Дарья Донцова - Бизнес-план трех богатырей
– Осторожно! Один раз меня тут уродина тупая чуть не утопила! Держала душ над лицом пять минут, наливала воду мне в нос, рот. Я захлебнулась.
Она такой всегда была. Хорошо помню, как в детстве Римма записывала обиды в книжечку и могла припомнить человеку, что он ей неприятного сделал, спустя несколько лет. Представляю, как она озверела, узнав о свадьбе Нины. Алисия, услышав от вас, Степанида, про эсэмэс, испугалась, что ее подопечная затаила злобу и решила терроризировать Нину, изводить ее.
– Я не скрываюсь, – перебила Симу Муркина, – в Интернете есть контакт моего агента, при желании Римма легко могла прикинуться покупателем картины и попытаться встретиться со мной. Алисия занервничала не из-за того, что Римма мне гадостей наделает. Не обо мне она беспокоилась. Нет, Лису встревожило, что в случае нападения потерявшей над собой контроль наркоманки я обращусь в полицию, и получит ее ангелочек срок за хулиганство. А вот с тетей Симой мы не конфликтовали, она меня всегда поддерживала, после похорон Ровиных позвонила, сказала:
– Я дружу с Лисой много лет, но не одобряю ее за то, как она с тобой поговорила. У вас с Юрой любовь была, это все оправдывает.
Серафима Семеновна пригласила меня сегодня в гости. Дальше пусть сама рассказывает.
Хенкина прижала руки к груди.
– Мне позвонила Лиса, взмолилась: «Сима, мы с тобой на эту тему не говорим, но думаю, ты с Ниной дружишь. Римма ей послала гадкие эсэмэс. Попроси Муркину не жаловаться в полицию. Моя девочка больна, страдает». Я попросила Нину приехать, сказала: «Детка, у всех было горе. Умерли Артур, Юра, Наум Модестович, Руфина… Но мы с тобой худо-бедно жить пытаемся, а Римма погибает, таблетки все время глотает, пожалуйста, не заявляй на нее в полицию». Ниночка зарыдала: «Тетя Сима, Артур и Юра живы». И все мне рассказала.
– Не выдержала я, – прошептала Нина, – одна, одна, постоянно одна, никому правды не открыть.
Она всхлипнула.
– Я ей объяснила, – заговорила Хенкина, – детка, для меня шок об этом царстве узнать. Не могу поверить, что любимый сын так со мной поступил, соврал о своей смерти. Впрочем, понимаю, он прятался от кредиторов, знал, что я его связь с Ириной не одобрю. Я уверена: большие деньги не должны в руки неокрепших духом людей попадать. Огромные средства – это испытание. Артур его не выдержал: девки, гулянки, заносчивость, хамство, он себя отвратительно вел, со мной ругался, когда я его остановить пыталась. Я считаю сына мертвым с того дня, как в морге побывала и на изуродованное тело посмотрела. Но психологически умирать он для меня начал раньше, в тот день, когда при мне нищему сто долларов на улице продемонстрировал и спросил:
– Хочешь получить? Раздевайся догола и танцуй.
А тот стал одежду скидывать. Артура нам не спасти, но Юра жив. Пока жив. Со свадьбой ты хорошо придумала, но она не завтра состоится, а для Юрочки каждый час там, как век. Давай поговорим со Степой, я хорошо ее знаю, она поможет тебе в подвал пройти. И тайну не выдаст.
Нина подошла ко мне.
– Да? Да? Да?
– Зачем вы глупое бракосочетание затеяли? – вырвалось у меня. – Надо было сразу ко мне идти и правду рассказать.
Муркина сложила руки на груди.
– Вы бы мне поверили? Только честно. И я бы не могла все сообщить. Про Ровиных, что мой отец Наум, что я спала с братом…
– Навряд ли бы я восприняла ваш рассказ всерьез, – после небольшой паузы призналась я. – Хорошо, завтра приведу вас к себе домой. Если Несси пристанет с вопросами, объясню, что вы моя подруга Наташа, антиквар. Кстати, Агнесса Эдуардовна недавно просила меня в цоколе порядок навести. Люк не щепка, мы его быстро обнаружим.
Я умолкла. Не стану пока сообщать Муркиной, что вход в подвал находится в квартире Несси, надо открыть шкаф, чтобы оказаться на лестнице.
– Почему завтра? – занервничала Нина. – Давайте сегодня!
Я взглянула на нее.
– Несси встречалась с вами как с будущей невесткой, надо изменить ваш внешний вид. Есть особый грим, пластический, могу превратить вас хоть в пожилого мужчину…
Я на секунду запнулась. Нет, Степа, нет! Немедленно выкинь из головы воспоминания о человеке, который объяснил тебе, каким образом юную девушку можно превратить в пожилого китайца, седого индейца или в африканского слона[15]. Я потрясла головой.
– Но нужных средств дома нет, они на работе. Поэтому завтра в час дня приезжайте в «Бак», сейчас дам адрес.
