Наталья Александрова - Миллион черных роз
Ленин пропуск в здание, где располагался Комитет по финансам, не вызвал у охранника никаких подозрений. Что-что, а изготовить любой нужный документ при наличии лазерного принтера для Маркиза не составляло ни малейшего труда.
Чемоданчик, который бдительный охранник попросил открыть, тоже не вызвал у него никаких подозрений — в нем не было ничего, кроме традиционных инструментов водопроводчика.
Твердой походкой спокойного, уверенного в себе человека Леня дошел до конца коридора, свернул за угол и оглянулся. С поста охраны его уже не было видно, но в коридорах здания наверняка установлены скрытые камеры. Впрочем, он не собирался делать ничего противозаконного. Как и полагается обыкновенному водопроводчику, он хотел спуститься в подвал.
Сверившись с планом здания, Леня нашел лестницу на технический подвальный этаж. Здесь располагалось переплетение труб, снабжавших огромное административное здание водой и теплом, светом и энергией.
Снова сверившись с планом, Леня отыскал нужную трубу и закрутил перекрывающий ее вентиль. Теперь ему нужно было только немного подождать.
Лючия Акоповна не любила, когда ее называли секретарем. Секретарши, как она считала, — это безмозглые длинноногие создания, способные только украшать собою офис и строить глазки начальникам. Сама она называла себя помощником Сергея Никитича Богомолова.
Она давно занимала этот пост и была на нем совершенно незаменима.
Она точно знала, какие звонки обязательно переключать на шефа, на какие можно ответить самой, а в каких случаях следует сказать, что Сергея Никитича нет и сегодня не будет.
Она знала, когда ему лучше подавать документы на подпись и о чем ему следует напомнить.
Она знала, сколько ложек сахара класть ему в кофе и когда день рождения у его жены Алены.
Кстати, она очень устраивала жену Богомолова — пятидесятилетняя внушительная армянка с внешностью грустного льва ни в коей мере не могла вызвать у Сергея Никитича никакого внеслужебного интереса.
Придя на работу как обычно за двадцать минут до шефа, Лючия Акоповна с неудовольствием отметила, что в приемной очень холодно. Прикоснувшись к радиатору, она выразительно поцокала языком — батарея была холодна, как лед.
В их здании такое случалось редко, технические службы работали как часы, и поэтому такой сбой был особенно неприятен.
Но не успела Лючия Акоповна снять трубку и набрать номер административно-хозяйственного отдела, как дверь отворилась, и на пороге приемной появился симпатичный мужчина лет тридцати пяти с пышными светлыми усами и с традиционным чемоданчиком в руке.
— Здравствуйте, у вас с отоплением небольшая авария, я сейчас займусь. Извините, если помешаю вам немного.
Лючия Акоповна удовлетворенно улыбнулась: технические службы, как всегда, оказались на высоте, даже звонить не пришлось, прислали мастера, да к тому же такого вежливого…
Маркиз раскрыл чемоданчик с инструментами и принялся сосредоточенно откручивать какую-то гайку от радиатора, стараясь делать это как можно медленнее. Открутив эту гайку, он посмотрел на нее с умным и озабоченным видом и тут же стал прикручивать обратно. Секретарша была занята собственными делами и совершенно не обращала внимания на водопроводчика.
Ровно в десять утра в приемной появился Богомолов. Сергей Никитич выглядел очень озабоченным, коротко поздоровался с Лючией Акоповной и попросил ее принести кофе. На занятого своим делом водопроводчика он, естественно, даже не взглянул.
Лючия Акоповна отнесла шефу кофе и углубилась в толстую стопку входящих документов.
Леня отвинтил от радиатора все, что только можно, и уже начал немного нервничать — скоро опытная секретарша может поинтересоваться, что он делает так долго, и чего доброго позвонит в хозяйственный отдел…
И в это время дверь приемной резко распахнулась, и на пороге появились двое мужчин в одинаковых строгих костюмах, с одинаковыми черными портфелями в руках и с одинаковым непроницаемым выражением на лицах. Маркизу они чем-то неуловимо напомнили персонажей культового американского фильма «Люди в черном», только костюмы на них сидели не в пример хуже.
— Богомолов на месте? — коротко осведомился один из вошедших.
— Вы записывались? — неуверенно осведомилась Лючия Акоповна, попытавшись встать со своего места и преградить посетителям дорогу, но тот же человек, который задал ей вопрос, так взглянул на нее, что опытная и тертая секретарша, не забывшая еще прежние времена, моментально все поняла, резко побледнела и села на прежнее место, демонстративно сложив на столе руки.
