Ли Голдберг - Мистер Монк и «синий грипп»
— Нет, на самом деле! Я раньше думала, что у меня работа, которую никто не понимает. А потом встретила вас. Мы все занимаемся одним делом. Здесь у нас сложилась система взаимной поддержки. Грех этим не воспользоваться. Мы реально можем помогать друг другу.
— Джаспер уже помогает мне, — похотливо ухмыльнулась Спэрроу. Джаспер покраснел. Эрни многозначительно взглянул на меня.
— Я в такой помощи не нуждаюсь, Эрни.
— Я счастлив в браке, — возмутился он.
— Хорошо, давайте оставим все как есть, — расстроилась я.
— Будем оставаться на связи, — повторил Джаспер, и чувствовалось, что на этот раз он говорит серьезно.
Я чуть не поделилась с ними блестящей идеей создания своего профессионального союза, Международной Ассоциации Помощников Детективов, но побоялась отпугнуть их.
Они втроем вышли. Джаспер и Спэрроу шли под руку, вслед за детективами, на которых работают. Но я знаю, их связывает нечто большее, чем отношение начальник-подчиненный, как меня и Монка, и, думаю, Стоттлмайера и Дишера тоже.
Всем нам нужна помощь, даже помощникам.
Не знаю, увижу ли я их снова, но мне приятно знать, что они где-то рядом, если мы будем в них нуждаться.
26. Мистер Монк идет в автошколу
В жизни существуют вещи, которые никто не любит делать, независимо от пола, расы, религии или национальности, вроде чистки зубов, мытья туалета или посещения автошколы. Спросите любого человека на улице, и он подтвердит, что эти вещи — отстой.
Для всех, кроме Монка.
Он часами начищает свои зубы. Несколько раз в день надраивает ванную комнату. И, хоть он не водит машину, но настоял на посещении со мной автошколы, и это великолепно! В любом случае, я бы просто заставила его пойти со мной.
Единственная причина, по которой мне пришлось идти в автошколу — только так я могла погасить несправедливо выписанный штраф за превышение скорости во время эпидемии «синего гриппа». Его я получила по вине Монка, поэтому пусть терпит эту восьмичасовую пытку вместе со мной.
Школа находится недалеко от моего дома, в помещении бывшего туристического агентства для мам и пап, разорившегося с развитием интернета. Стены, некогда украшенные фотографиями экзотических мест, теперь завешены различными дорожными знаками и плакатами, призывающими людей не пить за рулем. Три ряда складных стульев выставлены напротив металлического стола, рядом с которым стоят две картотеки, а на стене висит доска.
Стоило нам только войти, как Монк начал переставлять стулья в четыре ряда с четным количеством стульев в каждом ряду. Я безмолвно извинилась перед соучениками, пока они стояли и с нетерпением ждали момента, когда смогут занять свои места.
Мне хотелось сесть на «камчатке», чтобы удалось хоть немного поспать, но Монк потребовал, чтобы мы сели на первом ряду.
— Не хочу ничего пропустить, — пояснил он свое желание.
— А я хочу пропустить все, — парировала я.
— Тогда ты не научишься на своих ошибках.
— Мистер Монк, люди ходят сюда не учиться, а понести наказание.
— Наказание? — изумился Монк. — Да это привилегия!
— Шутите?
— Двойные желтые полосы, пешеходные переходы и одностороннее движение. Ограничители скорости, светофоры и четко определенные парковочные зоны. Как красиво! Возможно, это лучшее выражение человечности.
Я уставилась на него. — Полосы движения и знаки «стоп». Это, в Вашем представлении, лучшая черта человечества?
— Это мир, порядок и равенство, — убеждал он. — Если бы еще тротуары и коридоры имели полосы, это означало бы конец хаоса.
— Какого хаоса?
— Ты видела, как ходят люди?
Он наклонил голову в сторону счастливцев, проходящих по улице снаружи. Именно там мне уже хотелось находиться, а занятие еще даже не началось. Там — свобода.
— Они шагают туда-сюда в разные стороны, никто не ходит по прямой линии, — размышлял босс. — Все извиваются и уклоняются, лишь бы избежать столкновения. Кто-то бежит, кто-то идет пешком. Всеобщая анархия! Но если каждый начнет ходить по своей полосе и со строго определенной скоростью, сигнализируя обо всех намерениях, это произведет революцию в обществе. Полагаю, заодно и приведет к миру во всем мире.
Я посмотрела ему в глаза. В них стояли слезы.
