Маргарита Южина - Танец с граблями
– А вы Степана задержали, да? Дальше что?
– Ну, Степан остался, по квартире ходил, оглядывался, папа к тому времени мне отдельную купил. Чтобы было куда голову приткнуть, – несчастным тоном пояснила Варя. – Ну и… Короче, только мы стали на разные темы разговаривать, а тут и мой братец двоюродный пожаловал – Вовка…
– Подождите, Владимир Суслин – ваш двоюродный брат?
– Ну конечно, я же вам объясняю! Он всегда к отцу приходил. Папа у меня стоянками заведует, он никогда с родственниками связи не поддерживал. Знаете, у него сестра, тетя Поля, за какого-то алкаша вышла, и папа ей этого простить не мог. Ну вот, сам он не общался, а тетя Поля, зануда такая, все время Вовку к моему отцу отправляла – то денег занять, потом не отдавала по полгода, то просила его на работу пристроить… Ну, отец-то Вовкин давно уже загнулся, а когда и тетя Поля умерла, так Вовка отцу моему просто прохода не давал, как родной прямо! Я столько к отцу не бегала, сколько он. И папа стал его ко мне отправлять. А со мной что – посидишь, чайку попьешь, да и не солоно хлебавши – домой. Вот и в тот раз Вовка приперся. Стал со Степаном знакомиться, а Степа возьми и скажи ему, что свое личное дело хочет начинать, и все – Вовка его ни на шаг не отпускал. Уж что только Степка ни говорил, что ни делал – прилип, как банный лист к заднице! Один раз со Степкой и к Олеське в гости увязался. И ведь Олеська вроде девка не глупая – втюрилась в Суслина, как дворняжка в кость! Ну конечно, с виду-то, Суслин всегда верх держал. Он и на слова бойкий, и Степаном вертел, как хотел, да что толку-то? Пустой, он и есть пустой – ни денег, ни работы. Ну, дальше – больше! Олеська на Степана и смотреть не хочет – подавай ей Вовчика, дома родителям скандал закатила. А тому вроде как и без надобности невеста. Пока они там свои отношения выясняли, мы со Степаном решили, что у нас любовь хоть и не прет из всех щелей, зато прочная и надежная. Вот так и вышло. Я замуж за Степу вышла, а Леська с Вовчиком по сей день сопли на кулак наматывает.
– Да нет, отмоталась уже, – вздохнула Кира. – Погиб Суслин.
– Да что вы? – изумилась Варя. – А я и не слышала! Давно?
– А про Олесю вы тоже ничего не слышали?
– А что, Олеся тоже погибла? – изумилась Варвара, не проявляя, однако, особой печали.
– Нет, Олеся жива, только она в больнице. Странно, что вы ничего про Суслина не слышали, родственник все же…
– Ой, да у нас, знаете, сколько родственников?! И что же, мы всех хоронить должны, что ли?! – возмутилась Варвара. – И ничего странного, что он погиб, его пристрелил, наверное, кто-нибудь или прирезал! Он с кем таскался-то?
– С вашим мужем, вы же только что говорили.
– Ну много ли он со Степаном водился? И вообще, он из него только деньги тряс, знал, что у мужа характер мягкий, вот и появлялся каждый раз, когда деньги заканчивались, а уж когда бабки у него были, знаете с какими отстоями он водился?
– Очень бы хотела узнать, – подзадорила ее Кира.
– Да один только Шарик чего стоит! А еще этот, как его…
– Еремин?
– Да какой Еремин!.. Ну, уголовник такой… все Вовку на какие-то аферы подбивал, ну как его?! Сашка Тополевский, вот! Он уже сидел раз триста, а у Вовчика он был в таком почете, куда там моему Степану! А Степан, между прочим, кормил всю эту свору – и Вовку, и Тополевского!
У Киры засвербило в носу. Она вдруг отчетливо поняла – нашла! Это Тополевский. Никто бы не смог ей сказать, как она это почувствовала, но она знала – это он, мужчина в черном, отгадка ко всей шараде.
– Где… Где живет этот Тополевский, как его найти? Как он выглядит?
– Ну как может выглядеть уголовник со стажем? Ему где-то под сорок, такой… волосы темные, на руке такая наколка – то ли конь в квадратике, то ли козел. Больше ничего такого. Обыкновенный.
– А что он сейчас носит?
– Сейчас? Я не пом… А, да! Куртка у него такая черная, кожаная. Вовка еще себе такую хотел, а Степа, наоборот, говорил мне, чтобы я не вздумала ему такую покупать. В куртке и шапочке. Джинсы еще…
– Живет… Где он живет?
– Да я что – домой к нему ходила, что ли? Я не знаю. А вам надо найти его?
– Надо. Даже очень, – с жаром откликнулась Кира.
– Он, знаете, обедает часто в «Факеле». Знаете, такой ресторан, он находится…
– Я прекрасно знаю, где находится «Факел». Только это ведь ресторан не для бедных. А вы говорите, что Тополевский – голь перекатная, денег никогда своих не имеет, как же он себе позволяет такое?
