Кто тебе позволил его занимать?
– Но…
– Живо!
Олег поднялся.
– Садись, пожалуйста.
Альмира встала возле кресла.
– Где мой письменный прибор, органайзер, календарь?
– Э…э, – замямлил Олег, – ну…
– Почему ты сидишь в моем кабинете?
– Ну… у меня полы покрыли лаком, очень сильно пахнет, вот я и занял твой, временно.
– Что делает Тамара в приемной?
– Э…э… работает.
– Куда подевалась Регина?
– Ушла.
– Почему?
– Вроде у нее внук родился.
– Так, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, протянула Альмира, – ясненько. Ты решил, что я умру не сегодня-завтра.
– Ну что ты, мама!
– И поэтому воссел тут хозяином, – закончила свою мысль Альмира. – Просчитался, дружок, я снова здорова, а ты уволен!
– Кто?
– Ты.
– Я?!
– Именно.
– Но…
– Моя компания не нуждается более в таком вице-президенте.
– Мама! – заорал Олег. – Да что случилось?
– Ничего, ты лишился работы, Тамара тоже. Взялись за руки и ушли.
– Однако…
– Место моего заместителя займет госпожа Романова.
Я не успела охнуть, как Альмира мертвой хваткой вцепилась мне в плечо, толкнула в бок. Я машинально сделала пару шагов, налетела на кресло и села.
– Отлично, Евлампия, – одобрительно кивнула Альмира, – а ты, Олег, шагом марш на выход. Да, имей в виду, сейчас будет издан приказ, запрещающий тебе доступ в здание. Сдай все ключи и печать.
Парень покраснел, он явно был ошарашен и разгневан. Наконец, не говоря ни слова, он бросил на стол связку и печать и вылетел в коридор.
Альмира навалилась на стол, даже под слоем грима стало заметно, как она побледнела, я вскочила на ноги.
– Тебе плохо! Ну зачем ты устроила скандал!
– Мне очень хорошо, – прошептала Альмира. – Просто здорово! Сейчас только решу кое-какие проблемы!
Глава 27
Мой день пошел прахом. Альмира схватилась за телефоны и принялась распоряжаться. Хозяйка устроила колоссальное «землетрясение». Сначала она со мстительной улыбочкой на лице уволила секьюрити, сидевшего у двери, а заодно и начальника службы охраны. Затем собрала в кабинете всех заведующих отделами и лишила четверых из них службы. Мотивировала она свое решение просто:
– Вы изменили мне, вот протоколы последних заседаний. Зачем вы соглашались с Олегом? Разве я разрешила подписывать контракт с Луганском? Вы знаете, что я была против. А Новгород? Тут, наоборот, уходя в больницу, я велела немедленно оформить бумаги, и что?
– Но Олег Юрьевич приказал, – начал было оправдываться один из кандидатов на увольнение, – мы же не могли пойти против его воли!
– А Маша Мироненко не побоялась, – парировала Альмира.
– Так Олег ее за это уволил, – воскликнул мужчина, одетый в темно-серый костюм, – прямо с совещания выгнал! Он хозяин, как ему перечить?
Альмира сдвинула брови и стукнула кулаком по столу.
– Зря вы Олега хозяином признали!
В зале воцарилась звенящая тишина, потом полный дядька в светло-голубом пиджаке ляпнул:
– Так он сообщил, будто вы больше не сможете работать и передали ему бразды правления. Куда же нам деваться прикажете?
– На улицу, – совершенно спокойно ответила Богачевская, – ступайте за своим Олегом. Вице-президентом назначаю Машу Мироненко. Немедленно привезите ее сюда.
Все служащие, уволенные и те, кого пока не коснулся карающий меч, со всех ног кинулись исполнять приказ.
Часам к пяти контору перестало трясти. Я, все время просидевшая в уголке, только диву давалась, глядя на Альмиру. Вчера она еле-еле сидела в кресле, сегодня полна сил и энергии.
Наконец последний служащий покинул кабинет, и тут Богачевская уронила голову на стол.
– Тебе плохо? – испугалась я.
– Не очень хорошо, – прошептала Альмира, – голова кружится, руки трясутся, сердце колотится!
– Ложись на диван, сейчас вызову «Скорую».
– Ни в коем случае, – тихо, но очень твердо ответила Богачевская, – здесь как с тиграми в цирке, чуть дал слабинку, почуяли и разорвали на части. Ты сейчас должна меня отсюда вывести, будем громко смеяться и говорить, будто собрались в ресторан, ясно?
– В общем, да. Но как ты дойдешь до выхода?
– Спокойно, – прошептала Альмира, – а ну достань из моей сумочки такие розовые таблеточки и дай сразу три штуки.
– Что это за лекарство? – поинтересовалась я, глядя, как Богачевская глотает пилюли.
– Стимулятор, – ответила бизнесвумен, – сейчас полечу, как на реактивной метле.
– Это же, наверное, очень вредно! – испугалась я.
– Жить вообще вредно, – усмехнулась Альмира, – как правило, все заканчивается кладбищем, пошли. Да не забудь поддерживать веселый разговор. Насколько я понимаю, сейчас вся контора «случайно» в холл первого этажа выскочит. У нас там курить разрешено.