«Люди в черном» энергичными шагами проследовали в кабинет и захлопнули за собой дверь. Лючия Акоповна сидела ни жива, ни мертва. Леня тихонько привинчивал очередную гайку, стараясь не привлекать к себе внимания.
Вдруг в напряженной тишине щелкнуло переговорное устройство и бесцветный, убитый голос, в котором трудно было узнать совсем еще недавно такой уверенный и начальственный голос Богомолова, проговорил:
— Лючия Акоповна, зайдите, пожалуйста…
Верная секретарша вскочила из-за стола и чуть ли не бегом устремилась в кабинет начальника.
За те недолгие секунды, пока дверь кабинета была открыта, Леня успел разглядеть стопки бумаг, в беспорядке выложенные на стол Богомолова, и мертвенно-бледное лицо хозяина кабинета.
Насколько Леня понимал следственные мероприятия, в кабинете происходило изъятие документов.
Покосившись на закрытую дверь, Маркиз достал из кармана мобильный телефон и набрал номер их общей с Лолой квартиры.
Едва услышав ответ, он вполголоса проговорил:
— Действуем по плану.
Затем он торопливо сложил инструменты водопроводчика в чемоданчик и вышел из приемной.
Услышав Ленино сообщение, Лола набрала номер мобильного телефона Алены Богомоловой. Как только в трубке послышался сонный, недовольный ответ Алены, Лола понизила собственный голос до полушепота и, старательно имитируя армянский акцент, проговорила:
— Алена Евгеньевна, у нас сэрьезные нэприятности…
— Что такое, кто это говорит? — зло прервала ее Алена. — Что еще за звонки в такую рань?
— Это Лючия, Лючия Акоповна, помощник Сэргея Никитича, — почти прошептала в трубку Лола.
— Лючия? Почему вы шепчете? Что случилось? — В голосе Алены зазвучало наконец беспокойство.
— Я не могу громче… здесь люди…
— Какие еще люди? Господи, да объясните вы наконец, что происходит! Что-нибудь с Сергеем?
— Да-да, — Лола уже едва слышно шептала, — Сэргея Никитича арэстовали! У него в кабинэте производят изъятие!
Страшное и загадочное слово «изъятие» произвело на Алену Богомолову неожиданно сильное впечатление, убедив ее в серьезности и необратимости всего происходящего.
— Сэргей Никитич попросил меня срочно позвонить вам… — продолжила шептать Лола. — Пока не поздно, нужно спасти то, что успэете, он сказал, что вы поймете. Скоро все опечатают, все будет конфисковано… Вы поняли меня?
— Да, я все поняла! — поспешно ответила Алена и отключила телефон, ничего больше не спросив, не поинтересовавшись участью мужа — должно быть, она очень серьезно отнеслась к необходимости «спасти то, что успеет».
Сон с нее как рукой сняло.
Она вспомнила то ужасное время, когда умер ее первый муж, не оставив никаких средств, вспомнила, как она нищенствовала, едва не голодала, когда вынуждена была буквально за кров и одежду ублажать стареющую извращенку, и пришла в ужас. Призрак бедности снова замаячил перед ней, а она не перенесет этого еще раз… Что просил передать Сергей? Чтобы она спасла то, что успеет.
Она отлично поняла мужа. Сергей молодец — даже перед лицом краха, перед арестом он вспомнил о жене, подумал о ее будущем, предупредил ее.
Она поняла, что он имел в виду.
Она непременно должна спасти свои драгоценности. Их так много, что ей хватит на первое время, не придется бедствовать, влезать в долги, унижаться, и она переживет самое трудное время… пока муж не разберется со своими неприятностями. А если ему не удастся выкарабкаться — ну что ж, на нем свет клином не сошелся, она найдет другого человека, который сможет создать ей достойные условия. Женщина такого уровня, как она, недолго останется одинокой.
И в этом драгоценности тоже помогут ей.
Алена открыла свой личный сейф в спальне, вынула из него аккуратные замшевые футляры, не смогла удержаться от того, чтобы не открыть некоторые из них и испытать привычный сладкий трепет — это принадлежит ей, эти изумительные камни, переливающиеся холодным звездным сиянием, чистые, безупречно сверкающие бриллианты, глубокие, как тропическое море, зеленые изумруды, темные, как ночь, сапфиры. Бриллианты — навсегда. Бриллианты — лучшие друзья девушки…