Это должно быть наказание для нас обоих! Несправедливо, если я проведу день в агонии, пока он блаженствует. Мне захотелось сделать что-нибудь по-настоящему плохое, вроде снимания ремня и пропуска одной или даже пары пуговиц на моих брюках, но я тут же передумала, поскольку это вывело бы Монка из себя минимум на восемь часов. Но больше всего пострадала бы я, поскольку именно ко мне он приставал бы весь день.
Я пыталась придумать, как сделать день адским для него без ущерба для себя, когда открылась дверь, и в комнату вошел наш преподаватель с осанкой и суровой властной торжественностью, свойственной представителям Верховного Суда. Джентльмен около пятидесяти, на нем был твидовый пиджак и галстук-бабочка, в руках он держал экземпляр Транспортного Кодекса Калифорнии, словно священные письмена.
Монк встал. Я рывком посадила его на место. Преподаватель положил Кодекс на стол и повернулся к аудитории.
— Меня зовут Барнаби Мерримен, я ваш авто-инструктор. Вы — нарушители правил дорожного движения. Здесь вы по причине неуважения к дорожным законам. Как по мне, вас следовало бы посадить в тюрьму. Но благодаря милости нашего суда, вы находитесь в моем классе. И не уйдете отсюда сегодня, пока я не решу, что вы поняли закон и стали его воплощением.
Монк зааплодировал. Мерримен взглянул на него.
— Пытаетесь посмешить людей? — осведомился он.
— Нет, сэр, — замотал головой босс, — я полностью согласен с Вами.
— Зачем же Вы нарушили закон?
— Я не нарушал, — Монк жестом указал на меня. — Это она.
— Превысила скорость, — пояснила я. — Гнала на скорости двадцать восемь миль в час при ограничении в двадцать пять. Посадите меня в тюрьму и выбросьте ключ.
Мерримен перевел взгляд обратно на Монка. — Так зачем Вы здесь?
— Для морального обогащения, — ответил босс. — Всегда хотел по-настоящему изучить Транспортный Кодекс Калифорнии.
Я подумала, что Мерримен сочтет Монка клоуном и прогонит из класса. Но нет. Должно быть, увидел искренний интерес в его глазах.
— Хорошо, — согласился он. — Только без жульничества.
— Обещаю! — вытянулся Монк, словно давая присягу. Он презирал жуликов.
Мы начали с угадайки по правилам дорожного движения, затем продолжили отвечать на вопросы наедине с учителем. Первый вопрос был такой:
Если пешеход пересекает дорогу, вы обязаны остановить машину:
А) Только если он идет по пешеходному переходу;
Б) Только если у него белая трость;
В) Когда это необходимо для его безопасности.
— Каков же правильный ответ? — спросил Мерримен. Монк — единственный, кто поднял руку. Преподаватель вздохнул и указал на него.
— «Г», — произнесМонк.
— Варианта «Г» нет, — возразил Мерримен.
— А должен быть, — не согласился Монк.
— Вовсе нет.
— Это вопрос с подвохом, — заявил Монк.
— Нет, — отверг Мерримен. — Правильный ответ — «В», когда это необходимо для безопасности.
— Правильный ответ — «Г», чтобы арестовать человека, — не унимался Монк.
— Зачем Вам это нужно? — удивилась я.
— Он пересекает дорогу в неположенном месте, — отрезал Монк. — Это преступление.
— Мы обсуждаем транспортный кодекс, — вставил Мерримен, — а не уголовный.
— Закон есть закон, — настаивал Монк. — Я семь лет проработал постовым на перекрестке. Уж поверьте, я знаю злые улицы.
— Двигаемся дальше, — продолжил Мерримен.
Следующий вопрос:
Если задние колеса вашего автомобиля заносит, вы должны:
А) Повернуть рулевое колесо в ту сторону, куда идет занос.
Б) Держать руль абсолютно прямо.
В) Повернуть руль в противоположную заносу сторону.
Монк поднял руку. Опять он оказался единственным. Мерримен выбрал девушку со второго ряда, пытавшуюся превратиться в невидимку.
— Правильный ответ — «А», — пробормотала она.
— Неправильно, — встрял Монк. — Правильный ответ «Г» — молиться.
Это оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения Мерримена. Он выставил Монка из класса, закрыл за ним дверь и запер ее.
Ох, как я завидовала боссу! Я осталась в адской западне автошколы, а он был свободен!
Мог пойти куда захочет и делать все что угодно. Мог погулять. Сходить в музей. Почитать хорошую книжку. Съесть мороженое в вафельном стаканчике. Влюбиться.
Вместо этого Монк стоял прямо перед окном, счастливо регулируя движение пешеходов на тротуаре, внося свою лепту во имя мира во всем мире.