– Вы что, думаете, он мне рассказывает? Позволяет, и все. Деньги кончаются, он или воровать идет, или снова к Степану.
– Тополевский – вор?
– Да он, по-моему, универсал, на все руки мастер – и своровать, и убить, и ограбить.
Больше Кира у Варвары не задерживалась. Она унеслась, кажется, даже забыв попрощаться. Она не заметила, как добралась до дома. Ее переполняли чувства – она нашла! Только сейчас надо все хорошо обдумать. Конечно, Варя не может знать, чем конкретно занимается Тополевский, не может быть, чтобы он с одинаковой страстью и убивал, и грабил, и воровал. Но раз такие слухи ходят, то это именно тот человек, который мог позариться на чужого ребенка. Другой вопрос – зачем? Но об этом он сам должен рассказать. Надо его очень попросить! А еще лучше – заставить. Только как? Кира принялась ломать голову над тем, какую бы уютную западню ему устроить. В том, что она найдет Тополевского без труда, она не сомневалась: «Факел» – это ресторан, в котором работала Ирочка Петрова.
Думать все время мешали. Только Кира расположилась за столом, как тут же принеслась многопудовая подруженька Маша и силком потащила Киру к себе. Оказывается, к ним в гости приехал родной брат Толика, такой же мелкий, вертлявый, лет на семь старше братца, и Маша решила: раз уж так повезло, что Кира временно не замужем, то самое время подругам породниться.
– Кира, ты не смотри, что он ростом с рюмку, ты знаешь, какой он жилистый! – горячо шептала она подруге на ухо, когда мужики выходили на кухню покурить.
– Господи, да что я с ним, перетягиванием каната заниматься буду? – фыркала Кира.
– Ха-ха! Точно, канат он, пожалуй, не того… не перетянет.
– Ну и на фига он мне?
Маша только снисходительно посмеивалась, хлопая подругу по плечу.
– Ничего, поближе с ним познакомишься, за уши не оттащишь!
– Ты-то откуда знаешь?
И опять Маша только снисходительно посмеивалась.
В гостях пришлось просидеть долго, Маша с мужиками сначала пили, потом ели, а потом снова ели и пили – веселье было еще то.
– Простите меня, – скромно поднялась Кира, когда стрелки перелезли на цифру одиннадцать. – Мне завтра на работу.
– Забудь! – по-царски махнул рукой братец Толика. – Ты с этого дня на работу не ездун… ездец… Машка, черт! Как правильно?
– Никак не правильно, я пойду, вы уж тут без меня, – решительно направилась Кира к двери, но тут верткий мужичок вскочил и припер ее к двери.
Потом он принялся тошнотворно дышать ей в лицо перегаром и строить томные глазки. Глаза были пьяные, потому должного впечатления не получалось. Кира без труда отшвырнула его с дороги, и мужчина с обиженным видом вернулся за стол, где тут же забыл о Кире и обо всех женщинах вообще – на столе появилась непочатая бутылка.
Кира спускалась по лестнице, когда услышала, что в ее комнате разрывается телефон. Она бегом кинулась открывать двери и успела.
– Мамочка! Срочно приезжай к нам! – кричала Ольга и заливалась счастливым смехом. – Мама, у нас гости, я без тебя не справлюсь.
Кира совсем не хотела куда-то ехать, но если дочери нужна ее помощь…
– Проходи скорее, смотри, кто у нас в гостях! – потащила Ольга Киру в комнату, едва она появилась.
В кресле с самым напыщенным видом сидел Леонид и посасывал из горлышка пиво.
– А, вот и маманя. Ну так что, можно и к столу? – тяжело поднялся он и направился усаживаться за накрытый стол.
Ольга лукавила, она прекрасно обошлась без помощи Киры – весь стол был заставлен салатами, закуской и различными деликатесами.
– Отец мне сегодня в пять позвонил, сказал, что приедет на ужин. И попросил на яства не скупиться, потому что по домашней пище очень соскучился, – шепотом рассказывала Ольга, когда они с матерью резали на кухне хлеб. – Вот я тебя и позвала, не могу как-то с ним один на один. Тебе не очень тяжело с ним встречаться?
Кира только усмехнулась. Еще бы полгода назад… Да нет, даже месяц назад она бы с надеждой приглядывалась к бывшему мужу, у нее горько бы щемило сердце и из глаз неудержимо рвались бы слезы. Но сейчас…
– Мам, а может, у вас еще и срастется что-нибудь? – тихо сказала дочь, глядя на задумавшуюся Киру. – Ты ж у нас молодая такая, похудела вон как красиво, что же тебе одной-то сидеть?
Нет, Кира тоже об одиночестве не мечтала, только рядом с ней ей виделся совсем другой человек. С высокой фигурой, насмешливый, непокорный, с хитрыми лукавыми глазами… Как бы она хотела лежать с ним на белом заграничном песке, под раскидистой пальмой и слушать шум теплого, ласкового моря… Да нет, с ним она и просто на диване была бы счастлива.