Нина бросилась меня обнимать.
– Степа, вы… вы…
– Ты, – поправила я Муркину, – если мы будем изображать подруг, надо отбросить церемонии.
Глава 38
Приехав поздно вечером домой, я обнаружила в квартире беспорядок. В ванной все мои кремы, шампуни, баночки, скляночки были переставлены, а на зеркале остались засохшие следы от мокрой тряпки. На кухне перемешались жестянки с чаем. В спальне пахло какой-то едкой химией.
Я сразу поняла, что произошло, и направилась к Несси.
– Степочка, не сердись, – взмолилась соседка. – Свете так нужна работа! Она сегодня бесплатно у тебя убрала, чтобы ты увидела, как она старается.
– Лучше некуда! – вспылила я. – Все переставила, зеркало испачкала. Несси, я понимаю, вы хотите помочь дочери покойной подруги, но Светлана не очень-то настроена порядок наводить. Сколько времени она у меня была? Пять минут?
Агнесса Эдуардовна всплеснула руками:
– Ты не права! Светочка долго убиралась, а сейчас пошла в подвал.
Я спросила:
– Зачем?
– Хочет разобрать старые вещи, сказала, что все переберет, перетряхнет, разложит, отберет ценное.
– Несси, я помогла вам сделать из Магды настоящую мадеру, то есть кагору, нет, коньяку. Я превратила собаку в идеального представителя породы, нужной для получения трехсот тысяч. Так? – завела я.
– Да, – согласилась соседка.
– Вы предложили мне в благодарность за это изучить тюки, ящики, баулы в цоколе и взять то, что может мне пригодиться! Да?
– Ну, – смутилась Агнесса, – мне сей хлам, ма шери, не нужен. Я в нем много лет не рылась.
– А теперь отдали то, что обещали мне, Светлане? – уточнила я.
– Ну… она… просто… вроде… посмотрит… – залепетала Агнесса. – Ой, девочки, вы же можете вместе в цоколе пошарить. Там столько всего!
– Спасибо, Несси, – выпалила я, – раз вы отобрали у меня то, что раньше подарили, пусть Светлана ищет разные красивые штучки, которые вы обещали мне. Но, знаете, типсы с когтей, на которых теперь, как на коньках, катается Магда, могут отклеиться.
– О-о-о! – испугалась Несси.
– Кто вам их приклеит?
– Ну… ты опять попросишь… милую девушку, – залепетала соседка.
– Странно получается, – продолжала я, – общаться с маникюршей предстоит мне, а в чемоданах с чем-то ценным роется Светлана? Теперь о зубах чинзаны-кагоры. Я принесла средство, чтобы сделать их нужной длины, ширины и белизны.
– Радость моя, спасибо, – заликовала Несси. – Может, прямо сейчас начнешь?
– Уже поздно, – отказалась я.
– Завтра утром? – предложила соседка.
– Времени не найду, буду переставлять на место свои баночки в ванной, зеркало протирать.
– Днем тогда?
– Боюсь, на этой неделе все дни мои заняты, – возразила я. – Спокойной ночи, Несси. Теперь буду запирать свою квартиру, мне не нравится, когда кто-то в ней без спроса хозяйничает.
– Я оставила тебе на кухне кусок чудесного паштета, – попыталась подольститься ко мне Несси.
– Благодарю, – кивнула я. – Сегодня я беседовала с нашей завскладом, она обещала взять Пузанову на службу.
– Какая хорошая новость, – захлопала в ладоши Агнесса Эдуардовна.
– Анастасия позвонила Светлане, предложила ей завтра оформиться…
– Степа, ты гений, – восхитилась Несси.
– А Пузанова отказалась.
– Почему? – поразилась соседка.
– Вопрос не ко мне, – заявила я и удалилась.
Минут через десять в мою впервые запертую после въезда в дом дверь раздался звонок. Я открыла.
– Степонька, я поступила неправильно, – начала каяться Агнесса Эдуардовна, – сейчас сказала Светлане, что в цоколе будешь разбираться исключительно ты. И спросила, почему она не захотела идти в «Бак». Девочка не лентяйка! У нее аллергия на косметику, на все парфюмерные запахи.
– А-а-а-а, – протянула я, вспоминая настойчивый аромат духов, который исходил от дочери Марфы в день смерти ее матери, – ну тогда понятно. Несси, завтра днем мы с Наташей, моей подругой-антикваром, займемся разборкой вещей. Ната их оценит, если найдем нечто дорогое, сразу вам отдадим. Меня интересуют пустячки: заколки, парики, шиньоны. И зубы Магде сделаю. И дверь больше не запру. Вы меня тоже извините, что я на вас обиделась!
Мы с Несси обнялись, я легла спать и вдруг ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Так иногда бывает, когда идешь в толпе и вдруг понимаешь: кто-то упорно смотрит тебе в спину. Но сейчас в спальне кроме меня никого нет! Я вдрогнула и открыла глаза.
